Шрифт:
Закладка:
В угасающем сознании Хан Чжису проносились мысли о том, как незаметно для О Дэёна передать диктофон Ким Хёну. Остается только надеяться, что диктофон, содержащий единственное доказательство того, что Начальник отдела О Дэён – Подражатель, работает.
– Даже жаль, что мне приходится наслаждаться этим одному. Кого же мне убить?
Рука Хан Чжису упала.
– Возможно, вы оба не проснетесь утром.
Ким Хён отчаянно старался не заснуть. Числа были подобны заклинанию, которое защищало его. Под подушкой, куда он выплюнул напиток, было мокро. К счастью, он смог устоять после первого глотка наркотического напитка, вероятно, потому, что он стал не так восприимчив к снотворному – ему долгое время его давали из-за проблем со сном.
Дрожащими руками Ким Хён схватил одноразовый шприц, спрятанный под кроватью. Это был шприц, который он недавно показывал детективу Хан.
Он слегка опустил простыню и открыл глаза. Детектив Хан развалилась на стуле. Начальник О встал. Ким Хён снова закрыл глаза. Был только один шанс. Он считал про себя и ждал, когда этот шанс появится. Раз, два, три… Шаги остановились на счете три.
– Так-с, а теперь давайте пойдем домой спать.
Он услышал четыре шага и открывающуюся дверь больничной палаты. Ким Хён был уверен, что О Дэён решил его убить. Или обоих сразу.
Ким Хён открыл глаза, когда услышал, как начальник О вышел в коридор. О Дэён, должно быть, пошел за креслом-каталкой, чтобы отвезти Хан Чжису домой.
Детектив Хан, которая так и лежала на стуле, извернулась и вытащила что-то из кармана. Это был маленький диктофон. Она с силой швырнула его в сторону кровати. Но диктофон упал не на кровать, а возле двери больничной палаты. После этого Хан Чжису снова упала на стул и больше не шевелилась.
Ким Хён резко встал. У него так сильно кружилась голова, что он даже не мог стоять прямо. Кресло-каталка находилось на посту медсестер. Медсестры тогда шли быстро, но тем не менее он успел досчитать до шестидесяти. Сто двадцать на то, чтобы дойти туда и обратно. Возможно, О Дэён придет быстрее. Ким Хён начал новый отсчет. Один, два, три, четыре…
Из-за выпитого напитка тело плохо слушалось. Стоило ему сделать один шаг, как счет сбился. До диктофона оставалось около пяти шагов. Казалось, что он никогда не преодолеет это расстояние.
Не успел Ким Хён сделать и двух шагов, как его ноги подогнулись, он споткнулся и еле-еле сумел восстановить равновесие, держась за перила в изножье кровати. Цифры быстро сменяли друг друга. Тридцать один, тридцать два, тридцать три…
Если он споткнется еще раз, диктофон попадет в руки О Дэёна. Ким Хён сконцентрировался, насколько мог, и пошел дальше. Когда он наконец взял в руки диктофон, уже было больше шестидесяти. Вдалеке послышались шаги. Только тогда Ким Хён понял, что оставил шприц на кровати, так как спешил за диктофоном. Он не мог упустить свой последний шанс.
Ему пришлось концентрироваться на каждом своем шаге. Шаги, эхом разносившиеся по коридору, приближались и приближались. Их число уже превысило девяносто. Девяносто пять, девяносто шесть, девяносто семь…
К тому времени, как он добрался до кровати и схватил шприц, их уже было больше ста десяти. Шаги стали ближе.
В тот момент, когда Ким Хён лег на кровать и накрылся простыней, он услышал, как открылась дверь больничной палаты. Положение его тела отличалось от того, как он лежал до этого, но Ким Хён не мог ни двигаться, ни дышать. Один, два, три, четыре. Шаги суперинтенданта остановились у стола. Он не заметил. Профессор слышал, как О Дэён посадил Хан Чжису в кресло-каталку. И послышался звук колес, катящихся в сторону двери.
Шаги начальника О приближались к кровати. Один, два, три, четыре, пять… Он всегда быстро ходил. На счет шесть может появиться шанс нанести ему удар.
Ким Хён почувствовал его дыхание.
– После сегодняшнего дня ты навсегда останешься Подражателем. Серийный убийца, которого в нашей стране будут помнить дольше всех.
Ким Хён открыл глаза. Начальник О держал скальпель и смотрел прямо на него.
Ким Хён вытащил руку из-под простыни и воткнул иглу ему в бедро и нажал на поршень. В шприце находилось мощное снотворное, которое использовал О Дэён. Лицо суперинтенданта, державшего скальпель с явным намерением его убить, исказилось.
Ким Хён перевернулся и упал с другой стороны кровати. Через мгновение скальпель, который держал начальник отдела О, воткнулся в подушку. Ким Хён, упавший на пол, не смог пошевелиться из-за шока, парализовавшего его тело.
О Дэён схватился за край кровати и рухнул, следом за ним на пол упал и скальпель, выпавший из подушки.
Держась за ножки кровати, Ким Хён медленно встал. И стал неспешно приближаться к О Дэёну. Скальпель находился далеко за пределами досягаемости начальника О.
Ким Хён посмотрел на О Дэёна, распростертого на полу. Он размахивал руками, словно пытаясь удержать угасающее сознание, и попытался что-то сказать, но нельзя было разобрать ни слова.
Раз, два, три…
Когда Ким Хён досчитал до десяти, начальник О Дэён перестал шевелиться.
Глава 20
8:30 утра.
Солнечный свет, проникающий через окно, как всегда, создавал на полу четкий квадрат. Хан Чжису оглядела чисто прибранный дом. На полу не было ни пылинки, и все, что попадало в поле ее зрения, лежало на своих местах. Среди одежды, висящей в шкафу, она выбрала яркую куртку, которую купила давно, но никогда не надевала. И подобрала к ней брюки подходящего цвета.
Она сделала легкий макияж и достала туфли из картонной коробки. Они были на среднем каблуке и с открытой пяткой. Туфли были изысканными: из черной кожи с белыми линиями, повторяющими их форму. Это был подарок от старшего инспектора Ли Суина, который он сделал некоторое время назад. Хан Чжису по-прежнему чувствовала себя комфортнее, называя его инспектором, а не профессором Ким Хёном.
В коробке из-под обуви лежала записка, в которой говорилось, что было бы неплохо, если бы шаги Хан Чжису, всегда тихие, как у тени, обрели звук.
Осторожно, словно совершая ритуал, Хан Чжису обула туфли, одну за другой. Они были удобными. Посмотрев на себя в зеркало, она заметила, что стала выше на несколько сантиметров.
Чжису сделала несколько шагов перед зеркалом, и каждый
