Бату хан в 1236 г. на татарских (онгутских) лошадях возглавил Западный поход. Вернувшись из Европы, он расселил по всему улусу свое конное войско в Булгарии, Прикамье, Приуралье. В одном источнике говорится следующее: «В Россию лошади приводятся из Татарии Ногайской. Они роста среднего весьма удобны для работы. Овес принимают мало… Ногайцы ежегодно присылают на продажу в Москву до 40000 коней…». Т. о., можно считать установленным, что в течение сотен лет на конское поголовье России большую роль сыграло коневодство татар.

Татары перестали быть кочевниками после взятия Казани Иваном Грозным. Обычно русские бояре выезжали на поле боя на высоких русских конях, которые не были выносливыми, скакать могли только несколько километров. Дворяне же скакали на низкорослых юрких татарских конях, а крестьяне предпочитали покупать татарских коней, так как они потребляли мало корма. В день 1–2 кг овса и несколько килограмм сена, шерсть у них твердая и поэтому они редко болеют; на них можно скакать верхом или запрягать в телегу[232].

Забегая вперед, отметим, что в советский период из Прибалтики, Европы стали завозить разных тяжеловозов, высоких лошадей, в том числе и гибридных. Вот они и представляли в тот период колхозных лошадей, которые сохранились до настоящего времени. В период ВОВ очень большое поголовье лошадей было забрано на войну, где много их погибло. Еще в нач. XX в. в татарских семьях в деревнях держали в среднем по две лошади, а во времена Пугачева в каждом татарском дворе держали до 20 коней. Сегодня из всех тюркских народов только татары отвернулись от своих коней[233].

Вместе с тем жизненный быт основной массы татарского населения, в особенности крестьян-ясашников, оставался крайне тяжелым на протяжении столетий. Экономическое положение крестьянских хозяйств особенно заметно ухудшилось во время царствования Петра I. Государственные повинности постоянно увеличивались, административно-полицейский гнет приобретал порой невыносимый характер. Тогда, как мы уже отмечали, служилые татары потеряли все свои былые привилегии и были обложены непосильными налогами и поборами. К тому же их привлекали к всевозможным трудовым повинностям. Татары-мишари массово вместе с другими «инородцами» были согнаны на заготовку леса для корабельного строительства. В холодных зимницах они умирали от различных простудных болезней и истощения, калечились и погибали под валившимися бревнами.

Сохранилось много архивных документов, показывающих беспредельное изъятие земель в период генерального межевания в конце XVIII – нач. XIX в. После подобных «межеваний» крестьяне оставались практически без земли и, как писали в своих жалобах, «…пришли в крайнее разорение, нищету и убожество»

Крестьяне с близлежащих деревень, где происходила заготовка леса для нужд флота, должны были снабжать лесозаготовителей-лашманов продуктами питания и прочими снаряжениями, включая лошадей и сбруи. Например, в Усть-Узе в 1747 г. проживало 546 ревизских душ татар (всего с детьми – 1092), приписанных к Адмиралтейству. Эти люди стали в документах фиксироваться – в частности в 3-й ревизии 1764 г. – как «приписные татары». К этому времени вместе с семьями эти «ревизские души» составляли почти половину населения Усть-Узы. Нередко эти семьи доводились до полного разорения[234].

Так, Р. Г. Мухамедова пишет: «В 60-ых гг. XVIII в. Казанская адмиралтейская контора вынуждена была отметить, что «от многолетне-повсягодной работы и от прочих положенных на них тягостей татары пришли в крайнюю нищету и скудность». В источнике приводится наказ служилых татар и мурз Алатырской провинции депутату Мангушеву, выбранному в Екатерининскую законодательную комиссию в 1767 г. В этом наказе, как и в других, значительное место занимает вопрос о налогах и натуральных повинностях. Они отмечают тяжесть подушного оклада в размере 1 руб. 70 коп. с души и просят освободить из от поставки рекрутов, драгунских и подъемных лошадей или же отчислить их от Адмиралтейства и уравнять в отношении повинностей с ясачными крестьянами, по сравнению с которыми они несут «излишние тягости вдвое или втрое». В наказе также отмечается факт малоземелья мишарей, уменьшение наделов, так как их земли незаконно, путем захвата, переходят в руки русских помещиков, монастырей и чиновников[235].

Инсарская Приказная изба. «Громота царя Алексея Михайловича инсарскому воеводе Савелию Салову об исследовании дела, по жалобе земниковского служилого татарина Алмакая Бикбулатова сына Чекаева о неправильном захвате его двора казачьим головой Маковеем Шалимовым» (1660 г./7168 г.).

Крупные сдвиги в экономике сер. XVII в. не смогли существенно переломить феодальный способ производства. Рост всевозможных натуральных и денежных поборов с крестьян при стремительном расширении дворянского землевладения – все это тяжелым бременем ложилось на плечи населения. Появившийся в такой обстановке Соборное Уложение царя Алексея Михайловича 1649 г. («кодекс крепостничества») превращал фактически крестьянина в товар, на который была установлена твердая цена – 4 рубля. Уложение требовало, чтобы татарские князья и мурзы не держали православных крепостных у себя в хозяйствах. Царский указ «Об отписке у Мурз и Татар поместий и вотчины и выгодах, какие, принявшим христианскую веру предоставляется» от 16 мая 1681 г. предписывал у некрестившихся татарских феодалов отнимать их поместья и вотчины.

С конца XVII столетия русское правительство, не находя надобности в служилых татарах, встало на путь постепенной ликвидации этого института. Во время правления Петра I помещики – мусульмане, не принявшие христианство, были обязаны отречься в пользу государства от имеющегося у них зависимого населения и земель по закону 1681 г. Но служилые татары привозили из военных походов латышей, литовцев, немцев, мордву. Кроме того, служилым татарам по указу 1720 г. разрешалось брать к себе в крепостничество, попавшее в плен восставшее население[236].

Опись грамоты о сыске «бежавших со службы новокрещенов татар и мурз» в Темникове и касимовских крестьян князя Тонкачева

Невольное население, не видя никаких перспектив лучшей жизни, убегало из своих насиженных мест в другие, более удобные и свободные регионы, многие крестьянские семейства уходили в казаки. Как мы уже отмечали в других разделах книги, эта жесточайшая эксплуатация инородческого крестьянства, непосильные налоги, разорение в результате захвата земель русскими помещиками лучших земель порождали массовое недовольство населения и выливались в народные восстания.

Среди татарского населения Пензенского края к сер. XIX в. стало стремительно расти имущественное расслоение. Крещеные татары были практически приравнены к русскому населению, и они пользовались всеми преимуществами перед теми, кто не поменял веру в угоду меркантильных усмотрений. Но к тому времени уже началось проникновение в деревню товарно-денежных отношений, а подворные земли переходили по наследству, продавались, покупались и даже закладывались.

ГУЛЯЩИЕ ЛЮДИ, – так называлась в XVI–XVIII вв. категория нетяглого населения, отпущенные на свободу холопы, слуги, а также беглые люди. Они