тридцать тысяч крон, не говоря уже о тех многочисленных ремеслах и ремесленниках, которые трудятся на этом поприще в королевстве Гранада, в Мурсии и вообще повсеместно в Испании[600]. Во Франции большую прибыль приносит добыча поваренной соли. Конечно, можно спорить относительно того, насколько удачны были бы попытки подобного рода у нас и есть ли основание рассчитывать на такой же успех — я имею в виду разведение шелковичных червей, виноделие, посадку сосен и прочее. Кардано призывает Эдуарда Шестого сажать оливковые деревья и совершенно убежден в том, что они привьются на нашем острове. Судоходные реки находятся у нас по большей части в полном небрежении, да и размерами своими они не слишком отличаются по причине, как мне думается, ограниченного пространства самого острова, но зато течение в них не бурное, не стремительное; в них нет ни скал и рифов, как у пенистой Роны или Луары во Франции, или Тигра в Месопотамии, или неистовой Дуэро в Испании, ни угрожающих проходящим судам порогов и водоворотов, как у Рейна и Дуная близ Шефхаузена, Лауфенбурга, Линца и Кремса{532}; ни обширных мелководий, как у Неккара в Палатинате или у Тибра в Италии; нет, спокойные и прекрасные, подобно Арару во Франции, Гебру в Македонии, Эвроту в Лаконии, они спокойно струятся, и многие из них можно было бы с успехом восстановить (я имею в виду Уай, Трент, Уз, Темзу близ Оксфорда, неудобства которых для судоходства мы в настоящее время испытываем), как это было сделано с Ли от Уэйра до Лондона. В старину епископ Этуотер{533} или, как некоторым угодно, Генрих I сделал судоходным канал от Трента до Линкольна, хотя теперь он, по свидетельству Кэмдена[601], опять пришел в упадок, и часто упоминают о якорях и других такого же рода свидетельствах, которые находили близ старого Верулама[602]; изрядного размера суда добирались прежде до Эксетера и многих других таких же мест, теперь же расположенные близ них каналы, гавани и порты стали совсем непригодны и недоступны. Мы пренебрегаем той выгодой, которую сулит доставка грузов по воде, а посему, поскольку перевозка товаров иным способом очень уж накладна, принуждены во внутренних областях этого острова сами потреблять производимое нами продовольствие и жить подобно свиньям в хлеву из-за невозможности выхода на внешний рынок.

А ведь у нас имеется много отличных гаваней, гаваней поистине великолепных, таких, как Фалмут, Портсмут, Милфорд и другие, которые не уступают, если не превосходят Гавану в Вест-Индии, древний Бриндизи в Италии, Аулис в Греции, Амбрасию в Ахарне{534}, Ситию на Крите; а между тем в наши перечисленные мной гавани суда заходят лишь изредка, перевозки и торговля ничтожны, а то и вовсе отсутствуют, а на их берегах отнюдь не всегда увидишь деревню, хотя там могли бы располагаться большие города, sed viderint politici [впрочем, нашим государственным мужам виднее]. Я мог бы здесь с таким же основанием осудить упущения, злоупотребления, ошибки и пороки, распространенные у нас, да и в других странах: обезлюдение, смуту, пьянство и многое другое, quae nunc in aurem susurrare non libet [о чем не решился бы сейчас сказать вам даже шепотом], ибо и в этом случае мои слова сочли бы оскорблением. Но мне следует поостеречься, ne quid gravius dicam, дабы я не зашел слишком далеко. Sus Minervam [подобно свинье, вздумавшей поучать Минерву]{535}, я, как вы, возможно, заметите, отклонился от своего предмета, а ведь подчас veritas odium parit{536} [правдой наживаешь врагов] или, как сказано у него, «кислый виноград и овсянка хороши лишь попугаю». Но только у Лукиана это сказано об историках, а я говорю о политиках: тот, кто свободно говорит и пишет, ни в коем случае не должен зависеть от государя или закона, его долг излагать суть дела так, как оно есть в действительности, не заботясь о чьих бы то ни было правах или желаниях, а также о том, придется ли это кому-нибудь по нраву или нет.

Я не отрицаю того, что законы наши достаточно хороши для того, чтобы устранить все эти гнусности, как, впрочем, и во всех других странах, но вот только, судя по всему, это не всегда приносит благие результаты. В нынешние времена мы нуждаемся в верховном досмотрщике, наделенном правами исправлять все, что скверно; что-то вроде справедливой армии розенкрейцеров{537}, стремящихся, как они говорят, очистить от всяческой скверны религию, политику, нравы с помощью искусств, наук и прочего, или же нам надобны новые Атиллы, Тамерланы, Геркулесы, дабы поспорить с Ахелоем{538}, Augeae stabulum purgare [очистить Авгиевы конюшни], одолеть тиранов, как он это сделал с Диомедом и Бусиридом[603]{539}, изгнать воров, как он поступил с Каком{540} и Лацинием, защитить несчастных, томящихся в неволе, как он вызволил Гесиону{541}, пересечь выжженную солнцем ливийскую пустыню, очистить мир от чудовищ и кентавров; а может быть, нам надобен новый фиванец Кратет, дабы исправить наши нравы и уладить распри и тяжбы. Подобно тому как Геркулес очистил мир от чудовищ и покорил их, так он сражался против зависти, сластолюбия, гнева, корысти и прочего, а также всех губительных пороков и чудовищ души[604]. Хотелось бы, чтобы и среди нас появился такой ревизор или чтобы желания человека тотчас осуществлялись и он обладал, например, таким перстнем, какого пожелал Тимолай у Лукиана[605]{542}: с его помощью Тимолай становился таким же могучим, как десять тысяч человек или как рать гигантов, и, превращаясь в невидимку, открывал ворота и двери замков, становился обладателем любых сокровищ, мгновенно переносился в любое угодное ему место, изменял свои свойства, исцелял любые болезни, благодаря этому перстню он мог странствовать по всему миру и по собственной воле изменять к лучшему положение в бедствующих странах и участь отдельных людей. Появись такой Тимолей, он мог бы принудить к порядку кочующих татар, наводняющих с одной стороны Китай, а с другой — Московию и Польшу, и усмирять бродячих арабов, грабящих и опустошающих восточные страны, с тем чтобы они никогда больше не передвигались караванами и не использовали янычар в качестве проводников. Он мог бы искоренить варварство в Америке и завершить открытие Terra Ausntralis Incognita, отыскать северо-восточный и северо-западный проливы, осушить болота в Меотиде{543}, истребил бы необозримые Герцинские леса{544}, оросил бесплодные аравийские пустыни и прочее, исцелил бы нас от эпидемических