Шрифт:
Закладка:
– Пройдёт. Можешь идти.
– Прости меня, Ренат. Прости, пожалуйста. Я не должна была тебе всего этого говорить. Ты ни в чем не виноват. Тот мужчина. Аристарх. Он Сашин отец. Нужно было тебе сразу обо всем рассказать, но я решила, что это не имеет значения. А потом, когда он подошёл ко мне на террасе, я вспомнила, почему стала ограничиваться в отношениях с мужчинами только сексом… Я хотела себя защитить и только поэтому сказала тебе те слова. Но я совершенно так о тебе не думаю. Ты другой, Ренат. Ты абсолютно другой. Не похожий ни на кого. И даже тогда, когда мне хочется дать тебе по твоей барсячьей морде или наступить на хвост, я всё равно понимаю, что люблю тебя. Хоть и боюсь этого, но, всё равно, люблю.
Выдала всё, как на духу. Захлопнула рот и застыла, ожидая вердикта того, кого назначила своим судьёй.
Ренат слушал внимательно, молча, не пытался перебить или уточнить хоть что-то. И даже сейчас, когда я призналась в чувстве, в котором когда-то поклялась, что не признаюсь больше никому, он продолжал молча на меня смотреть. За непроницаемой маской не читалось ничего.
– И вот… – не смогла я сдержать слёзы, шумно втянув носом воздух. – …Стою я перед тобой и понимаю, что, наверное, тебе всё это совсем ни к чему. Почти тридцатилетняя истеричка с десятилетним сыном на горбу, к тому же, всё ещё живущая с мамой. Нафиг тебе нужны все эти проблемы..
– Вика, ты дура? – перебил меня Ренат.
– Угу, – только и смогла я выронить, всхлипнув. – Непрошибаемая. Потому что, стоя перед тобой с пакетами и с вывернутой наизнанку душой, я до усрачки боюсь повторения уже прожитого мной сценария. Но всё равно я здесь и прошу, чтобы ты меня простил.
– До усрачки, говоришь? – уголки его губ дрогнули в знакомой мне и такой родной мальчишеской ухмылке, взгляд темных глаз метнулся к пакету с лекарствами. – Лечить будем.
Проследила за тем, куда стрельнул его взгляд и поняла, что речь о лекарстве от диареи, упаковка которого виднелась через полупрозрачный пакет.
– Тогда нужен еще и пластырь, чтобы залепить одно место. Чтобы уж наверняка, – улыбалась я сквозь слёзы.
– Мне-то забаву какую-нибудь привезла? – открыл он дверь шире и отступил в квартиру, похожу, впуская в нее и меня. – У меня проблем с жопой нету. Разве что питон на гвозде с недавних пор висит.
– Да, сейчас, – поставила на пол пакеты и зашуршала в одном из них, выискивая барбариски. – Вот! – дрожащими руками протянула ему пакетик.
– Не трясись ты так, – Ренат обхватил мои запястья теплыми пальцами и мягко потянул на себя. – Я тебя не обижу. Мне опасно тягаться с экс-майоркой и, особенно с ее сыном, – улыбнулся он тепло. – Он хоть и малой, но недавно на тренировке провел такой силовой, что у меня ребро на ребро наехало. А там еще и мама Таня с блинницей…
– Одни проблемы со мной, – смущенно опустила взгляд.
– Эй, – шепнул он и мягко поддел пальцами мой подбородок, заставляя взглянуть в глаза. – Кажется, мы только что собирались залепить единственную твою проблему. Передумала?
– Не передумала. У меня всё с собой для этого.
– Ты про жопу? – спросил Ренат, слишком очевидно сдерживая смех.
– Я про любовь, дурачок.
3 месяца спустя
– Что это?
– Я слышал, что женщины любят всякие мелочи, – игриво подметил Ренат.
– И всё-таки, убери свой член от моего лица, – отмахнулась от парня, чья любвеобильность сегодня имела просто колоссальный размах. Еще немного и питон будет стёрт до шнурка. – И надень штаны, сейчас Саша с тренировки приедет.
– Вообще-то, обидно, – кряхтел Ренат, натягивая спортивки. – Я тебе показывал подвеску в виде шайбы, а не член. Мелочь, хех! – ворчал парень обиженно.
Кажется, старческие повадки передались ему от меня половым путём.
– Ладно, – расплылась в улыбке и довольной кошкой повисла на его шее. – Мне понравилась подвеска. Можешь дарить.
– Вот, спасибо! – выпучил он глаза. – Спасибо, что разрешила подарить тебе подарок.
– Обращайся, – прильнула к его губам и всё его возмущение мгновенно улетучилось.
– Ладно, я успокоился, – обняв меня за талию, Ренат приподнял меня над полом и покачал в импровизированном танце.
Как-то незаметно наши взаимные ночевки стали всё чаще проходить у меня.
Моя комната теперь превратилась в нашу, пережила большой ремонт перестановку и получила новую большую кровать размером в половину этой комнаты.
– Кажется, Санёк идёт, – шепнул Ренат, поставил меня на пол и вернул мне благопристойный вид, оправив край майки.
Дверь в прихожей открылась, как-то слишком быстро закрылась, спортивная сумка оказалась сброшена в коридоре и в дверном проеме сразу нарисовался Саша с огромными озорными глазами.
– Мам, можно мне с пацанами в парке на скейте погонять? Там новые трамплины поставили.
– Ты же только что с тренировки. Может, хоть поешь? – попыталась остудить его пыл.
– Мы там перекусим. Шаурму купим. Можно? – глаза сына стали еще больше и в них отразился океан мольбы.
Поняв, что я могла долго думать, взвешивая все «за» и «против» особенно, когда дело касается шаурмы, в каком-то парке, сын переметнулся к Ренату.
– Скажи маме, что со мной всё будет нормально. Пожалуйста, – ох, уж эти глазки.
– Только шавуху там не жри, – ответил ему Ренат и подошёл к столику, на котором лежал его кошелек. – Там рядом кафе «ХЗ» моего друга, поешь с пацанами нормально, – протянул Саше пару внушительный купюр.
– Ренат, – недовольно посмотрела на парня, пытаясь одним взглядом дать понять, что сумма могла бы быть и втрое поскромнее.
– Отпускаешь или нет? Малой ждёт.
– Да, мам, я жду. И меня там пацаны ждут.
– С вами же бесполезно бодаться, – сдалась я. – Иди. Но, чтобы домой пришел не позднее десяти. Хорошо?
– Да помню я, – сын уже доставал со шкафа свой скейт и шлем. – Всё, я ушёл.
Входная дверь хлопнула и снова мы с Ренатом остались в квартире вдвоем. Мама часа полтора назад ушла за продуктами для окрошки.
– Зачем ты его так балуешь? – повернулась к парню и скрестила руки на груди.
– Я же говорил тебе, что буду относиться к Сане так, как относился бы к сыну. Почему я не могу побаловать своего сына? Тем более, он не так часто отрывается, а у пацана летние каникулы, между прочим.
– Мужичьё. Спелись, – вздохнула я обреченно.
– Так, что там насчет моего предложения?
– Какого предложения?
– Посмотреть для нас троих новую квартиру.
– Как-то странно бросать маму здесь одну, – потупилась я.
