По милости Божьей или, может быть, проклятой Вселенной, которая знает, что нам нужно лучше, чем мы сами, там все еще что-то есть. Я видела это в его глазах, чувствовала это в его прикосновениях, и я хочу больше этого.

Просто… Я не могу торопить события.

Прошла всего неделя с тех пор, как мы с Лейном разорвали отношения. Наша помолвка возможно разорвалась из-за мужчины, который должен постучать в мою дверь в любую минуту, но последнее, что мне нужно, это сказать или сделать что-то, что разрушит еще одни отношения. Отношения, от которых зависит счастье и благополучие моего сына.

Таймер духовки срабатывает как раз в тот момент, когда за окном кухни вспыхивают фары, и мое сердце начинает колотиться. Вот так, Хейден. Глубокий вдох, глубокий выдох.

— Угадай, что, сладкий горошек? — Я выключаю таймер и улыбаюсь Джетту, пока он отрабатывает свое имя за столом. — Кто-то особенный пришел сегодня поужинать с нами.

Он поднимает взгляд, между его бровками появляется сосредоточенная складка.

— Санта?

— Что? Нет! Сейчас только июнь, — смеюсь я. — Но у него тоже есть борода.

— Папа?

— Попробуй еще раз, малыш. — Я беру щипцы, достаю форму для запекания и ставлю его на островок рядом с гуакамоле, сальсой и чипсами, как вдруг раздается стук в дверь. — Видишь? Почему бы тебе не впустить нашего гостя, пока я проверяю рис?

Он соскальзывает со стула и направляется к двери, немного повозившись с ручкой, пока Джесси наконец не помог ему. Затем он вскрикивает от возбуждения, и следующие несколько минут заполнены хихиканьем, щекоткой и подробным обсуждением техники, которую Джесси использовал сегодня на работе. Они также обсуждают день, проведенный Джеттом с бабушкой, и к тому времени, когда те останавливаются, чтобы перевести дух, у меня уже готов ужин.

— Извини за это, — наконец-то приветствует меня Джесси с почти мальчишеской ухмылкой. Он одет в белую футболку, темные джинсы и кроссовки Nike. Под его глазами все еще лежат темные тени, но он более расслаблен, чем пару часов назад. Пахнет он тоже потрясающе. Свежий душ с каким-то пряным средством для мытья тела, от которого мне хочется закрыть глаза и просто подышать им какое-то время.

— Извинить, что устроил нашему маленькому мальчику не такой спокойный вечер как обычно? Никогда не извиню за это. — Я возвращаю ему улыбку и наклоняю голову в сторону буфета с едой. — Надеюсь, ты голоден.

Его глаза переходят с меня на ужин и обратно.

— Скажи мне, что ты не старалась ради меня.

— Это всего лишь куриные энчиладас. — Если я правильно помню, это его любимое блюдо, хотя он никогда не скажет своей матери и не разобьет ее польское сердце.

Игривый блеск в его глазах говорит, что я все правильно поняла.

— Вау. Спасибо.

Я вытираю руки о полотенце, поправляю подол своего топа поверх леггинсов и начинаю накладывать тарелку Джетта.

— Как все прошло у Джима?

— Хорошо. Я буду работать почти все выходные, но это довольно простая работа по погрузке и разгрузке. — Он идет к островку, руки в карманах. — Боже, городская девчонка, это выглядит потрясающе.

— Спасибо. Я почти приготовила фахитас, так как мы с Джеттом не ели его в воскресенье, как мы это обычно делаем, но потом вспомнила, как тебе понравились эти блюда, а так как сегодняшний вечер посвящен тебе…

— Мне? — Он останавливается в конце стойки, нахмурившись. — Что ты имеешь в виду?

Я пожимаю плечами, несмотря на внезапную нервозность. Он уже здесь, и теперь пути назад нет.

— Ты очень много работал на этой неделе. Я хотела сделать тебе что-нибудь приятное. — Я быстро улыбаюсь и возвращаюсь к тарелке Джетта, чтобы избежать лишнего зрительного контакта. — О, и еще в холодильнике есть пиво. — Тоже его любимое.

— Хейден… — Джесси подходит ближе и останавливается в шаге между нами, выражение его лица, смесь благодарности и удивления. Он стоит точно на том же месте, где мы впервые занимались любовью пять лет назад. Интересно, помнит ли он…

— Не смотри на меня так. Это всего лишь ужин.

— Ты спасла мою задницу на этой неделе. Это я должен готовить для тебя.

— Может быть, в следующий раз. — Я снова бросаю на него взгляд, когда он поднимает брови.

— В следующий раз, да? — Его взгляд темнеет на полтона, и я втягиваю воздух так быстро, что комната немного кружится перед глазами.

— Это всего лишь ужин, — говорю я снова, легкомысленным тоном, который скрывает мои нервы. — Пожалуйста, ешь.

И он ест. И я наслаждаюсь каждой секундой, наблюдая за ним рядом с Джеттом, за столом, мы едим вместе, как будто это самая естественная вещь в мире.

Но есть что-то в его глазах и в его позе, что говорит мне, что ему не так комфортно, как мне бы хотелось. Есть что-то скрытое, что ранит мое сердце, и я не могу притвориться, что не знаю, что именно.

Последние четыре года он делал все возможное для Джетта, да и для меня тоже, облегчая мою жизнь, в то время как свою усложнял. Я делаю для него приятные вещи, и это не то, к чему он привык. И это разбивает мне сердце.

Я хочу крепко обнять его и дать ему возможность переложить часть груза с его плеч на мои. Хочу напомнить ему, что останусь и буду помогать в офисе столько, сколько ему будет нужно. Но более того, хочу сказать ему, что вижу его. И я ценю его. И что где-то за последние четыре года, он заставил меня влюбиться в него еще сильнее, чем пять лет назад.

И я влюблюсь бесповоротно. Скоро. Но сейчас мне нужно, чтобы он остался и просто подышал немного. Чтобы знал, что мы здесь…

И мы никуда не уйдем.

ДЖЕССИ

С Хейден что-то происходит, и это не то, чего я ожидал, когда она пригласила меня к себе.

Это намного больше.

Сидеть за столом с ней и Джеттом… Это все, чего я когда-либо хотел, и все, от чего почти отказался.

Как бы мне ни хотелось верить, что она здесь, в Коул-Крике, не только ради себя и Джетта, я до смерти боюсь, что забегаю вперед.

Да, она подает все правильные сигналы и даже усиливает их, будучи такой чертовски милой, но что, если это просто ее способ сказать мне, что, независимо от того, какое еще дерьмо происходит в ее жизни, она ценит постоянство