на время, мои глаза бодро округлились, встала я поздно, к удивлению, ближе к четырём часам вечера — такое впервые со мной. Сходив в душ и приведя себя в порядок, я вышла в сад снова со своим блокнотом, только вот в моих мыслях не было ничего другого, кроме как переживаний о любимом. В голову ничего из поэзии не лезло, я решила его набрать. Шли гудки, но никто не отвечал. «Наверное, занят, на встрече решает дела», — подумала я. И решила поехать в церковь, набрать святой воды и повидаться с отцом Александром. Собралась, села в машину и посмотрела на время. Семь часов вчера было уже поздно ехать в церковь, и я вернулась обратно домой, снова пыталась дозвониться до Адама. Но ответа на звонки так и не получила… Пройдя в гостиную, я снова плюхнулась на диван за просмотр любимых сериалов и задремала.

* * *

Мне позвонили в девять часов вечера и сорок одну минуту. На экране высветилось имя моего любимого.

— Адам, я звонила тебе сегодня, как прошла твоя встреча? — начала я первой.

— У меня плохие новости, в него стреляли…

— Что за бред?! — Я прищурила глаза от непонимания, чей это был голос, явно это был не Адам, но, когда услышала последнее, я сразу узнала его: «Алекай» — это был он.

— Алифнет, он не захотел ехать в больницу, и сейчас Хрусталин тут у него дома без анестезии достает одну из пуль. Ты нужна ему. — На заднем плане раздались крики и мычания от боли Адама. — Короче, приезжай, ты ему нужна.

— Я еду. — Сказала я, выронив телефон из рук, и, тихо заплакав, выбежала из дома босиком и, сев в автомобиль, я мчалась как сумасшедшая к его дому на высокой скорости.

Представьте, вам звонят с телефона вашего любимого человека, и на заднем фоне вы слышите звук его криков от боли. Даже врагу я не пожелаю услышать такие звуки. Ужас и страх от осознания, что с любимым что-то случилось, сковал мое тело, меня будто окатили холодной водой. Эта новость разом перекрыла мне дыхание, я задыхаюсь и не в силах вздохнуть, еще немного, и я думала, что врежусь в кого-нибудь по дороге от того, что не могу совладать со своими эмоциями. Сама того не понимая, как я приехала к его дому, я бросила всё, в том числе и ключи от машины внутри. Я бежала босыми ногами по мелкому щебню, игнорируя боль в ногах, и бросилась в дом, двери которого мне уже заранее открыли. Врываюсь в дом, проходя вглубь, и его громкий крик раздался из гостиной. Я снова вздрогнула, жмурясь, испытывая боль внутри, и, не медля, вошла в гостиную.

Адам продолжал сидеть с тряпкой во рту на кресле, опрокинув голову назад, выдерживая нестерпимую боль, но когда он услышал знакомое всхлипывание, тут же поднял голову, выплюнув тряпку изо рта. Будто вся боль тут же испарилась, но всё равно его выдавала его мимика и слабый взгляд, которым смотрела на меня.

— Алифнет… — Произнес он вяло. — Смотрите, кто приехал, Олег Эдуардович.

— Адам… — Сказала я, подойдя ближе, и тут на меня поднял свой грозный взгляд тот самый доктор, который назначал лечение мне.

— Мы вытащили уже одну пулю, он пока что держится. Сейчас приступим вытаскивать другую, будьте готовы, потому что вторая засела глубже.

— Что значит «пока что»? Я подошла еще ближе к нему, обойдя доктора и кресло, я встала позади Адама около его головы и обхватила её своими руками, смотря ему прямо в глаза. С моих глаз продолжали течь слезы, крови было много, раны были с надрезами, потому что никак по-другому доктор извлечь их не смог.

— Хватит реветь, Алифнет. — Промычал он, сдерживая боль от последней пули, которую ему уже вытащил доктор.

— Тише, молчи! Я останусь с тобой и никуда не уйду… — Прошептала я, приблизившись к его горячему потному лбу, поцеловав в него. — Больше никогда не оставлю тебя.

— Ух ты. — Закусив губу от боли, прошипел он. — Тогда мне нужно было раньше оказаться в таком состоянии, чтобы ты переехала ко мне.

— Не неси чушь! Сейчас ударю!

Адам улыбнулся, жмурясь, моментами он пульсирующей боли.

— Всё, я закончил. — Сказал Хрусталин, подняв руки, завершив дело. — Деточка, я распишу всё на листе, как обрабатывать рану и чем. Антибиотики и прочее я всё привёз, они на столе. Если будет что-то непонятно или какие-то ухудшения, то звоните сразу мне!

— Что мне делать, если у него еще больше поднимется температура?

— Алифнет… — Заплетающим языком произнес он, открыв глаза. — Ты же знаешь, что делать, пусть идет уже человек. Поднимите меня. — Сказал он, смотря в сторону Алекая и Никона.

— Адам, ты с ума сошел?! Сиди. Тебе нельзя, я только остановил кровотечение! Пожалей хотя бы девушку, ты посмотри на нее, она стоит перепуганная.

— Мне неудобно! — прорычал он, злясь на эту боль, которая токала внутри него. — Я хочу в комнату подняться!

— Доктор, давайте отнесем его в комнату, ему и в правду будет там намного удобнее, не переживайте, я буду с ним. — Сказала девушка, обратившись к Олегу Эдуардовичу. — Я буду следить и наблюдать за ним всю ночь.

— Ладно, хорошо. Ребята, давайте помогайте парню. — Обратился мужчина с улыбкой к ребятам.

Ребята подняли его и помогли подняться в комнату. Когда он шел, поднимаясь по лестнице, ему было тяжело вздыхать, моментами он то закрывал, то открывал глаза через силу. Боялся еще больше напугать меня. Это было видно…

— Вот мой номер. Звони, если что-то случится! — Протянул он визитку.

— Спасибо вам!

Ребята спустились и вместе с Олегом Эдуардовичем уехали. Набрав воды в графин и взяв стакан, я с диким биением сердца от страха поднялась в комнату и вошла в неё с закрытыми глазами, как маленькая девочка, думая, что, когда открою глаза, всё произошедшее покажется страшным сном.

— Ты чего? — спросил Адам.

Я открыла глаза и с грустью взглянула на него, продолжая стоять в дверном проходе.

— Ты веришь в то, что сны сбываются?

— Приснился кошмар? Поэтому спрашиваешь?

— Мой сон предсказал явь, которая сейчас полулежа расположилась на кровати с огнестрельным ранением.

— Иди сюда. — Позвал он меня.

Я, не медля, двинулась в его сторону и опустилась, сев рядом с ним на кровать. Он повернул голову, смотря на меня, и я тяжело вздохнула.

— Что ты видела во сне?

— Кровь, очень много крови… И мы оба были в белой одежде. Вот к чему все это и привело. — Я подняла свой взгляд на Адама. —