Шрифт:
Закладка:
– Рад вас видеть, – официальным тоном произнес он, но Малина не поднялась ему навстречу.
– Это же приватная беседа, – сказала она и повторила слова барона: – Чем меньше посторонних ушей, тем лучше.
– Разве ты здесь не для того, чтобы следить за работой в цехе, мой дорогой племянник? – поспешно спросил барон, чтобы сгладить неловкость.
Фейда, казалось, нисколько не смутило недовольство барона, он был поглощен созерцанием собак.
– Я поднял голову и увидел двух животных. – Он подошел ближе и протянул руку, словно собираясь погладить одного из псов. Хар и Кар глухо зарычали, но это не испугало Фейда, а, напротив, восхитило. – Как мне приобрести несколько таких псов для гладиаторских боев?
– Это моя личная порода, – нахмурившись, ответила Малина. – Тлейлаксу вывели ее по моему заказу.
– Тлейлаксу? – Было видно, что молодой человек разочарован. – Прошу, дайте мне знать, если такие собаки будут где-то доступны.
– Возможно, что-нибудь выяснится, мой дорогой племянник, в зависимости от исхода наших переговоров, – сказал барон. – Пока же могу сказать, что ур-директору и мне есть что обсудить. Прошу тебя, оставь нас, дай нам спокойно поесть и поговорить.
Отослав племянника, барон отправил в рот добрый кусок филе рукки. Фейд еще раз посмотрел на собак и вышел, равнодушно взглянув на Малину.
Она сложила руки на груди, очевидно, решив покончить с пустыми любезностями и отвлечениями.
– Вы предложили способ обойти бремя императорского добавочного налога. КАНИКТ тоже страдает от этих тягостных требований, как и многие из наших самых выгодных покупателей и заказчиков. Я уверена, что Дом Харконненов несет значительные убытки оттого, что люди выбирают менее эффективные, но более дешевые рекреационные средства. Давайте все же приступим к переговорам и посмотрим, сможем ли мы прийти к соглашению.
Она посмотрела сквозь прозрачный пол и поняла, на какой страшной высоте они висят над грохочущими машинами.
– Если мы не придем к соглашению, не нажмете ли вы тайную кнопку, чтобы спровадить меня в цех?
– Это абсурд! Здесь нет такого механизма! – Он усмехнулся. – Положительно, вы мне нравитесь, ур-директор.
– Я хочу наконец услышать, барон, ваше предложение, а затем решить, нравитесь ли вы мне. – От тона ее голоса собаки насторожились, не спуская глаз с барона.
– Хорошо, покончим с преамбулами. – Он запер дверь, чтобы слуги не могли войти в кабинет, но сразу обратил внимание гостьи на поднос, уставленный меланжем в самых разнообразных видах.
– Мой шеф-повар имперского класса знает множество рецептов с чистой специей: добавляет ее в напитки, бисквиты, торты и другие десерты. – Он взял щепотку порошка ржавого цвета из тарелки, вдохнул его и откинулся на спинку кресла. – Нет ничего лучше чистого свежего меланжа.
Малина взяла щепотку ржаво-красного порошка и втянула его носом, потом попробовала бисквит.
– Так в чем заключается ваше деловое предложение?
– Вы употребили порошок и отведали бисквит. Это лишь жест, но он зримо доказывает состоятельность самой концепции. – Она вопросительно посмотрела на барона, и тот пояснил: – Император ничего не знает о партиях специи, из которых приготовлены эти деликатесы. Да, в самом деле, все операции с меланжем на Арракисе находятся под строжайшим контролем, все экспортные сделки облагаются налогом – теперь еще бо́льшим, чем раньше. Некоторые контрабандисты используют свои особые каналы для нелегальных поставок меланжа на черный рынок, но их свобода иллюзорна. Император следит за ними и тоже вынуждает платить.
Он взял с блюда кусок медовой вафли и целиком отправил в рот.
– Однако, пользуясь моим влиянием, я могу обеспечить совершенно независимые поставки специи, и это будет наша с вами тайна – конечно, это капля в море, только начало, но в наше непростое время, при таких завышенных ценах и растущих налогах, это может заинтересовать некоторых покупателей.
Барон видел, что сумел заинтриговать собеседницу.
– Но я должен иметь абсолютно надежный, совершенно конфиденциальный способ распределения. Хотя императорский добавочный налог смехотворно высок, моя голова мне дороже.
– КАНИКТ абсолютно надежен, – сказала Малина, – и не все пути наших поставок известны императорским шпионам. – Она взглянула на псов, словно ища у них подтверждения. – Ваше предложение имеет смысл, барон, если, конечно, вы сможете исполнить то, что обещаете.
Барон улыбнулся. Он взял еще одну понюшку специи, потом другую и ощутил прилив бодрости.
– Вот в этом-то я абсолютно уверен.
* * *
Каладан, о Каладан! Я пытался писать песни, но твоя красота превосходит любую музыку. Моя память – вот те песни, что мне нужны.
Карательный отряд, прибывший в поселок, обнаружил много других партий папоротника барра, спрятанного в складских помещениях среди оборудования и готового к отправке в столицу. Лето поручил расследование Сафиру Хавату, зная, что ментат досконально разберется в этом деле.
Ночь высокие гости провели в квартире, предоставленной бригадиром, под охраной гвардейцев, а на рассвете отправились дальше. За штурвалом на этот раз сидел Гарни Холлик. Корабль сделал разворот над рыбацкими деревушками и доками, а затем взял курс на более глухие места.
Дальше к северу, на необитаемом берегу, они обнаружили уединенный залив, берег которого был усеян гравием, куда Гарни и посадил машину.
– Здесь мы будем в безопасности, милорд. У Сафира есть трекер, и он всегда сможет определить наше местонахождение. Мы также располагаем станцией экстренной связи, так что при необходимости позовем на помощь. Она прибудет самое большее через один-два часа.
Он посмотрел на Юэ, и врач кивнул.
– У меня с собой аптечка и инструменты на все случаи.
Выйдя из орнитоптера, герцог Лето взглянул в сторону дикого леса и отрогов прибрежных скал. Таинственный ландшафт был прекрасен своей дикой красотой.
– Мы хорошо подготовились, Гарни, и спасательная партия нам не потребуется. Мы с Полом хотим отвлечься от удобств аристократической жизни.
Гарни усмехнулся.
– Это вы сейчас говорите, милорд.
– Я скажу то же самое и через несколько дней.
Закрепив корабль и включив его защитное поле – от диких зверей, – они вскинули на плечи рюкзаки и отправились в путь. Идя вдоль ручьев, они прокладывали дорогу к высоким хвойным деревьям. Пол чувствовал, что отец был полон неукротимой решительности.
Даже в лесной глуши Лето не снял с пальца герцогский перстень. Пол задавался вопросом, будет ли он когда-нибудь носить такой же. Он не хотел иметь этот перстень как символ власти, не стремился и к увеличению богатств и расширению владений, но он прекрасно понимал политические игры Ландсраада и уже разбирался в положении Великих и Малых Домов. Однако здесь, в глухом сумрачном лесу, все эти проблемы казались далекими и несущественными.