уже сделали: все документы подписали, контингент, хотя еще и не оплаченный, погрузили на борт и готовились, как уже было сказано, к старту, для которого не хватало самой малости: разрешения местной власти. И все понимали, что стоят на краю пропасти: стоит Редану получить информацию о том, что требуемая сумма Конбанком не перечислена, поскольку Легана такими деньгами не обладает (а только через Конбанк и оформлялись такие сделки), как вместо разрешения на старт последует требование произвести полную выгрузку контингента, то есть – крах всего замысла.

Кстати, корабль Мадига тоже еще не стартовал, хотя у них-то с деньгами все было в порядке и он мог бы уже беспрепятственно разгоняться для выхода в Простор. Почему противник медлит – было совершенно ясно: командующий Маро терпеливо дожидался мгновения, когда Легана вынуждена будет отказаться от сделки – чтобы тут же перехватить и эту товарную массу и тем самым выиграть войну без единого выстрела.

Оставались считаные минуты до срока, когда на Редан должны были поступить извещения о состоявшемся трансфере, и воспринимались они на «Неодолимом», как последние минуты жизни. Командующий Тустас в корабельном центре связи смотрел на дисплей приемника суперсвязи, как на ствол радиона, направленный в маршальское сердце, бессознательно все ближе подаваясь к аппарату как бы для того, чтобы ускорить собственную гибель.

Неудивительно поэтому, что слабый «бип» приемника заставил каждого, кто находился в центре, вздрогнуть, как если бы это был выстрел.

Это могло оказаться роковым сообщением Конбанка. То есть без малого смертным приговором. Но текст пришел из другого источника: с Леганы. И гласил, как показала мгновенная дешифровка, следующее:

«Сумма переведена. Мир под угрозой финансового краха. Единственный выход – немедленная победа».

Это и так было понятно: военные расходы ведь не заканчиваются с закупкой войска; напротив, они ею только начинаются.

Тем не менее, сегодняшнее бескровное сражение было, во всяком случае, не проиграно. Все было еще впереди.

Все, собравшиеся в центре, ответили на полученное сообщение приглушенным возгласом ликования: «Га!»

Впрочем, Экибал Тустас промолчал. Он-то понимал, что выполнена самая легкая часть дела. И надо было немедленно задуматься о второй, решающей. О той, что начнется только после взлета.

Глава 35

Перестраховка всегда полезна

Вин только-только успел вернуться в свою крохотную каютку, едва затворил за собою дверь, как в нее постучали и, не дожидаясь ответа, распахнули. Вин собрался было выругаться, но вовремя удержался: на пороге стоял медиал, да еще в звании средлейта. Вместо грубости пришлось приветствовать его по всем правилам строевого устава.

Небрежно отмахнувшись, офицер проговорил:

– К командующему. Бегом!

Такой вызов мог означать что-то очень хорошее. А мог и крайне скверное. Угадывать мотивы начальства куда труднее, чем предсказывать погоду на месяц вперед. Поэтому Вин спросил только:

– Форма?

– В чем есть. Прикажешь ждать тебя?

Вин, не ожидая продолжения, выстрелил собою в коридор и помчался рысью.

Незадолго перед этим в апартаментах командующего состоялся непродолжительный разговор, собеседником в котором был капитан Симод.

– Объясните еще раз, капитан, более обстоятельно: что произошло и как? Боюсь, что я не все понял.

– Да, командующий. Прежде всего я, согласно вашему приказанию, переговорил с разведчицей по коммику. И изложил задание: найти возможность на несколько минут сойти с корабля, встретиться с нашим человеком и получить от него взрывное устройство. Установить его по возможности поближе к центральному посту. Затем – покинуть корабль. Заверил, что мы немедленно возьмем ее на борт. То есть, сделал все по вашему указанию.

– Не сомневаюсь. Дальше?

– Ответ ее, честно говоря, оказался совершенно неожиданным. Средлейт Нарин заявила, что в ее контракте совершение диверсий не предусмотрено, что она – разведчик, а не подрывник, и вообще – это меня особенно возмутило, командующий, – что отныне, являясь солдатом Вооруженных сил Леганы, прерывает всякие отношения с нами. Попросила ее впредь не беспокоить. И заверила, что работать против нас не собирается. После чего отключилась. На повторные вызовы не откликалась. Вот все.

Командующий усмехнулся уголком рта.

– Они ее купили, капитан. И это еще не худший вариант.

– Разрешите выразить сомнение. До сих пор история не знает случая, чтобы выпускника Закрытого корпуса Спецсил на Рамиде кто-то смог перекупить. Репутация этого корпуса, всего этого мира…

– Изложите свою версию.

– Полагаю, командующий, что мотивы ее поведения чисто женские. Такие случаи бывали. Обида на нас, например: мы даже не поблагодарили ее за доставленную информацию. Кстати: до ее возвращения из разведки у нее не возникало никаких претензий к нам. Возможно и другое: лирический мотив. Предположим, на «Неодолимом» она вдруг в кого-то влюбилась…

– Менее чем за сутки? Эта недотрога? Идеалистка?

– С такими это как раз и случается.

– Может быть, – согласился командующий. – Последнее время я как-то не слежу за этой областью человеческих отношений. Но на какие выводы это наталкивает? Что она не собирается на них работать иначе, как в строю? И поэтому не представляет для нас опасности? Не верю.

– Думаю, командующий, что для нее вряд ли полезно – доложить им о том факте, что на самом деле она не солдат, а офицер разведки. Если только она действительно не желает работать против нас. Она ведь наверняка в курсе того, что случилось с разведчиком «Неодолимого».

– Конечно, она объявлять себя разведчиком не станет. Но если она отказывается активно работать на нас, то почему бы не сделать этого нам? Потому что… словом, узнав, что она разведчик, они, скорее всего, отправят ее вдогонку за ее коллегой. Разведчик не может не собирать информации – это для него все равно, что дышать: происходит даже бессознательно. А им это так же ни к чему, как и нам самим.

– Вы думаете, они нам поверят?

– А мы сами и не станем. Но вы уверены, Симод, что среди людей, закупленных нами, нет никого, кто был бы связан с нею? Знаете, эти рамидяне – умелые вербовщики. Безусловно, пока весь контингент находился здесь на плацу, вне строя, она с кем-то общалась – из тех, кто потом оказался у нас. Может быть, даже в качестве добровольца.

– Это приходило мне в голову, командующий. И я уже опросил наших людей – тех, кто выходил для раздачи подарков.

– Результат?

– Самое малое, одного человека мы зафиксировали. Это тот самый угол, что принимал участие в демонстрационном поединке. По имени Вин Сит.

Услышав это имя, командующий нахмурился:

– Постойте-ка… Это не тот самый, что подслушивал на средней палубе?

– Это он, командующий.

– Ко мне его! Немедленно!

– Угол Сит! Вы замечены в подслушивании офицерских разговоров на