Шрифт:
Закладка:
— Это очень чудная статья в УК (ч. 5 ст. 291.1), она появилась не так давно в рамках ужесточения наказания за коррупцию, — говорит Дарков. — Она полностью противоречит концепции добровольного отказа от намерения совершить преступные действия. Она подразумевает, что человек должен следить за каждым словом, за каждой мыслью! Как можно судить за мысль?
Следствие, видимо, учло это мнение защитников Заречнева и именно потому 27 января 2016 года переквалифицировало статью на «Покушение на мошенничество». Потерпевших в деле Заречнева нет. Бизнесмен Гостев тоже сидит в СИЗО, настаивает на своей невиновности: дескать, если идея дать взятку Заречневу у него и была, то он от нее отказался.
И дело Хорошавина, и дело Заречнева ведет один и тот же следователь СКР — генерал-майор Сергей Чернышев.
— Дело странное и мутное, — вздыхают коллеги чекиста Заречнева. — Вроде как все строится на показаниях известного бизнесмена Николая Крана. Якобы это он и его друг Владимир Гостев подсылали других к Заречневу и Хорошавину с «непристойными» предложениями. Но Кран скоропостижно скончался. Что будет теперь? Никто не знает.
«Молюсь, чтоб все твои враги пошли ко дну. Молюсь за воина и за Святую Русь. Ведь ты спасал людей так много раз».
Песню с такими словами написала жена Заречнева, Юлия. Даже сняла клип, в котором она сама плачет, молится и в буквальном смысле слова катается по снегу. Песня стала своего рода гимном всего «Кремлевского централа», точнее, жен и матерей тех военных, которые там сидят.
— Когда Владимира посадили, я 10 дней читала Библию, молитвы, — рассказывает Юлия. — И после этого родилась песня. Я пою о том, что наши мужья-воины были оклеветаны. Но правда восторжествует, и они отомстят за наши слезы.
Юля рассказывает, как познакомилась с Владимиром в 2006 году на одном из благотворительных проектов его фонда. Они тогда вместе ездили по воинским частям, встречались с семьями погибших (Юля выступала как концертмейстер, продюсер).
— Потом он признался, что женщин никогда не брал в такие поездки, — говорит она. — С ними много мороки. Им ведь нужны комфортные, а не походные условия. А меня он взял, потому что во мне увидел больше бойца, чем девушку. Ну а потом я была покорена им, его характером, прямотой, душевностью. Несмотря на большую разницу в возрасте — мне 38, - мы влюбились друг в друга, поженились.
Юля все время плачет, когда начинает говорить о муже. И хоть прошло уже два года с момента его ареста, привыкнуть к этому никак не может.
— То, что сейчас происходит, очень тяжело для меня. В СК запугивали, что все ордена и звания Владимира отберут. Негласно говорили, что он вообще сядет на 10 лет, и ждать его смысла не имеет. Не каждая женщина может выдержать такое серьезное испытание. Обидно, что мой муж помогал всем нуждающимся сотрудникам ФСБ, а когда с ним беда — никто из этого ведомства вроде как не услышал и не увидел — помогают только те, что из других спецслужб.
В недрах того самого ведомства от Заречнева как будто бы открещиваются. Был человек — и нет его. Был легендой — и все забыли. Как так произошло? Чекисты в оправдание говорят: мол, времена сейчас такие — каждый сам за себя.
Ноябрь 2018. Суд готовиться вынести приговор полковнику КГБ-ФСБ Владимиру Заречневу (обвинялся по экзотической статье «Обещание посредничества во взяточничестве», которую переквалифицировали на «Мошенничество»). Его имя неизвестно обывателям, но для сотрудников спецслужб он легенда. О некоторых проведенных им спецоперациях сняты учебные фильмы для студентов академии ФСБ.
То, что происходило на судебном процессе по делу Заречнева, тоже достойно киноленты. Я бы назвала ее «ЧК против ФСБ» или «Старая гвардия чекистов против молодой поросли». Такое количество генералов некогда могущественного ЧК в одном месте (в данном случае в зале Московского гарнизонного военного суда) вряд ли кто когда видел. Все они пришли сказать слово в защиту Заречнева, которого посадили за решетку их молодые последователи из ФСБ. Для некоторых из ветеранов это был последний бой с учетом возраста и здоровья.
Если вы хотите глубже познать жизнь, услышать правдивые рассказы давно минувших дней и своими глазами увидеть их героев — ходите почаще на процессы военных судов. Иные здешние заседания — настоящие сокровища для любителей истории.
Дело Владимира Заречнева, несомненно, одно из таких. И хоть судят полковника по обвинению в преступлении, совершенном совсем недавно, в судебном процессе принимают участие персонажи поистине исторические, и показания они дают о делах давно минувших дней.
Два года без малого слушалось дело, за это время в качестве свидетелей были допрошены десятки, сотни людей. А поскольку Заречнев всю жизнь отдал службе (с 1973 года был на оперативной и руководящей работе сначала в КГБ, затем в ФСБ и СВР), в суд пришли сотрудники этих ведомств. Подполковники, полковники, генералы, получившие свои звания еще в советские годы. Многие пришли в спецслужбу сразу после войны, занимались исключительно организованной преступностью. Все они давно не у дел, на пенсии, кто-то пишет мемуары (в основном в стол, потому что опубликовать вряд ли решатся), кто-то занялся садоводством или правнуками. Прерывать привычный размеренный образ жизни и приехать в военный суд они могли только в одном случае — чтобы попытаться спасти боевого товарища, которому верили и верят. В коридоре суда они вздыхали, говорили, мол, в глазах у молодого поколения чекистов в лучшем случае погоны да звезды, в худшем — денежные знаки.
На самом заседании генералы говорили про честь офицерскую, про то, как спасали друг друга, как рисковали жизнью ради дела. Рассказывали про спецоперации Заречнева, про его подвиги (настаивали на этом слове — «подвиг»).
Прокурор и потерпевший невольно ежились.
Экс-замначальника УСФСБ по Москве и Московской области генерал-майор Фарид Шарапов говорил, чеканя слова: «Заречнев служил под моим началом. Твердо утверждаю, что он был одним из лучших офицеров. Работал в бандах под прикрытием. Один из немногих в мирное время награжден орденом за проявленное мужество».
Почти все то же самое в свойственной военным манере повторит бывший замначальника УРПО ФСБ РФ[26] генерал-майор Николай Степанов,
