Пыталась ли я в этом разбитом состоянии снова дозвониться до Кирилла? Да, хоть мне и стыдно в этом признаться. Все равно набирала его номер, и раз за разом абонент был недоступен. Что ещё можно думать? Все было ясно. Но я упрямо хотела услышать о нашем расставании от него. Поэтому, позвонила Марку.

— Ты, наверное, знаешь уже о моих неприятностях? — спрашиваю без предисловий и приветствий. На них у меня нет ни сил, ни желания.

— Я рад что ты позвонила. Как ты? — голос Марка звучит спокойно и сочувственно.

— Не очень хорошо.

— Хочешь, я приеду?

— Я уезжаю, Марк. Уже завтра. Я не стану трофеем ещё для кого-то, только потому что он меня бросил.

— Я этого и не думал, Тамина. Просто хотел увидеть тебя. Позволь приеду хотя бы попрощаться.

— Нет. Это ни к чему. Просто скажи мне. Мне нужно услышать это от кого-то, кто не испытывает ко мне ненависти. Я даже по голосу чувствую, что в тебе нет негатива в мою сторону. Скажи мне, пожалуйста, Марк. Он правда так поступил со мной?

— У меня тоже нет с ним связи, — тяжелый вздох. — Не знаю что произошло. Вообще, это на него не похоже. Но сегодня Лиза прислала мне фото, где они вместе. Если хочешь, я тебе его перешлю. Я бы рад сказать, чтобы ты потерпела, что все разъяснится. Но…

— Нет, не надо. Спасибо, Марк.

— За что, малышка?

— За откровенность. И за то, что хотя бы ты не льешь на меня помои.

— Что с тобой сделали, малышка? Кто обидел? Я помогу. Не нужно уезжать. На Кирилле свет клином не сошелся. Знаешь, иногда бизнес штука суровая.

— Да, конечно. Я понимаю.

***

Спустя пару часов после этого разговора раздается звонок в дверь. Марк не послушал меня? Долго сижу не двигаясь, не хочу открывать. Мне наплевать кто там, у меня не осталось ни одного близкого человека. Но тот, кто стоит по ту сторону, очень настойчив, и в конце концов, устав слушать трели звонка, бреду к двери. В конце концов, может это хозяева квартиры? Я сообщила им о своем внезапном отъезде. Правда договорилась, что оставлю ключи и небольшую сумму, которую должна им, у соседки. Эта довольно милая женщина, с которой мы несколько раз пересекались, и она каждый раз говорила, что могу к ней обращаться, если что-то понадобится.

Но, конечно же, передо мной стоит Марк.

— Я же сказала, что не нужно приезжать.

— Ты ужасно выглядишь. С тобой все в порядке? — смотрит на меня с искренним сочувствием и от этого только хуже. Меня начинает колотить, из глаз текут слёзы. Он привлекает меня к себе, обнимает.

— Ты можешь рассказать мне всё, малышка. Я не буду осуждать тебя. Знаешь, я в своей жизни всякого повидал, и пришел к выводу, что вообще никого судить не стоит. Но я очень тебе сочувствую. Я думал о возможности такой развязки, хотя Кирилл, мне казалось, по уши в тебя влюблён. Мне очень жаль, что так повернулось… видимо, бизнес победил.

— Я уже поняла это, Марк. Не нужно повторять снова и снова.

— Прости. Ты вообще что-нибудь ела? Ты такая бледная, худенькая.

— Я не помню когда ела…

— Давай, я что-нибудь тебе приготовлю, — Марк безошибочно определяет направление, и разувшись проходит на кухню.

Вздохнув, закрываю за ним дверь. Выгонять его у меня точно нет сил. Да и не хочется. Это единственный человек, который не осуждает меня, и в тоже время с которым я могу откровенно поговорить о своих отношениях.

Марк заглядывает в холодильник.

— Да, не густо. Пожалуй, стоит заказать доставку.

Отрицательно мотаю головой, но бесполезно, мой гость звонит в какой-то ресторан. Вскоре моя кухня наполняется вкусными запахами.

— Зачем ты возишься со мной? Я уезжаю. Далеко. Я не ищу отношений, Марк. Не планирую скакать от одного мужчины к другому.

— Я это уже понял, малышка, ты мне говорила. Но друзьями мы можем быть?

— Зачем тебе такой друг?

— Какой? Ты мне нравишься, Тамина. Ты умная, целеустремлённая.

— Меня все ненавидят. Выгнали с работы. Очень жёстко, грубо.

— Серьезно? Вот мерзавцы.

— Потому что на них наехал отец Лизы. А ещё он разоряет моего отчима, — признаюсь с болью. — Ты сам-то не боишься рядом со мной находиться? Мне кажется, этого Вешнякова все до смерти боятся.

— Черт, Тамина, не думал, что это настолько серьезно, — Марк заметно раздражен. — Блядь, вот урод! Я уверен, Кирилл об этом не знает. Он бы поставил его на место. Обязательно расскажу ему.

— Не надо, а то бизнес по пострадает.

— Нельзя так говорить, малышка. Он должен тебе, из-за него ты потеряла работу. Он не должен отсиживаться в Америке! — Марк раздраженно ерошит волосы, вскакивает, начинает ходить взад-вперед по кухне.

— Похоже, ему там хорошо. Лиза там с ним, да? Покажи мне фото, я передумала.

— Не стоит.

— Марк, я прошу.

В конце концов, хоть и нехотя, он дает мне свой телефон. Открываю его переписку с “Лизком”. На аватаре Вешнякова. В переписке она сообщает Марку, что помирилась с любимым, и что Кирилл больше не вспоминает о “мерзкой сучке”, которые запудрила ему мозги. На фотографии в последнем сообщении Кир почему-то в постели, а она сидит рядом, обнимает его за шею. Его голова на уровне её груди. Хочется отшвырнуть телефон как ядовитую гадюку. Разбить о стену. Но я осторожно возвращаю его владельцу. Мои руки дрожат.

— Спасибо, Марк. Теперь я уеду вообще без всяких сожалений, — улыбаюсь с грустью.