— В смысле — всех уважаю на равных. Нет ни «больших», ни «малых» народов. Есть — Люди. Кто-то встречает по одёжке. А я — по натуре. Придёт Человек — я за него ухвачусь. Постараюсь удержать рядом. А пойму что пустышка — отстранюсь.

По мне всё очень просто, как всё банальное и естественное. Пока вопросы о национальности на поверхность не вылезают — всё замечательно. К примеру: один другому дал по морде. Не потому что они из разных народов. А потому что один хам, а другой защищает свою честь! Мне абсолютно всё равно какая у тебя национальность. Человек! Или нет! Вот мои критерии! — Кас виновато улыбнулся. — Пафосно звучит?.. Возможно.

— Зато верно!

— А почему, собственно, мы должны стесняться пламенных речей⁈ — Возмутился Тофик.

— Слова о Патриотизме и должны звучать громко! — Поддержала Настя. — Ну, с вызовом что ли… А мы почему-то стесняемся этого. Смеёмся над старыми концертами. Я смотрела ретро-концерты к девятому Мая. Ничего смешного!..

Гульнара задумавшись уставилась в одну точку.

— Права ты, Настя, ох права! — Вдруг из её руки выпала ложка. — Ой!

Всё переглянулись.

— Нэт! ПластикАвая — нэ считаИтся! — заявил уверенно Тофик.

Все заулыбались.

— А чего собственно⁈ Ну, деваха какая заявится? Или женщина… Чего плохого⁈

— Ну в общем да. Ничего страшного… — согласился Тофик и потянулся к солонке. При этом случайно задевает и толкает свой нож, лежавший рядом на столе. И тот падает и втыкается в пол.

Азамат, рядом с которым стояла солонка, взял её одной рукой и подал Тофику. Всё бы ничего но, в момент передачи деревянная плошка выпадает из рук, и соль рассыпается по столу.

Глядя на всё это вздрогнула Алия, и из её рук выпрыгнула, по счастью пустая, фарфоровая кружка. Крутанувшись на боку она нырнула на пол — и! У кружки отлетает ручка.

Гульнара в успокоительном жесте погладила дочь по голове.

Вся цепь событий произошла с интервалом в доли секунды. Зрители только успевали поворачивать головы.

— Ну! И что это значит⁈

— Что ж за «чуда» такая к нам свалится, что перед ней ТАКИЕ предупреждения идут⁈

— Да, ну — не может быть…

— Братцы! Не хочу пугать… — серьёзно сказал Кас. — Но у меня две или даже три кружки остались без ручек, перед тем как я сломал ногу. «Два удара — восемь дырок» — это вилка. А я упал один раз — и… Перелом обеих берцовых костей, посередине голени…

— Вот те раз! — воскликнул кто-то…

— Приметы сбываются — если в них веришь! — Сказала Гульнара с уверенностью. — Это как зомбирование. Программируешь себя и всё. Потом только негатив сбывается. Ну замечаешь только плохое.

— Да, не будем зацикливаться. — Согласилась Настя. — И всё будет хорошо! Ребят! Но и бдительности не терять!

— Точка! — Подытожил Кас.

— А мне тут вспомнилось, — это Гульнара никак с образными примерами не закончит, — ещё такая примета есть: раз уж у нас тут баран Август со своими семейными рядом — вот про них, не то чтобы примета — так, жизненное наблюдение… Когда идет стадо баранов — впереди, конечно, вожак. У нас — Август, или вот ты, Кас, но в селе, ауле или кишлаке — давно заметили: впереди стада баранов идёт козёл… или коза… Вот прямо как у нас здесь! Ты, Кас, и ты, Настя, не подумайте плохого, но уж очень на тех животных похожи, когда упрямитесь… — и все мы снова засмеялись. Представили… Живо…

Тем самым спало общее напряжение, в которое мы себя перед тем загнали. Кто б не пришел — пусть будет, разберемся!

Интерлюдия

Капитан. Часть 2. Гесперия…??? Это — ГДЕ?

Истомин

(новые берега…)

Выбрался из надувнушки — глубина по колено. Под ногами скрипели мелкие камешки. В обе стороны, насколько глаз дотягивался — тянулся нескончаемый каменистый пляж, шириной метра три.

Берег, где он сейчас высадился, круто поднимался вверх. Скальные породы устроили резкий подъём, метров на двадцать.

Чуть в стороне между камней нашлась ложбина. «Ущельем» её сложно назвать — слишком она мелковата, зато подъём облегчает. Распадок? Да, наверное. Ну или дожди промыли…

Истомин забрался наверх. Утро выдалось ясным, всю округу хорошо видно. Остров лежал как на ладони.

Площадь его составляла примерно километра два на полтора. Но это грубо. Так сказать — на первый взгляд. А там, кто ж его знает? Если все мысы дотошно считать, может и чуть больше… или меньше… Хотя и они не особо выделяются… Скорее овал в очертаниях, да, так будет вернее.

Центр этого сплюснутого овала занимало поле. То, что это не дикая трава, а именно поле с каким-то культурным растением — выдавало наличие борозд. Видать пахали здесь когда-то? Возможно. Но явно не теперь. Светло-жёлтая стерня стояла ровным ковром. Собирали урожай? Более чем вероятно и, явно, не вручную, так как следы от покрышек трактора кое-где на земле ещё оставались видны.

Изредка по периметру поля росли высокие деревья, с длинными, почти плакучими ветками. Именно в этот момент, как по заказу, настойчивый порыв ветра тронул густую листву ближайшего дерева. Шелест листьев с ветвей густой кроны разнёсся вокруг.

Примерно в километре от Александра, ближе к центру острова обнаружились несколько построек. Ух ты! Неужто живёт кто-то? Над всеми строениями возвышалась некая башенка. Впрочем, узнать, что эт о — не представляло труда. Над ней располагались четыре лопасти. И сейчас, когда ветер добежал до них, слегка тронул ворчунов, те охотно ответили нетерпеливым поскрипыванием. Может жаловались своему другу-ветру, мол: «надоело стоять без дела! До нового урожая, ещё нескоро…»

Вот, значит что это такое — деревянная