— Понял, понял, — прошептал он.

Когда мы вышли из этого коридора, спасенный парень недовольно пробурчал:

— Вообще-то мы не Руслан и Людмила…

— Правда? Эх, жаль. Хотел угадать, — пожал я плечами.

— Меня зовут Добрыня, а это…

— Я Алена, — перебила его девушка. — Спасибо, что помог. Как нам тебя отблагодарить?

— Да никак, — отмахнулся я. — Хорошей учебы.

— Эй, а ты не особо вежливый, — взял меня за локоть паренек.

Я даже опешил от такого поворота. Он мне еще высказывает претензии?

— Добрыня! — покраснела девушка и убрала его руку.

— Она тебя спасла, — заявил я Добрыне. — Мне пора. Меня зовут Михаил, и если будут вопросы обращайтесь. Хотя вряд ли вы меня увидите в ближайшие дни.

— Это почему? — спросил Добрыня.

— Потому…

Мне не хотелось болтать о своих планах с первыми встречными, даже если я их и спас.

— Извините, но мне пора.

— Мы будем рады, увидеться с вами еще! — крикнула напоследок девушка.

— Взаимно! — помахал я, не оглядываясь.

Дойдя до столовой, я взял поднос и быстро перекусил. Заодно позвонил Есенину и спросил, не одолжит ли он мне своих поваров на сегодняшний вечер?

— Хех, Миша, почему я не удивлен? — ответил Есенин. — Сколько надо?

— Человека четыре.

— Будут. Скинь мне адрес, и они доберутся за тридцать минут.

— Договорились.

Хорошо иметь дело с умным и серьезным человеком. Никаких лишних славословий. Все по существу.

Думаю настало время заглянуть к Звездочету, а то он успел еще шесть раз позвонить и написать три СМС, чтобы я поторопился.

Да-Да, бегу! Тороплюсь! У-у-у.

От автора

Глава 24

Домашняя работа

— Алефтин Генрихович, доброе утро! — радостно поздоровался я, заглянув в кабинет замдиректора.

— Кузнецов! Какое утро! День на дворе! — сдвинул брови Звездочет, но по тону было ясно, что он только играет в сурового начальника. — Ты почему так долго?

— Завтракал, — просто ответил я, не вдаваясь в подробности.

Он некоторое время буравил меня многозначительным взглядом. Я же не особо любил эти игры в гляделки, поэтому спокойно возился с рыжим комочком.

— А птицу зачем взял? — махнул он на Валеру. Забавно, что на Кицуню он внимания не обратил. Видимо, знал, что это за зверек.

— Мне послышалось, или ты не рад меня видеть, усатый невежа? — пропищал Валера, угрожающе спускаясь по рукаву и залезая на спинку стула напротив стола.

— Предлагаю перейти к делу, — игнорируя голубя, сказал замдиректора и положил перед собой лист бумаги. Болванчик тут же подлетел со спины и показал содержимое.

Собственно, как я и предполагал, институт уже в курсе о вчерашнем инциденте у Есениных. В КИИМе имелась довольно сильная исследовательская лаборатория и технический центр, следящий за выбросом энергии. Примерно так и предсказывали Прорывы до недавнего времени. Не знаю, почему они просчитались в последний раз, но надо бы узнать. Лаборатория же фиксировала энергетический фон и разрабатывал новые материалы и артефакты, которые потом внедрялись в военную и энергетическую промышленность. Все же основной источник вместо электричества тут были кристаллы.

— Думаю, ты догадываешься, зачем я тебя позвал? — поинтересовался он.

— Вполне, — кивнул я.

— Вот и отлично, — он встал со своего места и прошел к выходу. — Думаю, нам лучше обсудить все в кабинете директора.

Вот этого я не предвидел. Хотя мне же лучше. Приглашу еще и его. Думаю, он не откажется от компании Сергея Александровича. Будет о чем поболтать.

Все же пока мне было непонятно, что обсуждать, но вдруг что-то интересное?

В просторном кабинете директора была перестановка. Он зачем-то решил поменять интерьер на минималистичный. Выкрасил стены в белый цвет. Поставил простые, но стильные шкафы, такие же диваны…

Алефтин Генрихович шепнул, что раз в год на него находит.

Алексей Максимович сидел в белом кресле на тонкой ножке и смотрел в панорамное окно с видом на Дикую Зону. На нем был длинный пиджак в пол с высокими плечиками, неизменная трость и очки-половинки.

— Господин директор, мы пришли, — сказал Звездочет.

— А, голубчики! — он повернулся в нашу сторону. — Проходите. О, Михаил, вы со своим зверинцем?

— Выбирай выражения! — пропищал недовольный Валера, а мне впервые стало за него стыдно.

— О, простите, — Горький спустился с площадки, на которой стояло его рабочее место, и подошел к нам. — Вы тот самый великий король, о котором мне рассказывал Сергей Александрович.

— Извинения принимаются, — он деловито слетел с моего плеча и уселся на диване. — Я заинтересованная сторона, — добавил он и похлопал крылом рядом с собой. — Садитесь, господа.

— И правду, сядем! — кивнул директор. — Вижу, у вас за время нашей последней встречи появился еще один интересный зверек?

Он протянул руку к Кицуне, намереваясь погладить.

— Предупреждаю, Алексей Максимович, он может укусить. Саше вчера едва не отхватил палец, — предупредил я.

— Какого Сашу? Есенина? — он искренне удивился, но не отдернул руку. — Надо же. Такое удается единицам…

К моему удивлению, лисенок его понюхал и наклонил голову. Горький по-доброму улыбнулся и двумя пальцами погладил щечки зверька.

— Ого, вы ему понравились!

— Михаил, присаживайся, — Горький деликатно указал на диван с Валерой, а сам взял обычную табуретку.

Мы сели так, что в центре дивана сидел голубь, а мы с Алефтином Генриховичем, по сторонам.

— Итак, Михаил, что вчера произошло? — спросил директор.

— Сергей Александрович вам не рассказывал?

— Хочу послушать твою версию.

Лора появилась рядом с Горьким. К ней подбежал Кицуня и влюбленными глазами посмотрел на нее.

— Хех, сильно вы ему понравились, Алексей Максимович, — подметил Звездочет.

А лисенок и вправду смотрел на Горького влюбленными глазами.

— Алефтин, повнимательней, пожалуйста, — директор многозначительно посмотрел на своего зама. — Михаил?

— Мне показалось, что тот типа лишь пролетал мимо. Ему нужно было куда-то в Зону. Вглубь.

— Что еще? — пристально посмотрел Горький.

Большего я ему сказать не могу. Даже разговор у Сергея Александровича был секретным. Возможно, директор и пытается достать из меня эту информацию. Но…

— Он был чертовски силен, и почему-то хотел убить меня. Я