– Отличные новости, – добавил он.

Слава богу, хоть кто-то так думает.

Едва не споткнувшись, я отступила назад и завозилась, надевая куртку. Надеялась скрыть смущение.

– Это обязательно надо отметить, – предложил он. – Я купил жареную курочку по-японски, как раз хватит на двоих. Впрочем, на четверых – тоже запросто.

Лукас тряхнул пакетом, и мое сердце сжалось. Так и есть: он собрался готовить ужин.

– Можем открыть вино, – добавил он, и я поддержала его с притворной бодростью:

– Звучит заманчиво!

– Ну, тогда пойдем домой. – Лукас забросил на плечо ноутбук и пропустил меня к двери. – После тебя, preciosa.

Я сбилась с шага – это слово всякий раз вызывало во мне бурю эмоций.

Пойдем домой…

Домой, вместе с Лукасом.

Пять дней…

Глава двадцатая. Лукас

Ревность – это что-то новенькое.

В прошлом случалось всякое, однако то были мимолетные и почти неосознанные реакции. Никакого сравнения с сегодняшними сильными и отнюдь не подсознательными чувствами. Ревность охватила все мое существо – кровь кипела, сердце колотилось, хотелось взвыть.

В кафе меня подмывало сказать что-нибудь этакое, пометить свою территорию, как животному или, допустим, неандертальцу. Мое – и все тут.

И на посвященной Хеллоуину вечеринке я вел себя точно так же.

Нет, не следует предаваться подобным размышлениям.

Последние дни я прилагал неимоверные усилия – и потерпел полный крах. Пытался притвориться, что эпизод в кабинке дамской комнаты вовсе не занимает все мои мысли. Смотрел на задумчиво закушенную губу Рози, втягивал аромат ее духов, наблюдал, как она тянется за солью или попкорном, – а в уме возникала одна и та же картинка.

Порой я искал предлог, чтобы лишний раз ее коснуться. То говорил, что в волосах застряла соринка, то якобы к блузке прицепилась нитка. Иногда тянулся к ней, не успев придумать оправдание – тогда просто улыбался, словно полный идиот, и рассчитывал, что сойдет.

И вот докатился. Ревность… Можно подумать, после пары экспериментальных свиданий и сказанных шепотом на ухо скабрезностей приобрел права на Рози.

И еще смею в уме называть ее «моей»!

Она заслуживает большего – парня в смокинге, который будет водить ее в самые модные места Манхэттена. А я… у меня и смокинга-то нет. Да и пиджака приличного, если уж на то пошло.

Смешно – не то слово.

Лину вполне ожидаемо бесила сама мысль, что мы с Рози можем стать…

– Лукас? – прервала мои раздумья Рози.

Мы только что вышли из метро на ближайшей к нашему дому станции. К нашему дому, ага. Во-первых, квартира принадлежит Лине, во-вторых, Рози скоро съедет.

– Да, Ро? – вздохнул я.

– Я вот что думаю… – медленно произнесла она, заставив меня заглянуть ей в лицо. – Ну, то есть не то чтобы меня давно посещают такие мысли, однако… Я пишу, наш эксперимент сработал. Есть ли смысл его продолжать?

Я судорожно стиснул пальцы на ручке пакета.

– То есть?

– Ты мне здорово помог. По-моему, я сумела взять себя в руки и теперь чувствую себя уже не такой потерянной. Не блуждаю в тумане. Мы ведь говорили, что эксперимент не должен вносить в наши отношения неловкость, но я… – Рози шумно выдохнула. – Не знаю, Лукас. В кафе я, честно говоря, ощутила себя не в своей тарелке…

Она замолчала.

Смотрела куда угодно, только не на меня, и мне это не понравилось. Очень не понравилось. Я хотел видеть ее взгляд, особенно если разговор заходил о столь важных вещах.

Остановившись, я дождался, пока она не посмотрит мне в лицо.

– Ты хочешь с ним встречаться? С Эйденом? – спросил я как можно более беззаботно. Если причина ее метаний в этом – пусть скажет. – Хочешь настоящего свидания?

Жаль, что нельзя откатить время на несколько секунд назад; слово «настоящее» я взял бы обратно. Что бы между нами ни происходило на двух экспериментальных свиданиях и даже на бале-маскараде, фальши в наших отношениях не возникало. Не было в них ничего поддельного. И все же надо действовать по уговору. Если Рози желает с кем-то встречаться по велению души, кто я такой, чтобы ей препятствовать?

Впрочем, оговорку она не заметила, и меня это уязвило.

– Может, и хочу. Не с Эйденом, конечно.

Разумеется…

Меня словно ударили под дых.

Мог ли я исполнить ее желание сам? Вряд ли – мне ведь уезжать. Да и невозможно дать человеку то, чем не обладаешь.

Видимо, я изменился в лице – Рози вдруг пришла в замешательство и нахмурилась.

– У нас было три экспериментальных свидания. Я и на это не могла рассчитывать.

– Два, – возразил я, осторожно положив руку ей на спину, и тронулся с места. – У нас было всего два свидания, Ро.

– Разве маскарад не в счет?

Я убрал руку и поправил на плече лямку сумки от ноутбука – специально, чтобы не совершить какой-нибудь глупости.

– С чего бы? Я его не планировал и никаких усилий не приложил.

Фаза третья. Страсть, эмоциональная близость, соблазнение. Эти три пункта я помнил четко и долго о них размышлял.

– Неправда, Лукас, – запротестовала Рози, отводя взгляд. – В третьей фазе большое значение имеет физический контакт. Увлечение приобретает осязаемые формы, становится самостоятельной сущностью, связывающей обе стороны. Здесь уже речь о сломе барьеров. Мы свободно плывем по течению, определяемся – действительно ли нас тянет к человеку настолько, что мы готовы пойти дальше и вступить в физическую близость.

– Да, понимаю.

«Понимаю» – неверное слово. Я все особенности третьей фазы ощущал в биении своего сердца.

Рози застенчиво усмехнулась.

– Не уверена, что меня хоть раз соблазняли правильно, – сказала она, и мне захотелось завыть на луну.

Да что со мной такое?

Она продолжила:

– Поступки и слова всех мужчин, с которыми я встречалась, были подчинены одной цели: залезть мне в трусики. Надо сказать, небезуспешно.

Ее слова ничуть не успокоили пробудившегося во мне дикого зверя – я стиснул кулаки так, что побелели костяшки пальцев.

– Только в душе ничего не происходило. Никогда.

Никогда…

Я машинально остановился.

– Рози…

– Не хочу, чтобы связь между нами оказалась неестественной. Не хочу необдуманных решений и всякого такого. – Ее щеки порозовели. – Просто получается, что я буквально вынудила тебя мной увлечься. Это тоже имеет значение, хотя у нас все происходит как бы понарошку.

Вот, значит, как она думает?

– Вынудила? – бросил я, сделав шаг вперед. – Ты считаешь, что заставила меня проникнуться к тебе во имя эксперимента?

– Слушай, ты не обязан объяснять, что чувствуешь. А мне не следовало так формулировать.

Я стиснул зубы. Накатило раздражение. Неужели она решила, что я…

– Рози!

Я подошел вплотную, постаравшись ее не коснуться. Если дотронусь – все, игра для