125

«Каждое правительство обязано воспитывать парламент. Если бы я механически следовал ориентирам, выдвигаемым моим парламентом, я не смог бы согласиться с решениями последнего саммита в Брюсселе» (из интервью с Марио Монти в журнале «Der Spiegel» от 6 августа 2012 г.).

126

Как бывший брюссельский комиссар Монти хорошо знает не только логику усиления исполнительной власти с помощью международной дипломатии, но и возможность того, что сопротивление внутри страны может улучшить позицию правительства на международных переговорах. Правительства в известных границах могут выбирать, в каком направлении они хотели бы использовать свое промежуточное положение в международной многоуровневой системе. Так как в Италии и в относительно стабильные времена управление страной осуществлялось, как правило, президентскими декретами, не имевшими никакого отношения к парламенту, замечания, сделанные Монти относительно сопротивления бундестага против определенных антикризисных планов Брюсселя, могут восприниматься в качестве тактики.

127

К этому же призывает и экономическая теория: «В то время как регулирование расходов не оборачивается никакими рецессивными последствиями, повышение налогов приводит к глубоким и продолжительным потерям роста. Компонентами совокупного спроса, при которых очевиднее всего видна разница в реакции на регулирующие меры (базирующиеся либо на расходах, либо на доходах), выступают частные инвесторы. Доверие инвесторов ‹…› восстанавливается значительно быстрее после сокращения расходов, чем после повышения налогов» [Alesina et al., 2012, p. 26]. Эти авторы также считают, что «наименьший вред функционированию экономики наносят такие фискальные меры по стабилизации, которые сопровождаются структурными реформами, подразумевающими “решающие” политические изменения». Между двумя стратегиями консолидации нет никакой разницы «с точки зрения денежной политики ‹…›; различия между ними в основном связаны с набором мер в отношении реформ на стороне предложения и либерализации».

128

Исключением является упомянутое выше исследование Немецкого института экономических исследований [Bach, 2012]. Как сообщают СМИ, после того как в 2012 г. новый президент Франции объявил о повышении налогов для богатых, в стране началась массовая подготовка к выводу капитала за рубеж: «По словам консультантов, юристов, бухгалтеров и агентов по недвижимости – людей, которые очень бережно относятся к своим клиентам и не будут раскрывать их имен, – многие компании прорабатывают план действий на случай чрезвычайной ситуации, чтобы переместить высокооплачиваемых руководителей за пределы Франции. Они говорят, что некоторые работники, занимающие руководящие должности, а также просто состоятельные люди уже готовы перебираться в Великобританию, Бельгию, Швейцарию и Соединенные Штаты и, конечно, заберут с собой все свои подлежащие налогообложению доходы». (См.: Indigestion for «les Riches» in a Plan for Higher Taxes // The New York Times. 7 August 2012. <http://www.nytimes.com/2012/08/08/business/global/frances-les-riches-vow-to-leave-if-75-tax-rate-is-passed.html>.)

129

Государственные расходы считаются обязательными, если они по политическим или юридическим причинам не могут быть сокращены. Они включают расходы на оплату труда, государственные пенсии и обслуживание государственного долга. В долгосрочной перспективе, конечно же, все государственные расходы, в том числе предписанные законом, подчинены законодательству и могут быть изменены в соответствующем порядке [Streeck, Mertens, 2010].

130

В обобщенном виде этот механизм можно описать так: «Дефицит государственного бюджета ведет к увеличению государственного долга, который, в свою очередь, требует фискальной консолидации. Если не повышать налоги, остается лишь сокращать расходы. Понятно, что это коснется дискреционных расходов гораздо сильнее, чем законодательно обусловленных. Так как государственные инвестиции являются дискреционными, вполне ожидаемо, что они в условиях общего сокращения расходов также подвергнутся сокращениям. Судя по всему, это касается не только традиционных инвестиций в инфраструктуру, но и того, что мы называем “мягкими” инвестициями, даже если их объем в абсолютном выражении совсем невелик. Если правительства хотят или вынуждены стремиться к фискальной консолидации, они могут защитить (или, если на то есть веские причины, даже увеличить) свои “мягкие” инвестиции только тогда, когда они готовы ввести высокие налоги» [Streeck, Mertens, 2011, p. 23].

131

Объем государственных расходов может резко возрасти на порядок, если социальные выплаты связаны «дедушкиными оговорками» (условия договора или нового закона, по которому его действие не имеет обратной силы, т. е. не распространяется на тех, кто занимался той или иной деятельностью до принятия закона или подписания договора), в этом случае цель становится недостижимой или требуется адаптация для подрастающих поколений. В такой ситуации социальные выплаты легко дискредитировать, представив их как привилегии, которые пожилые люди стремятся сохранить за собой.

132

Это было решающим доводом для тотальной реорганизации шведской системы государственных финансов после второго финансового кризиса, случившегося в стране в 1990-е годы. Тогдашний министр финансов Швеции Гёран Перссон позже описал это так: «Речь шла о демократии как она есть! Зачем нужно избирать парламентариев, если, в конце концов, все решения будет приниматься МВФ? Зачем участвовать в выборах, если у вас нет никаких полномочий, чтобы принимать решения? Это было унизительно ‹…›. Когда я впервые попал на Уолл-стрит, чтобы попытаться занять денег для финансирования дефицита, я встретил толпу молодых людей 27, 28 лет, все они насмешливо улыбались и глазели на меня как на инопланетянина. Многие из них – если не все – никогда не были в Швеции. Они ничего не знали о моей стране!» [Mehrtens, 2013].

133

На практике страны, связанные «долговым тормозом (потолком)» и соответствующими обязательствами, вынуждены изыскивать новые формы авансового финансирования, не предусмотренные в бюджете, особенно если речь идет о государственных инвестициях. Таким образом, консолидированные государства открывают широкие возможности для рынка государственно-частных партнерств – когда частные компании вместо государства осуществляют финансирование строительных объектов на взятые ими кредиты, а пользователи – государство или сами граждане – потом расплачиваются по ним годами или десятилетиями. Первые впечатления о подобного рода сотрудничестве вызывают опасения, что правительства и парламенты, особенно регионального уровня, не обладают достаточными компетенциями, чтобы понять тысячестраничные партнерские договоры, составленные международными юридическими фирмами, и верно просчитать все расходы и риски. Консалтинговые и юридические фирмы найдут здесь немало работы для себя, которая дорого обойдется органам государственной власти. В качестве введения в тему можно порекомендовать статью в Википедии «Public Private Partnership».

134

Сегодня уже больше не нужно прибегать к этому оправданию. Кандидат в президенты США Митт Ромни во время своей избирательной кампании в рекордно дефицитном 2012 г. обещал сохранить сниженные Бушем налоги и провести, начиная с 2015 г., дополнительное снижение налогов на сумму в