— Понятно. Пойду, приготовлю кофе. Позавтракаешь где-нибудь в другом месте. Здесь на кухне хоть шаром покати.

«Ну да, в этом мире с завтраками в кафе никак. Все заведения открываются в десять».

— Мы обычно в нашей тесной компании отмечаем. В первые годы выбирались в столичные рестораны. Но там слишком пафосно и шумно. Да народ в них совсем чужой и жлобский гуляет. ну ты знаешь у кого в столице всегда деньги водятся. Торгаши и разные проходимцы. Сейчас заказываем блюда в Центр и устраиваем небольшой сабантуйчик.

— Короче, невесело.

— А у тебя разве еще осталось новогоднее настроение? У меня лет, как пятьдесят его нет.

Я задумался:

— Даже не знаю. Жизнь новая, оглянуться некогда. Наверное, и в этот раз найду веселую кампанию.

— Ты точно найдешь. Ты умеешь влезать в души к людям. Я даже тебе немного завидую.

Марго сегодня на редкость тиха и задумчива.

— Устала?

— Конечно! И у вас на севере «носорогов» хватает! Но вроде все согласовали и пробили. Как ни странно, но и деловые люди на севере не редкость. Они же не дураки. Когда еще на их город столько денежных ливней прольется? Так что гордись собой — ты сделал для Архангельска больше, чем очень многие первые руководители.

Я засмеялся:

— Скажешь тоже! Это же использование служебного положения в личных целях.

Марго размешала сахар, вторую чашку кофе она пила с ним или шоколадом, и задумчиво окинула меня взглядом.

— На тебе попросту прокатывают новую программу. А намечающийся юбилей прямо в масть вошел. Так что в ЦэКа долго раздумывать не стали и дали карт-бланш. Ну а финансовыми резервами распоряжается команда Центра. В том числе и валютой. Даже не представляешь, сколько благодаря нам получается заработать. Инсайд уже роли не играет, но мы лучше знаем правила мировых махинаций и намного смелее местных управленцев. В страну текут сотни миллионов долларов, сделанных буквально на воздухе. Думаешь, откуда в магазинах столько импорта появилось? Сначала купили заводы и станки, а сейчас наполняем полупустые полки. Скоро там будут и отечественные товары.

Не сказать, чтобы я был сильно удивлен.

— Суть?

— Да все старо как мир. Точки роста. На чем можно быстрее раскрутить тот или иной кластер. Вложения в энергоемкие производства и добычу ископаемых однозначно окупаемы и прибыльны. Но это игра вдолгую. И ведь существует множество иных возможностей?

— Порт на самом деле привлекает?

— Не без этого. Большие лица макнули мордами в густой рассол потенциальных проектов. Их же вечно куда-то не туда тянет. А тут относительная близость дружественной Финляндии, возможности с норвежцами, готовый порт, транспортный узел, промышленность. Северный Морской путь. Арктика с огромными потенциальными богатствами. Архангельск ворота туда.

— Ясно.

Думать так широко не хотелось, и мы остановились на более близком.

— Ключи оставишь?

— Будешь баб водить?

— Не без этого. Но не так много, как ты думаешь. Зато квартира под приглядом.

— Да не проблема. Но голову, пожалуйста, не теряй.

— Ты меня знаешь.

— Потому и сомневаюсь, — игриво подмигнула Марго. — Да не боись, дам тебе ключики! Она все равно мне в полное распоряжение отдана. В ближайшие месяцы я часто у вас бывать буду. Так что белье и порядок должны быть всегда. Я тебе на обустройство и разное прочее деньги оставлю. Чеки только не выкидывай. Машинку стиральную автомат достать сможешь?

Я прикинул возможности, вспомнил нужных людей и кивнул:

— Пару червонцев сверху.

— Пойдет. Об остальном сам позаботься или барышня, что будет тут временами появляться.

На том и расстались. Ей пора было ехать в аэропорт, мне на занятия. По пути бы еще что-нибудь на зуб перехватить. Внезапно вспоминаю, что тут рядом хлебозавод располагался и по запаху нашел булочную. Уже в трамвае задумчиво жевал еще горячие ситные булочки и размышлял о наших странных отношениях и серьезном ночном разговоре.

— Тебе нравится существовать такой полуофициальной жизнью? Постоянно встречаться с непониманием и отторжением?

— Да я уже привыкла. Поначалу многое бесило. Особенно эти бесконечные согласования в отделах ЦэКа. Они там все были разделены на кланы и группировки. Прямо Мадридский двор! Пару лет ушло, чтобы лишних убрать и строй выровнять.

— Хочешь посмертной славы? Плывут пароходы — салют Марго, идут пионеры — салют Марго!

— Да ну тебя, несносный мальчишка! Знаешь, просто хочется заниматься полезным для истории делом.

— Ты уверена, что Проф совершает все, как надо? Он слишком самоуверен и относится к обществу, как к математической проблеме.

— Он гений, Сереж! Это все вокруг говорят. А решить с помощью цифр можно многое. Ты сомневаешься в его теории?

— С социумом, допустим, у него получится. Но этого мало. Перед тем, как заняться выстраиванием ячейки его общества-улья, нужно заняться самими элементом.

— Ты что сейчас имел в виду?

— Человека. Мы стоим на аксиоме, что он не меняется. Но так ли это? Мы так часто говорим, что люди неизменны, что сами поверили в эту теорию. Но так ли это на самом деле?

— Хочешь воспитать нового человека?

— Дело разве лишь в воспитании? Нужен просто новый человек, следующий этап Гомо Сапиенс эволюции. Ты фантаста Ивана Ефремова не читала?

— Недавно что-то перечитывала у него для общего развития. Красиво, но сказка. И все там такие хорошие. Так не бывает!

— Первую его книгу прочла? Тогда ознакомься с третьей книгой трилогии — «Часом Быка». Там прямо указано, что люди коммунистического будущего по нашим меркам сверхлюди.

— Ты серьёзно?

— Между строк можно прочитать многое.

— Не читала, но слышала. Ты меня заинтриговал.

— Ну потому этот роман и запретили.

— Серьезно? Тогда тем более надо обязательно проштудировать.

— Почитай-почитай, много полезного для себя найдешь. Ефремов был на редкость наблюдательным мыслителем и одним из первых пришел к выводу, что лишь социальным изменением не обойтись. Его коммунары как будто из совсем иного человечества. Даже в физическом плане. А это точно достигнуто с помощью генетического улучшения самого Гомо Сапиенс. Убрать навсегда из человека излишнюю болезненность, уродливость, сделать его гармоничным и красивым. Увеличить продолжительность жизни и работоспособность. Это ли не вековая мечта человечества?

— А ты у нас оказывается романтик!

— Это не романтизм, Марго, а чистой воды практицизм. Гармония и пропорциональность банально выгодны в той ожесточенной борьбе, которая так характерна для природной эволюции. Не зря Ефремов даже ввел специальный термин Инферно. Мировое зло как суть Природы. Она слепа и жестока. Мириады живых существ погибли во благо её Величества Эволюции. Это разве нормально для гуманистической сущности