Шрифт:
Закладка:
Я знаю, что теряю время. Касаюсь губами его щеки. Прости. За всё.
Он чуть улыбается, но в глазах уже отражается безразличный взгляд смерти. Он всё понимает. Прощай, Марк.
Я ухожу, потому что ещё могу спастись. Я не достигла своей цели. Теперь убеждённость в собственной правоте окрепла. Пригибаюсь, прячась от пуль за ящиками. Мне нужен любой терминал для исполнения задуманного. Неподалёку грохочут два взрыва, засыпая меня осколками и щепой. Ящики натужно скрипят, наваливаясь на меня и рассыпаясь на составляющие. Я едва успеваю ускользнуть.
— Сложить оружие.
Боевой дрон летит рядом, сканируя пространство. Мне негде больше спрятаться. Я лежу под обломками и замираю, задерживая даже дыхание. Сканирующий луч скользит по мне дважды. Наконец, дрон улетает. Я поднимаюсь. Дрон завис над телом Марка и улетел, потеряв интерес. Мёртв. Мне очень больно. Словно кто-то безжалостно вырвал часть моей жизни. Это и есть чувства? Как жжёт внутри. К этому стоит стремиться? У меня нет ответа. Быть может лучше было бы нам и не встречаться. Я тороплюсь к спасительной дыре в куполе. Прочь из этого ада, где грохочут взрывы и пули секут воздух совсем рядом.
— Стой, Игла! — меня хватает за руку Шильд. У него ободрана половина лица и вытек глаз, — иди сюда, стерва!
Я пытаюсь вырваться, но он крепко впился пальцами мне в руку, даже кожа болит.
— Иди, — рычит он, наваливаясь на меня.
— Сложить оружие! — раздаётся короткая автоматная очередь, и Шильд наваливается, придавливая к земле весом своего тела. Мне кажется, что пуля, прошив его, впилась и в меня. Снова приходится замереть, чтобы дрон, не почуяв движения, отправился дальше. Выбираюсь из-под трупа, в панике ощупываю себя. Нет. Это кровь Шильда, возможно Марка. Не моя. Рядом что-то грохочет, закладывает уши, но выход так близко. Там жёсткий ядовитый воздух, но там можно жить. Словно в ответ на мои мысли за спиной вспыхивают стоящие в ряд армейские грузовики. Прощай, Марк. Я вырываюсь из пылающего ангара. Дроны повсюду. Кое-где даже видно вооружённых людей.
— Стоять! — мне в грудь упирается дуло автомата. Передо мной — вооружённые бойцы ДГБ. Смысла сопротивляться — нет, я поднимаю руки.
Я снова в мегаполисе. Меня привезли в здание ДГБ уже ночью, когда боевые действия на окраине Остова закончились, и военные разрушили ангар до основания. Если и был очаг сопротивления режиму СоТы, то теперь его нет. Физически нет. Но я уверена, он остался в сети. Чтобы уничтожить Фатума и там, мне нужен терминал.
Я сижу в комнате на жёстком стуле уже несколько часов. Мне принесли воды, позволили выйти в уборную. На этом всё. Больше никто не делает вид, что я существую. Мне удалось немного поспать, но едва во сне загремели взрывы, я сразу проснулась. Не хочу. Не хочу вспоминать. Это больно.
Наконец, под утро, я понимаю это по большим настенным часам, дверь открывается и входит человек в белоснежном костюме с большой синей буквой «V» на груди. Словно помечен цифрой «пять». Буду звать тебя Пятый. Мы уже были знакомы с одним таким, он допрашивал меня после происшествия в «Лире». Тогда их интересовало, не работаем ли мы на Фатума. Чего они хотят теперь?
— Добрый день, госпожа Райго, — он не похож на оперативника. Скорее один из канцелярских работников.
— Добрый день, — моя одежда всё ещё пахнет гарью, порохом и кровью, а на груди и руках — бурые застывшие пятна.
— Мы рассмотрели ваши показания по делу, — продолжает Пятый, — прежде чем будет вынесено окончательное решение, хотелось бы кое-что уточнить. Не возражаете?
— Не возражаю.
— Начнём.
Я не возражаю. Я спокойна. Что бы не случилось, хуже уже быть не может. Пятый кладёт перед собой планшет. Я вижу на нём два открытых досье: моё и Марка.
— Вам был предоставлен отпуск для выяснения вашего статуса, почему вы отправились не в центр реабилитации, а на линию разграничения?
— Это вопрос этики, я хотела помочь расследованию.
— Какому?
— Марк Новак под эгидой МВР и «CyberTactik» вёл расследование о вышедших из-под контроля кибернетических устройствах.
— Это расследование было прекращено за недостатком улик, — Пятый листает дело в своём планшете, — Марк Новак отстранён и отправлен на реабилитацию.
— Всё было не так, — возражаю я. Жаль нет Адама, он бы смог прояснить ситуацию. — Расследование продолжилось. Скорее неофициально.
— Значит, у господина Новака не было полномочий привлекать вас в качестве консультанта?
— Не было, это сделал Адам, прикреплённый к управлению симилис-аналитик.
— По моим данным, МВР никогда не привлекало к расследованию симилисов. Это противоречит уставу.
Я кусаю губы. Они стёрли все упоминания об Адаме. Теперь выходит, что мы с Марком просто два отщепенца от общего порядка.
— Он был, — настаиваю я.
— Хорошо, — Пятый вдруг соглашается, — вы проникли в закрытое здание компании «Аро». С какой целью?
— Меня пригласил туда, — я понимаю, что звучит всё хуже, — Адам. Для анализа данных по делу об убийстве академика Лимерина.
— Любые данные можно проанализировать не выходя из дома.
— Это были физические носители. Нужна была выездная сессия.
— Я смотрю на камеры, — он поворачивает ко мне планшет, чтобы показать запись с камер «Лиры», — здесь только вы, видите?
Я молчу. На записи нет никакого Адама. Только я. Вот я выхожу из аэротакси, иду внутрь, используя пропуск.
— Это подделка, — говорю я. Что я могу? Ничего. Против доказательств любые мои слова — это просто звук.
— Записи подлинные, — коротко отвечает Пятый, — есть ещё одна, в серверной. Показать?
Что толку? Там, наверняка, я и Марк. Двое «террористов». Только Марк мёртв, и некому подтвердить мои слова.
— Не надо.
— Ваша