Шрифт:
Закладка:
Риторический вопрос, и на него у меня точно нет ответа. Да и важно ли это теперь?
Напряжённо окидываю взглядом его мощную фигуру: бежевую рубаху, под которой бугрятся мыщцы, широкую шею, удерживающую вихрастую голову. Лицо мужчины расслабленно, он словно вовсе и не сомневается в исходе дела. Небось уже и свадьбу распланировал... в самые ближайшие дни. Карие глаза, подбородок с ямочкой и широкая улыбка — одним словом рубаха парень!
Сдержанно киваю и, старясь, чтобы голос не выдавал волнения, произношу:
— Привет, Генри. Давненько не виделись.
Татуировка невыносимо зудит, хочется задрать манжеты и поскорее почесать её, но нельзя. Я знаю, что и у наследника графа Арильского она чешется, но он не подаёт виду. И почему я так категорически не хочу за него замуж?
— Идём домой, Ведина. Тебя ждёт красивое свадебное платье и множество домашних хлопот и обязанностей. Графскому поместью нужна новая молодая хозяйка, и моя семья с радостью одобрит тебя на эту роль.
Молча прикрываю глаза. Вот из-за этого и не хочу! Ходить, позвякивая ключами, следить за бочками квашеной капусты, вяленым мясом, гонять мышей от съестных припасов и строить слуг? Вот уж нетушки, ищите кого-то другого на столь тёплое местечко. А мы уж как-нибудь сами проживём, без пожизненного совместительства должности экономки и послушной жены.
Решительно складываю руки на груди и с вызовом смотрю на мужчину. Карие глаза Генри мутнеют — он замечает этот непокорный жест.
— Брось, милая. Я и так позволил тебе многое: все эти скачки через всю империю, игры в великого чародея... Твоё место не здесь, Ведина. Прошу тебя по-хорошему: идём домой.
Удивлённо вздёргиваю бровь. А может ещё быть и по-плохому?
Господин Барнабас неловко кашляет в кулак, понимая весь кошмар сложившегося положения. Выдать строптивую невесту по первому требованию жениха Академия просто обязана, но если женихов двое... Весьма щекотливая ситуация, однако.
— Когда же ты наконец поймёшь, что моё "нет" означает решительный и бесповоротный отказ. Я не давала эту проклятую клятву, а значит, не обязана её исполнять! — Решительно возражаю, пытаясь ещё раз донести до мужчины свою точку зрения.
Но младший сын графа никогда не отличался особой сметливостью и терпением, поэтому он делает шаг вперёд, намереваясь попросту перекинуть меня через плечо и не терпя возражений вынести прочь.
Заметив резкое движение Генри, ректор предупредительно просит не совершать необдуманных поступков, но уже слишком поздно. Борясь с желанием призвать магию, смотрю на мужчину сверху вниз и прикидываю свои реальные шансы выйти из этой комнаты на своих двоих без помощи нетерпеливого жениха.
И в тот момент, когда Генри хватает меня за руку, а я пытаюсь лихорадочно вспомнить все приёмы, изученные на практических занятиях по рукопашному бою, дверь кабинета резко распахивается, норовя сорваться с петель. На пороге предстаёт разгневанный как тысяча демонов Райан. Вспыхивает адово пламя. Чёрные сгустки чар щупальцами тянутся к нам с Генри. Взвизгивая, замечаю, как повелительно взмахивает руками ректор Барнабас, шепча какое-то заклинание, и начинаю экстренно соображать: сейчас выбрасываться из окна или всё-таки немножко повременить с последним полётом?
Туманное облако хватает липкими щупальцами за талию и оттаскивает меня в сторону. Удивительно знакомое заклинание, — соображаю запоздало. А не его ли применял господин декан, когда пытался осадить строптивую девицу в таверне? Слева раздаётся придушенный хрип Генри. Его стальные мышцы помогли бы только в честной драке, но на то, что происходило здесь прямо сейчас это походило меньше всего. Мужчина, судорожно цепляясь за магические щупальца, пытался отнять их от своего горла. Напряжённо вздулись вены, сеткой оплетая его руки. Но все усилия тщетны – боевые чары не котёнок, которого можно запросто отпихнуть в сторону.
Со свистом втягиваю воздух и, повелительно взмахнув рукой, развеиваю боевое заклинание, удерживающее меня в стороне. Да, я не испытываю нежных чувств к Генри. Да, я ни за что не согласилась бы стать его женой. Даже если бы меня выперли из Академии, я бы нашла способ отстоять свою независимость: трудилась бы за гроши, драя полы или разнося подносы. На худой конец отыскала Сельшера и попросила бы не бросать несостоявшуюся травницу в беде. Но всё это я сделала бы сама! Ох, уж эти мужчины — гордецы, которые слепо верят в то, что лучше всего знают, как будет лучше для одной маленькой глупой девчонки, засидевшейся в невестах.
Яростно стряхиваю с себя чужие чары и оборачиваюсь к Райану, который, кажется, собирается убить второго претендента в божественной очереди на мои руку и сердце прямо посреди кабинета ректора. Ну уж нетушки! Мои органы и прочие части тела они не получат ни при каком раскладе – это принадлежит мне и только. Готова повторить это всем богам лично, даже тем, кто живёт в глубинных мирах хаоса. Пусть найдут себе другое хобби, бездна их поглоти! Да вот хоть кроссворды – говорят, успокаивает. Всяко лучше, чем разрушать чужие жизни. Однако допустить, чтобы Генри погиб, никак невозможно.
Но не успела я прошептать заклинание, как раздался хлопок, прозвучавший с такой силой, что я на мгновение потерялась в пространстве. Солнечный свет мигнул, словно в комнате перегорела лампочка. В ушах зазвенело. Подняла голову и увидела, как Барнабас стоит, сердито окидывая нас взглядом поверх седых кустистых бровей. Вакуумные чары! Неверяще смотрю на старичка, который не выказывает ни капли усталости, а ведь только что он «выпил» все заклинания, рассекавшие воздух, одним движением руки.
— Довольно! Райан, — ректор спокойно встал между мужчинами, желая остудить пыл Генри, который подобно разъярённому быку решительно шагнул навстречу к своему сопернику, — я не позволю, чтобы в стенах Академии использовали заклятие подчинения.
Удивлённо распахнула глаза: сегодня просто день необычных открытий! Как же мило, зеленоглазый кошмар! Если подавальщица оказалась настолько глупа, что не смогла осознать своего мимолётного счастья, то совсем не зазорно помочь ей определиться, не так ли?
— Подчинения? — Не сдержавшись, произнесла угрожающе.
— Ведина, — предостерегающе произнёс мужчина, — давай поговорим об этом потом.
— Не слушай этого коварного чародея, милая, — Генри усмехнулся, вытирая испарину со лба, и вновь протянул раскрытую ладонь, приглашая, — идём домой. Ты хотела, чтобы я побегал за тобой — так и случилось. А теперь пора возвращаться — нас ждёт семья.
— Чья? — Даже растерялась от подобного поворота событий.
— Наша, — подсказывает Генри.
Мысленно готова взвыть: граф, его вечно молодящаяся жена и их четверо сыновей, готовых подбросить веток в костёр, на котором
