Если вкратце, то лошади были недовольны, что им приходилось стоять прямо под солнцем, я была просто в ярости, причиной которой стал этот думающий лишь о себе индюк знатного происхождения, ну и сам индюк, именуемый кратко Каем, ещё не успокоился после нашей небольшой ссоры. Узнав, что восток уже почти полностью освобожден от демонов, я захотела круто поменять свой маршрут, но мне не позволили этого сделать. Кое-кто слишком сильно пёкся обо мне и это уже, мягко говоря, начинало уже раздражать. К тому же он затронул запретную для меня тему — семья — и хотел, чтобы я перед отъездом с ними увиделась. Но я была настроена категорически против этого.

Но можно сказать ему спасибо за то, что он своими действиями отвлекал меня от пульсирующей в груди боли.

— Хватит на меня злиться, — Кай уже запрыгнул на коня и подъехал ко мне.

— Хватит быть таким…таким… Ты, я думаю, понял каким.

— Я забочусь о тебе.

— Такая забота мне не нужна. К тому же я могу и сама…

— Да неужели? — мне язвительно улыбнулись. — От семьи отказалась, денег нет, друзей нет, и она ещё собралась куда-то там ехать.

— У меня есть дом, оставленный Аугерангом и я могу…

— Не говори ерунды! Ты ведь совершенно не приспособлена к жизни. Что ты будешь делать, когда у тебя закончатся деньги?

— Что-то да придумаю.

Кай в ответ презрительно фыркнул и повернул коня к одному из воинов, призывно махающему ему рукой.

Когда лорд Грандтом отдал последние распоряжения, мы, и двадцать сопровождавших нас воинов, покинули столицу через малые ворота. Было так странно ехать той же дорогой, по которой меня всего сутки назад вёз Аугеранг. А теперь он, скорее всего, убит, а я снова покидаю город. И у меня на душе так гадко, что хочется взвыть волком. Как начать новую жизнь, когда один лорд напоминает мне о старой? Его желание помочь мне уже начинает меня пугать. Не понимаю, что это с ним? Наверное, потеря стольких союзников и возлюбленной так сильно подействовала на него, что теперь он так упрямо хочет мне помочь.

Родовой замок семьи Грандтом находился в двух днях пути от столицы, что значило, что нам предстояло две ночи встретить в лесу, что меня совсем не радовало. В последнее время мои нервы настолько расшатаны, что за каждым кустом, в каждой тени я вижу притаившуюся опасность и высокий, чёрный силуэт прочно засел перед глазами, не желая стираться из памяти. Но ведь захоти кто-то мне навредить, то это бы уже сделали, разве нет? Или для этого нечто ещё не наступило удачного момента для нападения?

— У тебя такое лицо, будто тебя везут на экзекуцию, — недовольно заметил Кай.

— Да я просто… Хотя, это неважно.

— Почему ты такая грустная? И если вздумаешь сказать, что из-за переезда в мой замок, то говорю сразу, я не поверю. Грустить из-за того, что тебе предстоит жить в комфортном, современном замке с двумя садами и парком, просто невозможно, даже для такой упёртой девушки, как ты.

— Не знаю. Просто чувствую себя некомфортно.

— Просто кто-то вбил себе в голову, что после произошедшего с этим самым кем-то, ему надо сломя голову уезжать на край света, и теперь этот кто-то намерен на меня обижаться.

— Этот кто-то и не подумал бы обижаться, если бы другой кто-то не наорал бы на него сегодня.

— А этот другой кто-то не виноват, что первый кто-то упрямая ослица, которая не понимает, что о ней хотят позаботиться! — голос Кая уже начал дрожать от злости, но меня это не остановило.

— А может этот упрямый кто-то, хочет сам о себе позаботиться.

— Тогда пусть этот кто-то примет к сведенью мои ранее сказанные слова, что ему самому не справится и с его везением вообще лучше носа из дома не показывать.

— Если так подумать, то везение как раз было на стороне этого самого кто-то, ведь жив же он до сих пор.

— Если он будет и дальше меня раздражать, то жить этому кто-ту долго не доведётся.

Мы обменялись злыми взглядами и Кай заставил своего коня ехать чуть быстрее, явно не намереваясь больше поддерживать со мной диалог, так что мы хранили молчание до самого Красного леса. Кай общался лишь со своими людьми, и то на мало понятные мне темы, и даже не смотрел в мою сторону. И, как оказалось, мне было трудно вынести такое игнорирование, ведь боль всё никак не отпускала меня и хоть какое-то внимание могло бы отвлечь меня от мрачных мыслей.

Солнце уже почти скрылось на западе, и подувший северный ветер заставил меня поёжиться от холода. Скоро наступит ночь, мужчины разобьют лагерь, разведут костёр, приготовят поесть и, после позднего ужина, я безвылазно засяду в своей палатке, дожидаясь утра. Побыстрее бы мы уже нашли какую-нибудь полянку, а то холодно, голодно и от этого совсем грустно.

К счастью, моё желание вскоре осуществилось и мы свернули с тропы на небольшую поляну, где и было решено устроить место для ночлега.

— Устала? — тихо спросил Кай, помогая мне выбраться из седла. Его сильные руки обвились вокруг моей талии и, подхватив, опустили на землю.

— Немного.

— Иди за мной.

Мы подошли к уже весело пылавшему костру, у которого меня усадили на мягкую подушку, и вручили мешочек с булочками.

— Пока перекуси этим, скоро будем ужинать.

— Хорошо, спасибо.

— Лорд Грандтом, — позвал Кая один из воинов, — можно вас на минутку?

Лорд удалился, оставив меня одну, и я снова почувствовала тупую боль в груди и мыслями вернулась к Аугерангу.