Клочков обошёл вокруг стоянки, спустился к реке. Потом прошёл назад и снова стал елозить на корточках.

— А наши геологи-то назад вернулись, — подошёл он к Ивану. — Вверх они не пошли. Какой-то у них тут был интерес. — Он почесал бороду и продолжал: — Я думаю, они совсем не геологи, а обычные менты. Теперь я этого не исключаю. Как-то очень странно они себя ведут.

— Да ты что, Николай!

— Не нравится мне это. Слишком много случайностей. Вот смотри: спецназовцы перед самым носом с неба упали — случайность, геологи прилетели и тоже оказались у нас на дороге — опять случайность. А теперь они ёще ходят по старым стоянкам — тоже случайность? Нет, Ваня, тут что-то не так. Чувствую, какой-то здесь подвох, а в чём дело, я пока не могу понять. Но определённо — это какая-то чернуха. Скорей всего, всё крутится вокруг этого зэковского лагеря. Разворошил ты этот сонный муравейник — теперь покатилось — не остановишь. Может, кто-то заглянул в архивы и там натолкнулся на какие-нибудь интересные бумаги. Вот и пошёл процесс. А может, это такие же любители истории, как и я. Их сейчас тоже хватает. Короче, нужно быть предельно осторожным. Если, Иван, мы кого-нибудь встретим — ничего лишнего не говори, а про лагерь и подавно. Я думаю, мы их догоним — дорога у нас одна.

Вначале они с интересом смотрели по сторонам в надежде увидеть хоть какое-нибудь подтверждение о присутствии тех двоих. По пути попадалась примятая трава и кустарник, и можно было вполне предположить, что они тут проходили. Потом успокоились и о них забыли: идут мужики, ну и пусть себе идут, и так ясно — мимо устья им не пройти. Так Николай и Иван почти подошли к очередному боковому притоку Курунга. Только здесь Клочков хватился. Он не поленился и два раза пересёк долину Курунга, но тщетно: даже в таких местах, где нельзя не наследить, было чисто. В итоге он решил, что это всё-таки были геологи. И как им положено — те попёрлись куда-то за пробами.

Этот нарастающий, временами стихающий гул Клочков не спутал бы ни с чем. Вертолёта пока не было видно, но он стремительно приближался и мог вынырнуть в любую секунду. Клочков быстро остановился и резко бросился в стланик, потянув за собой Ивана.

В пустынной тайге увидеть вертолёт — радость для любого таёжника. Это как окно в другой мир, который, возможно,

находится за сотни километров. А «железная птица» может принести спасение. Но в данное время ничего хорошего от вертолёта Клочков не ждал — он мог принести только дополнительные проблемы и потерю всех надежд. То, к чему они стремились, у них вмиг могли отобрать.

Они молча лежали и смотрели в ту сторону, откуда доносился гул. Но странное дело, Клочкову показалось, что вертолёт разворачивается и вскоре звук стал удаляться. Николай от нетерпения заёрзал.

— Ты что-нибудь понимаешь? — поднимаясь, спросил он. — Что им тут надо?

— Я у тебя хотел спросить.

— А мне у кого спрашивать? — Николай обеими руками взялся за лицо, потрепал свою бороду и стряхнул набившихся комаров.

Они пошли дальше, и не успел Клочков ещё толком разогнаться, так он говорил, когда шёл ходко, как до них снова долетел вертолётный гул.

— Где-то в верховьях Уйгура. Возможно, даже над площадью твоего квадрата кружит, — сказал Николай. — Зачем-то они его облетают. Тебя небось они ищут, Ваня. — Клочков хитро улыбнулся, поглядывая на Ивана, как на злоумышленника, скрывающегося от преследования. — Попал ты в переплёт. Теперь за тобой по тайге гоняются.

Клочков давно ждал Маймакана. Только там можно было убедиться в правоте своих расчетов. По его прикидкам получалось, что где-то в устье Курунга останавливались охранники и Иванов дедушка. Там он порыбачил и, подкрепившись, пошёл догонять ушедших охранников.

Река подтопила устье и ближайшие острова, но до высоких террас вода не добралась, и было видно, никогда не доходила. Вот о них и думал Клочков, когда «разрабатывал» свой план поиска. В районе устья рыбачить можно было всюду. Они нашли очень удобное и живописное место. Только никаких следов стоянки Клочков не нашёл.

Километра через два ниже по течению Клочков обнаружил очень старую стоянку. Вначале он увидел полусгнившие пеньки, а потом нашёл четыре старых кострища. Они были так расположены, что между ними оставалось свободное место, где можно было скоротать ночь небольшому отряду. В тайге от костра надолго остаётся прогалина, и даже когда она зарубцовывается, её можно найти по буйно растущему иван-чаю или по остаткам углей и золы.

Клочков ликовал: это была несомненная удача. По этому перегону он определил примерный дневной переход. С такой же скоростью надо идти и дальше. Следующая стоянка у них должна была быть где-то в районе проток. Там, по его мнению, и остались все охранники.

Глава 37

С верховьев Уйгура прямо между канавами шла узкая тропа. Её проложили по крутому голому склону, «врезав» в каменную осыпь. Местами она заросла, а кое-где была такой набитой, точно по ней постоянно ходили. Было видно, что в своё время тропу подсыпали — где были небольшие неровности и глубокие выемки. Издалека эту тропу можно было принять за баранью. Поэтому, увидев её с вертолёта, никто бы на тропу не обратил внимания. Минуя водопады, которые остались ниже, тропа привела Максимова и спецназовцев к бывшему лагерю заключенных. То, что он увидел, было выше его понимания: ни ограды, ни вышек — одни только дома, невесть как занесённые в это поднебесье. Никаких признаков пребывания Конева и Серкиной Максимов не нашёл. Зато туристы здесь побывали. После себя они оставили кострище и кучу перьев от потрошеной куропатки. В стороне валялась пустая банка из-под сгущёнки.

Под стеной одного дома копали яму и почему-то снова зарыли. На земле отпечатались собачьи следы.

— Младший сержант, раскопайте, — приказал капитан.

В руках здоровенного спецназовца лопата казалась игрушкой. Он орудовал ею играючи, и скоро лопата во что-то уперлась.

— Ё… Жуть какая! — Младший сержант вытащил продырявленный череп. Человеческие кости они раскопали и возле кухни.

Максимов был озадачен. Судя по этим раскопкам, туристов клад совсем не интересовал. Они искали старое захоронение — то, что могло подтвердить существование сталинского лагеря.

«А может, клад закопали вместе с трупами, — мелькнула у него мысль. — Так легче спрятать. Никто не догадается.