Шрифт:
Закладка:
Отворачиваюсь, свешиваюсь через перила. Меня всю колотит, рыдания застревают в горле. Ноги не держат, сползаю на ступеньку.
– Отставить истерику! – требует Марс, с рыком поднимаясь на ноги и отпихивая тело, – Поплачешь после того, как мы уберемся. Лана, слышишь? Нести тебя не смогу.
– Да, да, ты ранен, – сжимаю кулаки, понимая, что сейчас нужно собраться и оказать первую помощь.
– Пошли, – он тянет ладонь. Она у него горячая, будто к печке прикоснулась. И холод в теле отступает. Необычно так. Проанализировать не успеваю. Мужчина быстро ведёт за дом, нажимает на пульт. Перед глазами рябит и появляется очередной обтекаемый джет.
– Опять в космос, – простонав, взбираюсь по ступеням. Нет, не жалуюсь. Просто ною. Ага.
Глава 32
– Раздевайся! – прилетает сухой приказ, от которого душа немеет и сердце в пятки убегает.
Мы только полчаса назад влетели в этот пугающий до чёртиков космос. Марс весь путь тихо порыкивает и старается не тревожить рану. На мои предложения помощи лишь огрызается и зыркает убийственно белыми склерами без зрачка и радужки. Очки-то сломал в схватке. И тут на тебе. Приплыли.
– Что, прости? – очень стараюсь говорить спокойно.
– Раздевайся и быстро! – чеканит Марс и, включив автопилот, крутит кресло, освобождая больше пространства.
– Да как ты…! Да что ты себе…! Да я…! – слов не хватает от возмущения и ярости на извращенца. Вёл себя ведь спокойно. Даже внимания не обращал, дремал. Замолкаю, вскакиваю и кружу по небольшой кабине. Очень стараюсь унять истерику. Что за семейка, блин! И как мне угораздило так влипнуть?!
– Отставить истерику! – рявкает он, но губы растягивает в похабной ухмылке, как у Ансера. Они, блин, точно братья! Растрепав волосы, уже спокойнее и мягче объясняет: – На тебе жучок. Мне нужно всё проверить и утилизировать. Чтобы спрятать тебя и не нарваться на очередных любителей лёгкой наживы. Поэтому, Лана, раздевайся. Снимай всё, вплоть до трусов и армиллы Стара.
– Отвернись и дай мне другую одежду, чтобы переодеться, – бурчу, скрестив руки на груди. Нарываться на этих самых охотников не хочется, но и раздеваться перед младшим братом Асада как-то не прельщает.
Что мне даёт Марс? Свой пиджак. Слегка потрёпанный, немного порванный, с красным пятном на боку. Но совершенно точно не прикрывающий наготу. Замечает моё перекошенное в бешенстве лицо и гогочет. Искренне, громко, раскатисто. Впервые. Меня его смех завораживает, даже злость теряю. Сжимаю в кулаке пиджак и сама не замечаю, что улыбаюсь. Закусываю губу, как глупая малолетка, что смогла рассмешить самого надменного старшеклассника. Марс даже забывает о ране, сгибается, и смех превращается в хриплый рык.
– Выбери что-нибудь вон в той сумке, – машет рукой на дальний угол мужчина, морщится и отворачивается.
Быстро осматриваю скудный выбор. Одни футболки, майки, рубашки да брюки. Мужские, Марсовские. Рубашку ещё можно взять, а вот брюки с меня спадать будут, да я в одной штанине помещусь. Выбора-то особо нет. Прячусь за вытянутую тумбу, быстро раздеваюсь, накидываю футболку, которая мне как мини-платье, сверху ещё рубашку, она длиннее. Пиджак подвязываю за рукава на бёдрах, сделав импровизированную юбку.
Подумав немного, собираю чистые вещи и для брюнета. Так же нахожу в сумке запасные очки. И прижав к груди одежду, возвращаюсь к мужчине. Тронув за плечо, привлекаю внимание. Марс быстро разворачивает кресло и осматривает, слегка пугая глазищами необычными.
– Для меня что-нибудь осталось хоть? – иронично хмыкает он.
– Да, вот. Но сначала нужно обработать твою рану, – сгружаю чистую мужскую одежду на соседнее кресло и протягиваю очки. Мужчина удивлённо выгибает бровь, осматривая их. – Прости, я просто подумала, тебе неуютно без них. Глупо получилось.
– Нормально всё, огонёк, – усмехается Марс, забирая очки и надевая их, – Давай разберемся с твоими вещами сначала.
Я взрослая женщина. Но всё равно краснею, бледнею и не знаю куда деть глаза. Потому что почти незнакомый мужчина осматривает моё бельё. Ощупывает ткань, пропускает мимо пальцев, со всех сторон. Сначала трусы, потом и бюстгальтер проходит тщательную проверку. То же самое делает с сарафаном. Сцепив пальцы в замок, стараюсь сохранить лицо. Всего лишь мера предосторожности. Всего лишь проверка.
– Не нашёл? – голос сел и в тишине бьёт по нервным окончаниям. – Можно переодеться обратно?
– Нельзя, – обрубает спокойно и сжигает в небольшой ёмкости.
Закусив губу, давлю раздражение и злость. Почему-то кажется, он специально это делает. Если бы нашёл жучок, показал бы. Зло вскидываюсь, смотря в непроницаемое лицо. Жаль, что глаз под очками не видно, хотя по белой пелене сложно прочесть эмоции.
– Армиллу давай, – просит он совершенно спокойно.
Снимаю браслет, ощущая себя теперь полностью голой. Не хочу, чтобы и её сжёг. Старкар, возможно, поймёт, что это была мера предосторожности и безопасности. Но всё же я привыкла к браслету. Не знаю, как объяснить. Просто нравился и цвет, и этот оттиск цветка. Лилии. Что-то земное и родное. Странно это и необъяснимо. Марс крутит в руках армиллу, осматривает, сжимает. Рисунок вспыхивает, мерцает.
– Держи, она чиста, – возвращает обратно браслет, но забирает коммуникатор и отправляет туда же, где и горят мои вещи. – Больше ничего нет? Серёжки, кулоны, кольца? Не скрывай ничего, Лана.
– Нет никаких украшений, – пожимаю плечами, переминаясь с ноги на ногу и поджимая пальцы. Пол железный, немного холодный.
– Носки почему не надела? – хмурится мужчина, замечая босые ступни. – Иди надень. И поищи по шкафам аптечку. Штопать будешь.
Штопать? Я? А можно просто пластырь налепить? Вслух, естественно, ничего не озвучиваю. Нахожу контейнер, стопку полотенец и возвращаюсь к мужчине. Сажусь в своё кресло. Марс уже оголил верх и дремлет.
Осторожно счищаю влажными полотенцем кровь вокруг раны. Она покрылась ожоговой корочкой. Будто его сначала подстрелили,
