Проницательная начальница перевела взгляд на кота:

— Так, тебя знаю. Геннадий Подзаборный — личность широко известная в узких кругах.

— Геннадий Васькович Подзаборный-Шотланд, с вашего разрешения, уважаемая Зинаида Аркадьевна, — осмелился поправить кот.

— Понятно, понятно. Непонятно, что ты тут забыл. Тут и без вас, котяр, нагажено изрядно.

— Волей рокового стечения обстоятельств, — жалобно заныл кот. — Направлялся на торжественное мероприятие, был преисполнен поэтического, праздничного настроения, нес приличный подарок.

— Значит, тоже на свадьбу к Мордусу перся? — поморщилась Зинаида Аркадьевна. — Да, логично, гость со стороны жениха, куда же без вас. Ладно, так какого дьявола мы все здесь застряли? Стоп, а девушки и Бронислав тоже на свадьбу?

Выяснение, кто куда шел и что случилось с приготовленными подарками, грозило затянуться надолго. Бро не выдержал и вклинился:

— Зинаида Аркадьевна, я всемерно извиняюсь, потом что хотите со мной делайте, но сейчас впустите в офис Правления. Позарез надо!

— Вроде тактичный молодой человек и вдруг такая суета? — сузила прекрасные безжалостные глаза начальница. — А в чем причина нервности?

— Впустите его! Мы потом объясним, — хором взмолились все.

Видимо, опытная начальница умела прислушиваться к мнению трудового коллектива. Указала обрезом на дверь в коридор:

— Что ж, раз так прижало, прошу…

Карта-ключ прошла сквозь прорезь и дверь мягко щелкнула, Бро влетел внутрь…

Покои Правления потрясали: потолки трехэтажной высоты, открытая планировка, дневной свет из необъятных окон, смешанный с мягким сиянием бесчисленных бра, светильников, скрытых ламп подсветки, создавал уникальную атмосферу уединенного простора. Книжные шкафы, уходящие полками с безупречно расставленными тысячами томов под недосягаемый потолок, казались горизонтами отдельного мира. Да и вообще мнилось, что апартаменты занимают километры и километры роскошного безлюдья.

Удивляться странностям и масштабам у Бро не имелось никаких сил, двоечник немедля ускорил шаг. Голоса спутников остались за спиной, пространство растекалось лабиринтом перегородок из панелей мореного дуба, увешанных картинами и гравюрами, кожаных диванов многометровой длины, письменных столов с бронзовыми вензелями, уставленных лампами в стиле Тиффани и Фортуни. На стенах висели старинные карты, под ними торжественно блестели антикварные астролябии и всякие секстанты с античными телескопами. У двоечника мелькнула паническая мысль: и Васко тут в жизни не найти, да и сам навеки сгинешь. Вон стоит скелет какого-то ископаемого оробевшего динозавра, наверное, тоже вот так заблудился…

Но инстинкт строго и неуклонно вел князя Волкова. Было понятно, что Василиса в нынешнем настроении едва ли расположится у обзорного окна или полезет на полки к самым трудно-досягаемым и соблазнительным книженциям. Там, где темно и тускло, наверное, сидит…

Бро углубился в ущелье между витринами с мрачными лиловыми минералами, завернул за угол шкафа с неведомыми древнеегипетскими регалиями и оказался в периметре диванного каре. Васька была здесь…

Двоечник перевел дух. Жива. Это главное. Остальное…

Имелись предчувствия, что подруга может оказаться не в одиночестве. Это ладно, в смятении духа людям свойственно свершать спорные вещи. И все же…

Пахло спиртным. Крепким. Густо пахло. На спинке широкого низкого дивана стояли стаканы — такие же толстостенные и массивные как сам предмет мебели, но куда более многочисленные. Задрав ножки к стаканам, валялась незнакомая девица в белой матроске. Хорошенькая, неправдоподобно стройная и длинноногая блондиночка с длинными завитыми локонами, подхваченными пышными бантами. Судя по отсутствующему взгляду, состоянию бантов и стоящему на голом животике недопитому стакану, блондинка крепко приняла.

Васко валялась на противоположном диване — читала пухлый том. Ну, или просто смотрела в книгу, ничего особо не видя. Стакан под рукой был пуст, чеканное блюдо наполняла кучка скорлупы от кедровых орешков.

Подругу Бро узнал бы в любом виде, даже четырехлапом-хвостатом. Но узнать не значит не удивиться. Ну, здесь околонаучный внеэкзаменационный термин «охренеть» был бы даже уместнее.

На Василисе были простые джинсовые шорты и куцая черная куртка-косуха. Обута двоечница была в берцы — не модельные, а самые натуральные, армейской модели, порядком покоцанные. Еще рядом была гитара, в предметы туалета двоечницы, видимо, не входившая, дополняющая как аксессуар. Но дело конечно, не в гитаре.

Двоечница кардинально изменила имидж. Ныне голова графини Васко была острижена — радикально, под полный машинный «нуль».

Бро перевел дух, подошел и забрал книгу из рук гладкоголового чуда. Васко не особо сопротивлялась. Двоечник глянул на название фолианта: «Словарь названий животных. Рыбы. Латинский/русский/английский/немецкий/французский».

— Самое то, — со смешанными чувствами признал Бро. — «Halosauropsis Collett — голозавропсы, черные голозавры»…

— Ну, — мрачно и с некоторым вызовом подтвердила графиня. — Чего приперся? Тебя здесь не ждали.

Иной раз женщины предельно искренни. Формулируют, правда, всё строго наоборот, но это не мешает полнейшему взаимопониманию.

— Я — тормоз и слоупок. Извини, — Бро поднял убедительную литровую бутылку без этикетки (там еще оставалось на треть). — Это чего такое?

— Не трожь. Я принесла. Чекедовка.

Князь молча набулькал себе в ближайший стакан — щедро, грамм сто пятьдесят.

— Эй, там за полста «оборотов» будет, — сочла нужным предупредить внимательно следящая за манипуляциями графиня.

— Я понял, — Бро сглотнул жидкость, слегка тягучую, пахнущую диким лесом и скипидаром.

Однако градус. Запросто может повести. Имелся некоторый опыт (в бригаде справляли День эколога-мелиоратора), а тут еще и на голодный желудок, да с нервов. Но в любом случае выяснять отношения с любимой девушкой нужно, максимально сблизив и сбалансировав состояния. Пусть это и рискованный, спорный ход.

— А мне? — красотка в матроске протягивала и так не допитый стакан.

Глаза у азиатской красотки были великолепны: ярко-голубые, очаровательно круглые, пьяные в дупель, откровенно зовущие.

— Муни-тян, вам, наверное, хватит. Вы бы прошлись, проветрились и припудрились, — намекнул двоечник.

— Да я в полной норме, — нахмурила бровки красавица.

— Тебе сказали — пойди, погуляй, — процедила Васко.

Бухая красотка неохотно встала, вызывающе сверкнув бедрами под мини-матроской, и направилась в глубины библиотеки. Ее эффектно покачивало: то ли влияние чекедовки сказывалось, то ли играл роль имиджевый намек на морскую специализацию, но попочкой она крутить умела в любом случае.

— Нравится? — поинтересовалась Васко.

— Весьма, — сухо признался князь. — Мила, покладиста, стройна. Сейчас проблюется, так и вообще цены ей не будет.

— Вот ты хамло. Дурак и мужско-шовинист, — на автомате констатировала графиня.

— Возможно. Но сейчас меня абсолютно не интересует критика моего облико-морале, случайные красотки и проблемы женского алкоголизма. Потом это обсудим.

— Нет у нас никакого