нас такой возможности нет.

— У кого это «у вас»? Кто вы?

— Ассоциация защиты Эфиопии от внутренних и внешних врагов.

— А разве есть такая партия? Странное у неё название…

— Нет, это не партия, это именно ассоциация. Мы не ставим перед собой никаких политических целей. Наша задача: спасти Эфиопию и прекратить Гражданскую войну.

— Но кого-то вы всё-таки представляете?

— Военных, которые любят свою Родину, — прямо заявил Абеле. — И немногих примкнувших к нам гражданских.

— Понятно, — немного разочарованно произнёс Мелес. — Очевидно, вас слишком мало. Вряд ли вы сможете мне чем-то помочь.

— Не торопитесь делать скоропалительные выводы. Вы же о нас ничего не знаете. У нас есть деньги, чтобы оказать вам помощь, и достаточно много хорошо подготовленных бойцов. И это не набранные в деревнях ничего не умеющие бойцы, а, пусть и бывшая, но элита эфиопской армии.

— Всё слишком туманно. Какие вы можете привести доказательства этому?

— Ну, во-первых, деньги, — капитан вынул из карманов несколько толстых пачек и бросил их на стол. — Вот вам первое доказательство. Вторым доказательством станет скорая смена власти. Когда и как это произойдёт, я пока не могу вам сказать. Но абсолютно точно произойдёт. Ну, а третьим… третьим будет то, что в итоге мы поставим у власти своего человека. Станете ли им вы — решать тоже пока вам.

Мелес взглянул на пачки, валяющиеся на столе. Да, такими суммами никто просто так не разбрасывается: слишком большие деньги. Да и обещания подобного типа тоже не дают без достаточных на то оснований.

— У вас есть время подумать, — меж тем продолжал его гость. — Но его немного. Нужно успеть правильно потратить деньги и тщательно приготовиться к грядущим событиям.

«Нет, это не бандиты с большой дороги и не дурачки из деревни», — думал Мелес, внимательно разглядывая собеседника. Выправка стоящего перед ним человека с головой выдавала бывшего военного, потерявшего в боях руку. И то, как он держался, косвенно подтверждало его слова.

— Я подумаю, — кивнул Мелес. — Если всё окажется так, как вы сказали, то, вероятнее всего, я соглашусь на ваше предложение. Впрочем, пока ничего обещать не могу. Вы сами видите, какое сейчас время.

— Вижу, и мы готовы немного подождать. В целях конспирации нам есть смысл использовать систему паролей для общения. И да, я уполномочен обещать вам дополнительное финансирование. Иногда вы будете получать деньги, скажем, в знак нашего особого расположения. От вас нужно лишь понимание того, что в случае вашего согласия на сотрудничество дальше мы пойдём вместе.

— Это я понимаю.

— Ну, что же, это пока всё, что я хотел вам сказать. Надеюсь на ваше согласие. А сейчас мне пора, я должен вас оставить.

Мелес Арес очнулся от воспоминаний. Теперь ему самому оставалось только ждать… Ждать и надеяться, что слова капитана не разойдутся с делом. И пока всё происходило в точности так, как говорил Абеле.

Йонаса Джугара и генерала Байрама действительно убили. Одного убили явно местные, что подтверждало заявление о примкнувших к ассоциации патриотах Эфиопии. А второго застрелили неизвестно откуда появившиеся афганцы. Значит, парни совсем не так просты, и у них есть могущественная, возможно даже международная поддержка. Тем лучше! А он подождёт…

Мелес откинулся на диване и теперь сидел, уставившись в потолок, по которому бегали наглые мухи и жучки. Да, ночью большинство из них сожрёт геккон, и уже к утру потолок вновь будет чист и пуст. Так и эти товарищи: уберут всех конкурентов ради того, чтобы он — Мелес Арес — принял на себя власть над Эфиопией.

Конечно, они потребуют плату, ведь ничего в жизни не бывает просто так. Особенно там, где дело касается таких сфер влияния как деньги и власть. Но он надеялся, что плата будет разумной. Да и сложно требовать от него то, чего он не в состоянии дать. Страна в разрухе, сейчас получить от неё много по любому не удастся. Настали тяжелые времена. Но очень хотелось бы надеяться на лучшее, потому как хуже — просто некуда. Он будет надеяться и молиться…. Да, молиться! Мелес, хоть и марксист, даже готов обратиться за помощью к коптской церкви. Ради спасения Эфиопии он готов на всё, и ничто человеческое ему не чуждо.

* * *

Бригадный генерал Жак Монтегю смотрел в бинокль на предместья столицы. Зрелище удручало: разрушенные здания и дороги, воронки от недавних разрывов, кое-где до сих пор вился чёрный дымок пожаров. Действительно, гражданская война — самое худшее, что может произойти в любой стране. Свои убивают своих… Что может быть страшнее?

Генерал рассчитывал доехать до самого города, но в пятидесяти километрах до него дорога внезапно закончилась, и поезд едва не сошёл с разобранных рельсов. Пришлось высаживаться. Окрестный пейзаж тоже мало радовал: повсюду стояли закопчённые танки и брошенные бронетранспортёры, разбитые и сгоревшие грузовые машины. Земля была буквально разворочена снарядами. Везде ямы, осколки и разбитое снаряжение.

Кое-где чернели даже обугленные кости несчастных танкистов, которых не успели захоронить или попросту не стали. Мрачная картина! Высадившиеся из эшелона новобранцы невольно остолбенели, рассматривая открывшийся перед глазами пейзаж. Настроение у всех как-то разом упало… До людей дошло: не на пикник приехали. Только бывалые наёмники равнодушно осматривали поле битвы, пытаясь найти хоть какие-нибудь трофеи. Трофеев, естественно, не оказалось, а вот стойкий смрад недавней битвы быстро забил обоняние.

— Строиться! — гаркнул генерал во всю глотку дабы прекратить разброд и шатание. — Сегодня к вечеру мы увидим огни Аддис-Абебы!

Солдаты послушно выстроились в колонны и двинулись вперёд. Наёмники и командование разместились на легкобронированных машинах, которые сгрузили с последних платформ поезда. Остальные, растянувшись по дороге огромной песчано-жёлтой змеёй, пошли пешком.

Продвигались они довольно быстро и имели хорошие шансы на успех. Если, конечно, не случится ничего экстраординарного. Собираясь взять город в полукольцо, Жак выделил для себя три основных направления удара.

Их, разумеется, вскоре заметили, но противник пока никак себя не обозначил. Впрочем, генерал был полностью уверен как в себе, так и в полученной от командования информации. Оказывать сопротивление тут было банально некому. Единственное, что могло ему помешать — это действие авиации. Но она, как его заверили, оказалась почти полностью небоеспособна. Советские лётчики покинули страну, а оставшиеся эфиопские пилоты не горели желанием сражаться.

Генерал знал: на самый крайний случай у него есть возможность вызвать десант с военной базы в Джибути. Да, это чревато международным скандалом, но рисковать заданием он не собирался. Передовые части очередного претендента на власть только вчера заняли город, и не могли полностью его защитить. Так что, сейчас всё