Шрифт:
Закладка:
— Ма-а-арк! — позвал Кирилл, и Голицын уловил в его голосе странные нотки не то испуга, не то тревоги.
Марк бросился обратно. Там, куда пошел Кирилл, обнаружился короткий коридор, а за ним еще одна комната, в проеме которой спиной к нему стоял Кирилл.
— Что тут? — спросил Марк, подойдя, и Кирилл сделал шаг в сторону.
Марк протиснулся в узкий проем и остолбенел. В углу напротив на грязном тонком матрасе сидело существо. Гнездо рыжих волос на голове, какая-то не то ночнушка, не то платье все в ржавых пятнах. Длинными когтями существо скребло бетонную стену, не обращая внимания на вошедших. Рот у него был приоткрыт, и сухие потрескавшиеся губы кровили. В другом углу лежал труп Семенова с серой бетонной кожей.
— Если Семенов все... то, кто это? — севшим голосом спросил Марк.
— Алевтина Сафонова, — таким же голосом ответил Кирилл и устало прислонился к стене. Он явно был в замешательстве и не знал, что делать.
Марк тихо выругался. Человек, сидевший перед ним совсем не походил на милую улыбчивую девушку с фотографии в личном деле.
— Ты был прав, Ищейка. Она выбивается из калейдоскопа его жертв, — прошептал Марк и, скрыв отвращение, приблизился к девушке. — Аля, пойдем со мной, я тебя выведу отсюда.
Марк протянул ей руку — медленно и осторожно, чтобы не напугать. Она медленно повернула голову и посмотрела на него отсутствующим взглядом, будто и не было его тут вовсе.
Голицын выдохнул, чтобы не чувствовать тошнотворный запах разложения от трупа и «ароматы» исходящие от девушки, приблизился еще немного и, взяв ее за руку, потянулся к сущности. Она зарычала и попыталась его укусить, но они уже переместились, и он успел отпрыгнуть в сторону.
— Голицын, ты просто так зашел или по делу? — послышался за его спиной строгий голос Прохоровой. — Если просто так, то вали. У меня с вашими костями дел невпроворот, а Ворон твой еще и маньяка притащил. Устроили из больницы филиал Седьмого отдела.
— Жанна, — позвал Марк отстранённо, не сводя глаз с Алевтины, которая сидела на полу, подтянув ноги к подбородку, тихонько покачиваясь, и начинала подвывать.
— Вашу мать... Это что? — Прохорова встала рядом с Марком и, выпучив глаза, смотрела на то, что осталось от Сафоновой.
— Жертва.
Прохорова тут же подобралась, осторожно подошла к девушке и положила руку ей на голову. Жанна начала тихонько гладить гнездо из волос, и Алевтина потихоньку затихла. При этом глаза медика горели демоническим огнем. Марк впервые видел, как медик-акудзин влияет на человека при помощи сущности. Немногие были на такое способны.
В следующее мгновение они исчезли, и к Марку будто вернулась способность дышать.
Он устало опустился на диван и посмотрел в распахнутое настежь окно. Солнце уже скрылось за горизонтом и сосновый бор вокруг Еленовки подарил врачам и пациентам прохладу и свежий хвойный воздух.
Он не заметил, когда вернулась Прохорова. Она встала напротив, загородив ему обзор и, склонив голову на бок, принялась изучать его. Марк устало взглянул на нее и тут же отвел глаза.
— Налью-ка я тебе валерьянки, — деловито сказала она и прошла к шкафам.
Прохорова протянула Марку стакан и тот выпил залпом, не глядя. Жидкость обожгла горло, и он тут же задохнулся.
— Странная у вас тут валерьянка, — прохрипел Марк, вытирая выступившие слезы.
— Двадцатилетней выдержки, — как ни в чем не бывало сообщила Прохорова.
Она присела перед ним на колени и заглянула в глаза, будто сканируя его, как и прочих пациентов.
— Вы сможете ей помочь? — спросил Марк тихо, будто боялся услышать отрицательный ответ.
Она вздохнула и покачала головой:
— Сможем, я думаю. Случай тяжелый, но... шансы есть. Есть шанс, что она вернется к нормальной жизни. На это потребуется время. Изменения серьёзные, затронуты функции мозга. Мы будем постепенно вытравливать из нее эти воспоминания и вкладывать другие. Тут нужна большая подготовительная работа. Нашим психиатрам придется написать сценарий ее жизни за то время, что она провела в лапах этой мрази.
— Но вы ведь справитесь? — с надеждой спросил Марк.
— Справимся. Я тебе обещаю, — мягко ответила она и положила руку ему на колено. — И тебе, кажется, тоже нужна помощь. Я выпишу волшебные таблеточки, чтобы ты лучше спал.
— Не хочу таблетки, — усмехнулся он. — Можно я просто посплю с тобой. Не сегодня, может завтра.
— Можно. Тогда назначу тебе лечебный массаж. Тебе понравится, — лукаво подмигнула она. — А теперь проваливай. Меня ждет работа. Тебя, кстати, тоже. И пришли мне информацию об этой девочке.
— Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, — смиренно прошептал Марк и, наклонившись к ней, нежно поцеловал в губы.
***
Они проделали огромную работу. Все они. Особенно медики, которым предстояло определить, кому принадлежат те или иные останки. Кирилл с Марком решили последовать примеру коллег, которые вывозили останки из погреба Щербаковых на машинах. Прыгать туда-сюда — только тратить небезграничные силы сущности.
Так что они подогнали машины так близко, как только смогли, и всю ночь грузили трупы и кости в багажники, а потом везли их Еленовку по спящим дорогам.
Щербакова ввели в медикаментозный сон, чтобы через несколько недель он очнулся ослабевшим в Седьмом отделе, и не мог прыгнуть дальше пары метров. Его ждало пожизненное заключение в Солянке — тюрьме для акудзин, где на многие сотни километров не было ни одного человека. Хотя многие предлагали свернуть маньяку шею, при этом претендентов на роль палачей стало больше, как только они узнали об Алевтине.
Ворон отправил Зинаиду Никитичну Щербакову к людям, раскрыв сразу два дела о пожарах сорокалетней давности. Ей грозило двадцать пять лет тюрьмы, и Ворон сокрушался, что женщинам не дают пожизненное. Однако коллегам удалось его убедить, что она помрет там раньше и туда ей дорога.
Марк, получив от Жанны курс массажа, а от начальства внушительную премию, решил познакомить Примакова с родственниками. Они мило попили чай в особняке Ольги Бельской. Все прошло чинно и спокойно, однако Сергей попросил Марка больше не приводить его в такие богатые дома. Зато
