— Не думаю, — покачал головой поручик. — Ассасины так не действуют.

Он ушел, а с ним вместе, кивнув мне на прощание, удалилась и целительница.

— Подлечила вас Марфа? — улыбнулся мне Иваныч.

— Подлечила.

— Вот и хорошо. Идите и отдыхайте. И не переживайте. Денис Аркадьевич разберется.

Надеюсь, Муравьев действительно разберется. Я кивнул словоохотливому вахтеру и, поблагодарив его за участие, отправился к себе. Кстати, моя благодарность, судя по всему, старика приятно удивила. Видать, не привык он от здешних аристократических жильцов подобное слышать.

Пока я шел к своей комнате, моб у меня разрывался. Пришлось даже звук убрать. Честно говоря, разговаривать ни с кем не хотелось. Варваре объяснил, что жив и здоров — и нормально. К тому же у меня начался легкий отходняк, да и адреналина я сегодня хапнул знатно. Если бы эти товарищи со шпагами до меня добрались, боюсь, жизненный путь Павла Черногряжского в Рочестене закончился бы. И никакие целительницы не спасли бы.

Я принял душ. Кстати, синяк исчезал на глазах. Переодевшись в футболку и шорты, сел за ноут. Хоть и чувствовал себя уставшим, спать всё ещё не хотелось. До сих пор немного потряхивало. Все же одно дело в дуэлях драться, где, пусть больно, да и членовредительство не исключено, но всегда рядом целительница, так что перетерпеть можно… И совсем другое — вот так. Честно говоря, хотелось тяпнуть чего-нибудь успокаивающего. В голове постоянно крутились слова Потемкина на том самом балу. И тут в дверь постучали…

Тяжко вздохнул и пошел открывать. На пороге стояли аж трое. Мария, Варвара и Игорь. Ничего себе… Времени, между прочим, уже двенадцатый час.

— Вы это чего? — поинтересовался у них.

— Это ты чего! — возмущенно выпалила Волконская. — Ничего не объяснил толком! Потом на звонки не отвечал! Вахтера пришлось пытать. Он него и узнали. Ну я всех и подняла.

— Ты как вообще? — взволнованно уточнила Фонвизина. — Мы уже хотели Иви звонить, но нам сказали, что тебя уже целительница подлатала.

— Нормально, — успокоил я ее. Надо же, волнуется. Не меньше, между прочим, чем Варвара. Да, я гляжу, и Игорь выдохнул облегченно. — Вот и правильно, что Иви звонить не стали. Зачем ее напрягать? Подлатали меня, следов не осталось.

— Это сейчас ее работа, — нравоучительно заметила Варвара. — Эльфам надо всегда показывать, кто хозяин!

— Ты лучше расскажи, что да как, — вмешался в разговор Волконский, — а то вахтер ничего и не объяснил.

— Ага, — добавила его сестрица. — Мол, напали… С СБ ты разговаривал, все вылечили — и идите отседова… — передразнила она Иваныча.

— И у нас это… лекарство от стресса, — заговорщицки заметил Игорь, выставив на стол пол-литровую бутылку с прозрачной жидкостью.

— Сколько у вас запасов-то, блин! — вырвалось у меня.

— Немного, — улыбнулся Игорь, — на самом деле немного. Но это… — он потряс бутылкой, — заряженная магией водка. Думаю, в твоем случае будет самое то.

— Ага, — поддержала его Варвара, внимательно меня разглядывая. — Чтобы ты ни говорил, а всем понятно, что не совсем с тобой всё нормально. Не знаю, что бы со мной сталось, окажись я на твоем месте! А это из погребов Волконских. Папа не знает. Игорь умудрился оттуда увести несколько бутылок…

— Пять! — похвастался расхититель отцовского бара. — У нас одна из самых больших коллекций магического спиртного во Владимире. Папаня собирает.

— А это такая редкость? — невольно уточнил я.

— Зачаровывать такие вещи очень сложно, — пояснила Варя, — да и не каждый маг возьмется. Тут своеобразная бытовая магия. И в результате все это получается очень дорого. К тому же качественно зачаровать надо уметь. Чтобы создать нечто подобное, — она кивнула на бутылку, — надо трудиться на протяжении нескольких месяцев. Каждый день чего-то там сотворять. У нас свой бытовой маг в роду… Он даже призы на выставках брал. А для личного подвала князя Волконского вообще эксклюзивы делает такие, что закачаешься.

Во время этой пылкой речи Игорь разливал по кружкам прозрачную жидкость. Но, по сравнению с той водкой, которую мне довелось пробовать в родном мире, эта оказалась действительно магической. С каким-то фруктовым вкусом, причём пилась на удивление легко. Можно было, как говорится, не закусывать.

После ста грамм меня наконец отпустило. Гости сразу смекнули, потребовав от меня подробностей. Я в третий раз терпеливо пересказал свои ночные приключения, только сейчас уже постарался не упустить никаких подробностей. Хорошо еще, что меня так и не спросили, откуда я возвращался…

— Вот как назло, — проворчала Варвара. — Ещё и телохран твой уехала.

— Ты думаешь, она бы им помешала? — скептически хмыкнула Мария.

— Думаю да, — укоризненно посмотрела на нее Варя. — Почему нет-то? Лишние свидетели никому не нужны. По крайней мере, задержала бы точно.

— Ну что уже говорить… Нет ее, — развёл руками Игорь.

— Шум теперь поднимется на всю академию, — хмыкнула Волконская. — Это ж какое ЧП! На студента ассасины напали! В одной из престижнейших академий. То есть теперь безопасность учащихся, считай, под угрозой!

— Да выкрутится ректор как-нибудь. Поверь мне, — снисходительно заметила Фонвизина. — Он в свое время был личным наставником наследного принца, так что все спустят на тормозах. Но шум в академии будет, да. Гайки точно закрутят. Ох, Муравьеву влетит…

Тем временем Волконский разлил по новой. Лихо…Пол-литра мы на четверых выпили. Но что там пить-то, как говорил один из моих знакомых в прошлой жизни. Опьянение вообще не чувствовалось, зато сразу и усталость ушла, и настроение поднялось, и жить веселее стало.

— Может, стоило вступить в бой? — задал я мучивший меня вопрос. Кстати, почему-то об этом варианте никто даже не заговаривал. Ни Иваныч, ни Ларионов. А работали бы здесь вообще какие-нибудь запреты? Угроза жизни и тому подобное… Так-то я принял решение не рисковать, но правильное ли оно?

Друзья переглянулись.

— Все ты правильно сделал, — пустилась в объяснения Мария. — Перед нападением ассасины просчитывают все варианты. Думаю, если бы ты вызвал свою колоду, то на этот случай у них имелся бы какой-то козырь. Так что ты совершенно верно поступил!

— Да ты видела, как он дуэлится? — похоже, только Игорь был не согласен с девушками. — Я