Я знала это и была бесконечно благодарна небесам, что все обошлось, но видеть, как моя дочь плачет посреди улицы, все равно было невыносимо.

К вечеру стало ясно, что с Джулией не все в порядке. У нее кружилась и сильно болела голова, ее тошнило – классические симптомы сотрясения мозга. На следующее утро она с трудом встала с постели, мучаясь болью в шее и спине.

«Могло быть и хуже», – напоминала я себе, пока везла ее в больницу. Джулия снова плакала. Сначала я думала, что она плачет от боли, но потом заметила, как побелели костяшки ее пальцев, сжимающих ручку двери.

Следующие несколько дней были мучительными – для нее и для меня тоже. Мне очень хотелось, чтобы ей стало лучше, но я мало что могла сделать. Я растирала ей спину. Я следила за тем, чтобы она принимала обезболивающие таблетки. И я молилась. Очень много молилась.

Я благодарила Бога за то, что Джулия не получила более серьезных травм. Я понимала, что, как бы то ни было, мы скоро сможем вернуться к нормальной жизни, и молилась за семьи, которые оказались в похожей ситуации и пострадали намного сильнее.

Через четыре дня после аварии Джулия почувствовала себя немного лучше.

– Пойдем есть мороженое, – бодро предложила я.

Я собиралась отвезти дочку в ее любимое кафе.

Но она отрицательно покачала головой:

– Я не хочу есть.

– Ладно. Я пообещала твоему младшему брату, что мы поедем, даже если тебе не хочется. Мы скоро вернемся.

– Подожди, так ты все-таки поедешь? Можешь привезти мне что-нибудь оттуда?

– Я думала, ты не голодная.

Она пожала плечами:

– Я передумала.

– Пойдем с нами, милая. Хорошо будет выбраться всей семьей.

Она снова помотала головой, и тут я поняла, что она просто боится сесть в машину. Возможно, вернуться к нормальной жизни будет не так просто, как я думала.

На следующий день у Джулии был назначен повторный прием у врача. Я уже надевала туфли, когда услышала, как ее тошнит в ванной.

Спустя пару минут она вышла, в глазах у нее стояли слезы.

– Я не заболела, мама, – сказала она. – Я боюсь.

– Идти к врачу?

– Нет. Ехать в машине, – тихо призналась она. – Я знаю, что у меня нет выбора, но все равно боюсь.

Потом я вела машину, а Джулия сидела на пассажирском сиденье, вцепившись в ручку двери. Когда на повороте другая машина приблизилась к нам, Джулия закричала и схватила меня за руку, сжав ее так сильно, что мне стало больно.

– Все в порядке. Все будет хорошо, – пообещала я.

Однако должна признать, что ее страх беспокоил меня. Если она так боится ездить в машине, как же она сможет снова водить самостоятельно?

Врач разрешил ей вернуться к нормальной жизни, в том числе снова сесть за руль. Но по выражению лица Джулии я поняла, что вряд ли это случится в ближайшее время.

Честно говоря, я почувствовала облегчение. Если она какое-то время не будет водить машину, мне тоже не придется за нее волноваться.

Позже в тот день Джулия говорила по телефону со страховым агентом. Она очень нервничала, опасаясь, что другой водитель попытается свалить вину за аварию на нее. Но, несмотря на это, голос ее звучал спокойно и сдержанно, когда она описывала, что произошло. Я удивилась – моя дочь говорила совсем как взрослая.

А взрослые люди водят машины. Я поняла, что не могу позволить Джулии поддаться страху.

Когда разговор завершился, я обняла ее.

– Ты сильнее, чем ты думаешь, – сказала я. – Завтра возьми мою машину и езжай пообедай с друзьями.

– Мама, я не могу, – сказала она.

– Ты должна, детка. Сколько ни жди, страх никуда не уйдет. Просто переступи через него – и с каждым разом тебе будет становиться легче.

Я видела ужас в ее глазах, но не стала признавать его. Хотя мое сердце учащенно забилось при мысли о том, что моя дочка снова сядет за руль. Мы обе должны были переступить через этот страх.

На следующий день Джулия поехала на моей машине на встречу с друзьями. Провожая ее, я испытывала одновременно тревогу и гордость. Она благополучно добралась до ресторана и написала мне сообщение. Только тогда я почувствовала, что мой пульс приходит в норму.

– С ней все будет хорошо, – сказала я мужу. – Она сильнее, чем думает.

Он улыбнулся:

– Вы обе. Я знаю, как тяжело тебе было отпускать ее.

Слезы, которые я сдерживала всю неделю, наконец потекли по моему лицу. Я не показывала их, чтобы быть сильной ради Джулии.

Справиться со своим страхом было необходимо.

Для нас обеих.

Дайен Старк

Танцуй, как будто никто не смотрит

Я могу сделать все, когда я в пачке.

Мисти Коупленд

Сегодня у тебя начались занятия в балетной школе. Вчера вечером я даже на мгновение испугалась, когда поняла, сколько времени и труда мы теперь будем тратить на это новое увлечение. Но ничего не поделать – ты станешь пробовать то одно, то другое и смотреть, что сработает. Будешь искать то, что понравится тебе по-настоящему.

Признаться честно, я сомневалась в твоем выборе. Может, стоило начать с гимнастики, карате, а то и вовсе чего-то другого, менее девчачьего? Хотя ты любишь танцевать и довольно ритмично двигаешься.

Я не озвучивала эти мысли, потому что считала их неуместными. Главное – я радовалась за тебя. Твое волнение распространилось по всему дому и затронуло нас всех без исключения. Никогда еще я не готовила смузи на завтрак с таким энтузиазмом.

Этим утром я собиралась приехать на место пораньше. Я не хотела лишний раз торопить тебя или дергать, поэтому изо всех сил старалась сдерживать свое волнение. Я знала, что в твоем классе будет мало чернокожих. Надеюсь, мы не станем подтверждением распространенного мнения, что черные все время опаздывают.

Я поправила пучок на твоей голове не меньше трех раз, прежде чем мы вошли в танцевальную студию. Я беспокоилась, что волосы не будут держаться из-за бусинок на косичках. Мне всегда нравилось помогать тебе подбирать аксессуары. Однако сегодня твои бусы заставили меня стесняться. Опять же, я знала, что ты будешь единственной девочкой с бусами в волосах. Я не хотела, чтобы они стучали, привлекая к тебе еще больше внимания. Я до сих пор помню, как одна из девочек протянула руку, чтобы потрогать их.

Открывая тебе дверь машины, я занервничала. Твоя прабабушка оставила мне баночку смеси из какао и