эмоций, но Гор с каждым днём открывался мне всё в новом свете. И улыбаться он умел (так, что становилось жутко), и хмурился, а теперь ещё и покраснел. Причём так, что даже тусклый свет от всё ещё полыхающего малого склада не смог скрыть такого чуда. Смущённая машина для убийств. Жизнь избранных норовит подкинуть нам поразительные открытия!

— Мы все тебя проводим, — заверил я. — Но только после того, как ты нарисуешь карту пятого этажа с местоположением могил. Справишься?

— И на чём прикажешь её рисовать? — Марта не скрывала своего недовольства. Ей хотелось как можно поскорей выйти на верхние этажи и приступить к управлению, а не вот это вот всё.

— Да прямо на полу. Палка есть, грязь есть. Что тебе ещё нужно? Ворчунья, хоть сейчас-то покажи свою полезность. Сможешь запомнить карту?

— Я представитель внешней Системы, а не ваша личная записная книжка, — фыркнула бесполезная хреновина. — Мой функционал заключается в том, чтобы отвечать на вопросы, а не запоминать бесполезные каракули бесполезного монстра. Пусть даже и говорящего!

Хорошо, что Марта её не слышала. Могла бы и обидится. Хотя гном-матриарх и без того обиделась — рисуя систему коридоров, она хмурилась и бормотала под нос что-то на своём, гномском. Уверен на все сто процентов — ничего хорошего в этих «гы» не было.

— Вот сюда вам надо, — наконец, Марта ткнула палкой в одну из дальних пещер. — Здесь мы хороним достойных представителей племени.

— Там может быть кто-то, кроме монстров? — на всякий случай спросил я. Судя по взгляду Марты, которая ничего не поняла, уточнил: — Зомби там всякие, скелеты, призраки?

— Понятия не имею, о чём ты, — ответила гном-матриарх. — Это просто место захоронения предков. Там нет никого. Даже монстров. Делать им там нечего!

Сомнительные слова, но спорить с Мартой я не стал. Мы проводили её до четвёртого этажа и сдали гномам-воинам. Столько радостных «гы», когда они увидели матриарха, я не слышал даже от гномов-шахтёров во время представления Лиры. Гномы неожиданно осознали, что их племя не вымрет и продолжит своё дикое существование. Но дикое — это временное явление. Идея достать путевой камень мне нравилась. Ибо по словам Ворчуньи, до ближайшего города отсюда несколько месяцев путешествия. Не самая разумная трата времени.

— Что делаем дальше, командир? Идём к боссу? — спросил Гор, как только мы вернулись на пятый этаж. Тьма привычно приняла нас в свои объятья, но теперь это не было так напряжно. Видимо, постепенно можно привыкнуть даже к слепоте.

— Нет, — подумав, ответил я. — Карл советовал не соваться к боссу, пока мы не зачистим этаж. В любой другой ситуации я бы наплевал на это предостережение, но его голосом с нами говорила местная Система.

— Чушь! — Ворчунья встряла в разговор, хотя её никто об этом не просил. — Система не может воздействовать на разумное существо! Это базовые понятия, которые изучаются в первые дни. То, что вам, бездарям, никто об этом не сказал — ваша проблема. Никто ничьим голосом не говорит.

— Поэтому прежде, чем соваться к жуку, мы с вами пройдёмся по этому Подземелью и основательно его зачистим, — я проигнорировал реплику раздражающего шара. Поскорей бы её двадцать четыре часа прошли. Без неё было как-то легче. — Заодно доберёмся до кладбища. Марта сказала, что там осталось две могилы учёных. В одной лежит языковая скрижаль, что позволит выучить язык гномов, а что во второй, мы с вами увидим уже на месте.

— Языковая скрижаль стоит дорого, — вновь встряла Ворчунья. — Пожалуй, мы даже готовы её выкупить. Пусть она и такого бездарного народа, как гномы, но это лучше, чем ничего. Если вам всё же повезёт, и вы её получите, да ещё и не сдохните, что маловероятно, то стоимость выкупа вам определённо понравится.

— Макс, а её можно как-то отключить? — спросила Лира, из-за чего я чуть не заключил эльфийку в объятья. Она уже не спрашивала, сколько ноготочков можно сделать, если сдать скрижаль. Ворчунья бесила не только меня.

— Меня нельзя отключить! Мной можно только восторгаться и радоваться такому дару внешней Системы!

— Скажи, внешняя Система, а в мире Вилион как переносят большие объёмы? Здесь есть какие-то особые артефакты, уменьшающие вес и размеры? Пространственные хранилища? Что-то подобное?

— Вот ещё, буду я вам на такие вопросы отвечать! — фыркнула Ворчунья на мой вопрос. — Это не относится к базовым знаниям, что доступны изгоям! Вы должны спрашивать о том, как добывать силириум ради процветания внешней Системы, а не интересоваться переносом больших объёмов! Ну, кому интересны знания о добытчиках? Спрашивайте, готова ответить вам на всё, что не запрещено!

— Идём в левый коридор, — я махнул рукой на говорящий шарик. Пусть летает и что-то бубнит. Через двадцать четыре часа она исчезнет, оставив нас в покое. — Лира, доставай щит и шуруй первой. Лысый, идёшь за ней и стреляешь по готовности. Но без фанатизма. Прежде чем топать к боссу, проверим местное кладбище. Что-то мне подсказывает, что нам туда определённо надо.

Глава 19

— Слушай, ты заткнёшься когда-нибудь наконец? — раздражённо буркнул я, глядя на яркий шарик внешней Системы. — Толку от тебя, как от козла молока. Куда здесь, налево или направо?

Ворчунья на секунду зависла, как будто оторопев от моих слов. Но уже через секунду возмущённо заметила:

— Так заткнуться или говорить куда идти?

— Говори, — рявкнул я, — а потом заткнись.

— Ну это смотря, куда вам нужно идти, — тут уже в голосе у неё проявился явный сарказм.

Я закатил глаза и постарался собраться с мыслями, чтобы подобрать нужные слова. Сложно с ней было. Система явно не скрывала своего неудовольствия тем, что мы живы, а своё нахождение рядом с нами явно воспринимала как тягость или повинность. При этом у неё реально не закрывался рот. Она всё время рассказывала, как тратит с нами время, хотя наша группа уже буквально списана со счёта внешней Системы. Вместо того чтобы набирать очки с новой командой, она убивает своё драгоценное время на нас.

Да, кстати, вольно или невольно, но Ворчунья проговорилась, что все эти кусочки Системы, которые сопровождают добытчиков, — это своего рода детишки большой внешней Системы. И да, работая с добытчиками, они таким образом зарабатывают себе