— Только никому не говори про Ведьму-с-Вороньим-Крылом, — попросила Виринея, отходя от меня подальше. — Если мой дядя узнает, что я говорила с её неупокоенным духом, то он проклянёт меня. Он давно отрёкся от её имени. Все мы отреклись. А если узнают, что Ведьма не до конца умерла, и мы до сих пор не упокоили её, то дядю сразу уволят с работы. Так что никому не говори, понял?

— Я похож на болтуна? — сощурился я.

— Нет. — Она нервно выдохнула. — Я не знаю, на кого ты похож. Ты неправильный избранный. И если ты испортишь жизнь моему дяде, то я тебя убью тем самым топором. Дядя заведует главным кабинетом некромантии в Петровской Академии Семи Путей, а тебя приняли туда учиться. Так что ты не раз встретишься с моим дядей, в этом я уверена.

— Значит, это он даёт тебе информацию о червоточинах? — сразу предположил я. — Ты говорила, что у тебя есть знакомый в Академии, который снабжает тебя информацией.

— Не снабжает, а делится. И то не всегда, — нехотя призналась она. — А теперь уходи, Бринер. И забудь, что было. Такого больше не повторится. Мне придётся потерпеть тебя до окончания разбирательств с менталистом. И еще надо понять, что за Лич нас преследует. И нужно помочь тебе найти вторую червоточину в Изборске. Но потом я не хочу тебя видеть, даже если Феофан называет тебя избранным. Ты рушишь мою жизнь. Твоё появление даже Ведьму спровоцировало явиться, а это опасно для всех моих родственников. И вообще… у меня ещё труп в подвале не замороженный остался.

Она сказала об этом так обыденно, будто у неё ужин не приготовленный или зубы не почищены.

— Прости, что так вышло, — произнёс я. — И будь осторожнее со своей Ведьмой. И вообще… будь осторожнее. Особенно, если услышишь имя Волот.

Девушка нахмурилась.

— Волот?

— Да. И ещё. Готовься к тому, чтобы тоже пойти в Академию. После нападения менталиста тебя отправят туда, под защиту их стен, можешь не сомневаться. Ты видела то, что было в червоточине, и про меня немало знаешь, а значит, тебя не оставят в покое. И как показала практика, охрана у дома не всегда гарантирует безопасность.

Она задумалась, опять став холодной и зловещей, как обычно, и зачем-то спросила:

— А о каком предсказании ты говорил? Что за пустяк? Ты проверил?

Я мрачно вздохнул.

— Проверил. Но это оказался не пустяк.

Затем принял образ призрака и быстро взобрался на крышу оранжереи.

Про Волота я думал всю дорогу.

Новость была настолько плохой, что даже мои горячие диванные развлечения с Виринеей не перебили паршивый настрой. В придачу, когда я вернулся в магазин профессора, то сразу напоролся на вопросы.

— Где ты был, уважаемый? — Семён Троекуров, конечно, не забыл спросить меня об этом.

Он засиделся со свежим журналом «Криминальная Хроника» в гостиной до самой ночи, а его чуткие уши сразу уловили мои шаги, когда я пробирался через пожарную лестницу сразу на второй этаж.

Там-то он меня и подловил, прямо в коридоре перед дверью в мою комнату.

— Почему ты приходить и уходишь, как призрак? — добавил он, приглушая голос. — И почему явился так поздно? Ты отсутствовал пару часов кряду, хотя сделал вид, что отправился спать. И твоя сестра тебя прикрывает. Ну и где ты был? Что-то противозаконное?

Этот сыщик так меня достал, что я решил поговорить с ним по душам.

Взял его за грудки одной рукой и втащил в свою комнату, а потом закрыл дверь и прижал парня к ней спиной.

— Э-эй! Ты что себе позволяешь… — начал возмущаться он, пытаясь вырваться.

Семён был совсем невысокого роста — как есть, коротышка — так что даже с таким телом, как у меня, я легко припечатал его к двери и придержал.

— Давай договоримся, Семён: ты не лезешь ко мне, а я тебя не трогаю, — процедил я, глядя в его карие пытливые глаза. — Смотрю, ты любишь совать нос в чужие дела.

— Люблю… очень люблю… — неожиданно признался Семён, снова дёрнувшись, чтобы вырваться из моей хватки, но бесполезно. — Вообще-то, так говорил великий сыщик из одной знаменитой книги. Он тоже любил совать нос в чужие дела. Это его кредо и…

— Ты не великий сыщик из книги, Семён, — перебил я его откровения. — Ты заноза в заднице. Ну и ещё алхимик. Вот и занимайся алхимией. А от меня отвали. Лучше бы оружие научился продавать и деду с магазином помог. Ты же меч от булавки отличить не можешь.

— Знаешь ли, за тобой намного интереснее наблюдать, чем за магазином и оружием, — выдал он очередное признание. — Я вообще противник насилия. Но мне кажется, у тебя очень интересная жизнь, а не такая скучная и бесполезная, как у меня. Даже Нейзи говорит, что ты подозрительная личность, а вейга врать не будет — у неё рабочая виза. Ну а когда что-то «подозрительно», за дело берётся сыщик…

— Ты не сыщик, успокойся, — повторил я уже не так раздражённо.

Затем отпустил воротник парня и шагнул назад.

— Всё? Мы с тобой договорились?

— Нет, не договорились, — твёрдо объявил он, поправляя ворот рубашки. — Я всё равно буду за тобой наблюдать и совать нос в твои дела. Это моя работа.

Вот засранец.

Мне снова захотелось ему врезать. Просто так, для профилактики.

Но убеждать его в том, что он не сыщик, было бесполезно, поэтому я избрал другую тактику.

— Хорошо. Тогда накопай мне все криминальные новости, где были замешаны менталисты. Они что-то затеяли. Я сегодня говорил об этом с военными. Ищи всё, что найдешь. Любую