Шрифт:
Закладка:
В класс входит мистер Франк. Он явно чем-то встревожен. Это можно понять по двум причинам: он выглядит растрёпанным и от его когда-то опрятного внешнего вида, осталось лишь название, и вторая причина, это его дикое желание пить. Видимо он много говорил и где-то даже доказывал свою точку зрения, поэтому у него пересохло в горле.
Замечаю Макса. Он смотрит на меня, а затем решает сесть сзади нас.
-Итак, ребята, – делает отступление Франк, – на этом уроке мы разберём с вами удивительный, но в тоже время такой лёгкий и романтичный стих нашего прошлоурочного поэта – Артюра Рембо. Для кого-то этот стих покажется настолько душевным, что он может даже пустить слезу. Это приветствуется на моём уроке. Давайте волю своим эмоциям, не будьте бесчувственными, чувствуйте и проникайтесь душой и телом!
Мистер Питер Франк достаёт какой-то старенький учебник с потрёпанным переплётом, и долго-долго листает страницы.
-Так что ты хотела мне рассказать? – шепчет мне Алекс.
-Я уже забыла..
-Ах, вот оно! Нашёл!
Мистер Франк погружается в чтение. Весь класс замолкает…
«В 17 лет серьёзность не к лицу,
И как-то вечером оставьте свои полные бокалы,
И шумные кафе и свет слепящих люстр
Под липами пора гулять настала.
Июньскими ночами так дышится легко
И всё вокруг красиво.
Гул города доносится, ведь он недалеко
Приносит ветер запах виноградников и пива.
Июнь, 17 лет, и кругом голова,
Шампанское туманит ваши речи..
И вы мечтаете, и на губах у вас
Горячий поцелуй, как бабочка трепещет.
В плену робинзонад душа томится
И тут, под фонарем, напротив вас
Одна мадемуазель садится
И для себя решив, что вы наивны,
Она отводит взгляд от вас картинно,
Чтобы потом уйти...
А на губах у вас не распустившись, вянет каватина.
Она над вашими сонетами хохочет,
Друзья вас бросили, вам плохо одному.
Она письмом вас осчастливить хочет...
В тот вечер вы в кафе, где свет слепящих люстр,
И перед вами полные бокалы.
В 17 лет серьёзность не к лицу –
Под липами пора гулять настала.»
-По-моему, это бред!
-Тише! – отдёргиваю я Алекс. – …в 17 дет серьёзность не к лицу..
Я повторяю строчку за строчкой, словно хочу наизусть запомнить этот стих.
-Ну, как вам, ребята?
Класс молчит. Я вижу на лице у Франка разочарование. Его улыбка на лице сползает, а руки «падают» на стол. Неужели никто не отважится встать и сказать то, что думает? Я оглядываюсь.
-Мистер Франк, а.. можно я скажу?
Лицо Франка вновь преображается. Он второпях надевает свои очки ,чтобы лучше разглядеть того, кто хочет высказаться.
-Ты серьёзно?!
-Погоди, – отвечаю я Алекс.
-Да-да, мисс МакАльпин, я вас слушаю.
-Стих действительно красив и пускай он написан не нашим современником, но тем не менее, в нём каждому из нас можно найти себя. Почти всем присутствующим здесь по семнадцать лет и, я считаю, что этот возраст самый нежный и самый идеальный для того, чтобы посвятить его гуляниями под липами, как пишет автор...
-Прекрасная мысль, Реджина. Кто-то ещё хочет хоть что-то сказать?
Я сажусь на место и вижу, как следом за мной весь класс начинает тянуть руки, чтобы ответить. На лице Франка не было предела радости.
-А ты молодец, Реджина МакАльпин, – язвительно похвалила меня Алекс.
-Спасибо.
Звонок с урока вновь распускает нас. Мы стоим в холле и ждём Ларри.
-Почему этот придурок не может не опаздывать?
-Наверное, это у вас семейное, – отшучивается Макс.
-Очень смешно, только ты такой же придурок, как и Ларри. Ну, наконец-то! Где ты ходишь?
-Простите, задержался на истории..Клатсон сегодня как чёрт!
-Разве ты только сейчас заметил? Они сегодня с утра все такие.
Мы выходим из школы, Алекс и Ларри закуривают по сигарете и по привычке предлагают мне. Я отказываюсь.
-Ты не заболела?
-Нет. Я чищу организм, Алекс. Мне и без этого «счастья» хватает.
-Ой, да перестань. Если бы у тебя была бы возможность принять парочку таблеток амфетамина, разве ты отказалась бы?
-Да. Я же тебе говорила, давай не будем вновь поднимать эту тему?
-За мной приехали, – говорит Макс.
-Ладно, до вечера!
-Я тоже пойду.
-Эй, ты что, обиделась?
-Нет, Алекс, просто меня достали твои упрёки..
-Не обижайся на неё.. иногда она сама не своя.
-Пока.
Отхожу от ребят и направляюсь своей дорогой, которая ведёт к дому. На улице сегодня на удивление тепло, даже, можно сказать, жарко. Светит ласковое солнце и совершенно не чувствуется приближающейся зимней прохлады.
Дохожу до дома медленными шагами, как бы наслаждаясь каждой минутой, проведённой на улице.
-Мам, я дома, – звучит моя финальная фраза, по закрытию входной двери.
-О, детка! Звонила Алисия, хвасталась мне тем, что Элизабет теперь ходит на кружок рисования, правда здорово?
На лице у мамы ликующая улыбка. Моё же настроение значительно отличается от её.
-Да, конечно..
-Ты такая уставшая. Что-то случилось?
-Нет. Мам, ты не против, если я, Алекс и другие ребята сходим сегодня в кафе на набережной?
Мама долго молчит, а затем, смотря на меня выдаёт:
-Ладно.. хорошо. Только знай, что эта идея мне уже не нравится.
-Почему?
-Хотя бы потому, что там присутствует имя Алекс.
Мама уходит на кухню.
-Хах, чем она тебе так мешает?
-Я, конечно, не супер-мама, но за последнее время я стала замечать на твоём лице только лишь одно выражение – безразличие. Мне кажется, Алекс дурно на тебя влияет.
-Это удивительно, потому что её мама точно так же говорит про меня..
-Серьёзно? Чем ты не угодила ей?
-Не знаю.. наверное, она ревнует меня к.. – я делаю паузу, после чего понимаю, что чуть не проговорилась маме о моих тайных «связях» с мистером Абрамсом.
-К..? – продолжает мама.
-К Алекс!
-Какие глупости! Ревновать свою дочь, к её подруге!
-Вот и я о том же..
-Кстати, Реджина, звонил доктор Ватч, сегодня он хочет видеть тебя пораньше, поэтому, – мама переводит взгляд на часы, – нам уже через двадцать минут нужно быть у него!
-Я пока что вызову такси.
-Это была бы отличная идея!
Мама убегает наверх, а я иду к стационарному телефону. Достаю записную книжку, которая всегда лежит на столе, и глазами ищу номер такси.
Через шесть минут такси уже во всю сигналит около нашего дома.
-Так, как я тебе?
-Тебе не кажется, что ты одета слишком холодно для осеннего времени года?
-Думаешь, нужно пойти переодеться?
-Мам, если
