Шрифт:
Закладка:
Но что налепить в приграничье? Ничего. Если и есть волшебное зелье, Марон скорее оторвет ей голову, как не раз грозился, чем поделится.
Ему вообще доставляет удовольствие смотреть, как она корчится. Зачем рассказывать, как нужно поступать? Разбор ошибок куда веселее.
Например, можно молчать, заинтересовавшись, заметит ли ученица тонкое щупальце, проникшее сквозь дырку от ручки, до того, как оно обовьется вокруг талии и прижмет к двери.
Не заметила, конечно.
– А все потому, – маг назидательно поднял палец, – что ты постоянно отвлекаешься.
– Я не отвлекаюсь, – огрызнулась Аори, сражаясь с демонской конечностью. Поджаренное с одной стороны, щупальце бессильно повисло, но ему на смену сквозь щели протиснулись два других. Они скрестились поверх груди изменяющей, выпустили жала и впились в тело десятками толстых игл.
– Урок закончен, – вздохнул Марон. – Опять.
Он уже готов был выйти, когда поймал взгляд ученицы. Осмысленный, полный сознания.
– Опять забыла? Отстраняй немедленно!
Она через силу покачала головой.
– С ума сошла?!
Может, немного.
Боль не настолько сильная, чтобы я не могла терпеть. И не настолько слабая, чтобы я не обращала внимания. В самый раз. Она выходит на первый план, она примитивными физическими сигналами в мозг забивает те, что рвут его на части. В реальности я не могу позволить себе такой роскоши, но здесь, сейчас, я почти счастлива.
Мне плохо, мне больно, но это – простое, понятное чувство. И оно кончится. Я знаю, когда, я чувствую, как жизнь вытекает из тела. В глазах уже темнеет понемногу. Жаль. Так быстро, так слабо…
Демон будто услышал ее – еще одно щупальце пробило грудь напрямую.
Да. Так лучше, спасибо.
Почему ты хмуришься, Марон? Зачем ты поднимаешь руки?
Нет… Не надо!
Они полыхнули с демоном вместе. Маг смотрел, как кружится пепел, до тех пор, пока в проем не полезли новые твари. Но все равно очнулся первым. Поднялся с кушетки, подошел к соседней и, тщательно отмерив силу, отвесил ученице звонкую пощечину.
Аори моргнула, открыла глаза, посмотрела на учителя ничего не выражающим взглядом.
Он повторил процедуру.
– Эй, – она подняла руку, защищаясь. – Какого демона?
– Объяснись, – холодно потребовал он.
– Новые эмоции, – тихо ответила Аори. Память о боли угасала, оставляла ее наедине с отчаянием. – Новый опыт.
– Никакого больше приграничья, пока не разберешься сама с собой. Ты не там опыт ищешь. И не тот. Понимаешь меня?
Она кивнула, не поднимаясь и разглядывая потолок.
Ты прав, Марон. Я об этом уже думала.
Будто сговорившись, студенты разбрелись домой после занятий. Слишком уж грустными стали посиделки в баре без Люс, а напиться можно и в одиночестве. Аори с сомнением посматривала на друзей, перекатывала мысли так и эдак, но… Анатумбари был ей противен. Эдре она не доверяла.
Так что, просидев половину вечера за ноутбуком, в какой-то момент Аори решительно хлопнула крышкой и поднялась. Хватит уже эфа за хвост тянуть.
Изнутри Арканиум казался еще больше, чем снаружи. Квартиры располагались двумя поясами. Такие, как Аори, ютились в комнатках на нижних этажах. А те, кто действительно что-то значил, – ближе к верхушке. Чтобы добраться до знакомой двери, изменяющей пришлось и прогуляться, и на лифте прокатиться, без интереса рассматривая подсвеченный атриум.
Аори старательно гнала прочь всякие мысли, но рука все же дрогнула, прежде, чем пальцы коснулись сенсора.
Может, никого нет дома. Да, надо было позвонить прежде… Найти номер не составило бы труда. Но она чувствовала, что успела бы передумать. Перестала злиться.
Если бы Лейт хоть раз позвонил… Если бы попросил прощения…
Лейт?
Три раза ха. Есть его самолюбие, его гордость, это всегда на первом месте. На втором – Астраль. И только потом, где-то на задворках, болтаются другие люди. И она – только одна из.
К демонам его.
Аори коснулась пластины.
Ну, а если никого нет дома, можно считать это знаком судь…
Она не услышала шагов. Дверь распахнулась совершенно неожиданно, словно хозяин стоял под ней и ждал, пока гостья решится.
Один из хозяев.
– Ты был прав, – Аори нашла в себе силы поднять глаза. – Я вернулась.
– Я вижу, – холодно ответил Ксан.
Изменяющая поежилась под его взглядом.
– Можно?
Ксан стоял, загораживая проход, и даже не пошевелился.
– Нет.
– Что? Почему? – опешила она.
Может, они с братом заняты как раз, а она тут приперлась, не удосужившись предупредить. Аори запретила себе смущаться, запретила думать. Если так нужно, она придет снова.
– Решила отомстить за мой счет? Не получится.
– Но ты сам…
– Надо было приходить раньше, – перебил маг, – а не чтобы самоутвердиться и забыться. Хреновая идея, детка. Я что, не говорил, что я учитель, а не проститутка?
– А если я хочу научиться?! – если раньше Аори была пунцовой от смущения, то теперь – от злости.
– Прекрасно. Я учу вас, как быть изменяющими. И сейчас урок состоит в том, что ты развернешься и отправишься домой, и научишься контролировать себя собственными силами. Трудности тебе лишь на пользу.
– Я могу поговорить с Шином?
– Он не скажет ничего нового, – Ксан криво усмехнулся.
– Посмотрим! Могу или нет?
– Да на здоровье.
У Аори на короткое мгновение потемнело в глазах, и она переключилась на магическое зрение. Потоки тела мага раздвоились, словно схема параллельного подключения, удивительным образом не утратив своей силы.
Перед Аори стояли два существа, две копии одного и того же. И она больше не могла считать их людьми.
– Что это? Как?
– Единственный в истории случай измененных-близнецов, – Шин вздохнул и покосился на брата. – Помнишь, что такое дракон? Сознание, живущее в двух мирах одновременно.
– Ты – дракон? – изумленно воскликнула Аори.
– А похоже? – хмыкнул маг. – У любого явления в нашем мире есть явление обратное, и я – оно самое. Живу в одном мире, но в двух сознаниях и двух телах одновременно. Или в одном, на выбор.
Он снова собрался в общий облик, на этот раз – Шина. Только теперь Аори заметила, что охряные татуировки вьются на обеих руках измененного.
Значит, где-то во вселенной есть и противоположность ей самой, да, Шин?
– Наши личности отличаются, Аори, но все равно ответ – нет.
– И это все, что ты можешь для меня сделать?
– Еще я постараюсь не слишком оскорбляться твоей просьбой.
– Запиши ее себе на доску почета, – она зло отвернулась. – К первому же прибежала…
