Теперь да, — с некоторой грустью сказала она. — Я искренне рада тебя видеть, Люциус, но я не позволю сделать то, что вы планируете. Башня теперь наша. Всё ещё может закончится иначе, просто пойдем со мной. Мы отступим, пока что. Пройдут тысячи лет, прежде чем мы вернемся и начнем пожирать миры. Мы сделаем это ради тебя.

— Могла бы сказать, что уйдете навсегда, — криво усмехнулся я.

— Это была бы ложь. Мы не врем, Люциус. Никогда. Если ты пойдешь с нами, все закончится.

— А Аридель?

— Её и всех её жителей мы поглотим сразу после того, как заберем тебя.

— А почему вы не делаете всё сразу? — вмешалась Аида. — Пустота же такая же всемогущая, как Вечность, почему вы просто не возьмете и не начнете пожирать все и вся? Вы бы могли давно поглотить Аридель.

— Пустота терпелива. Договор нарушен, но некоторые его части ещё действуют. Мы не можем просто так поглощать все и вся, но… жители Аридели наши, и через сотни лет их потомки будут населять тот мир, а может и другие.

— И они тоже будут вашими, — ужаснулся я.

— Да, так мы сможем унять свой голод, дожидаясь основного блюда — вашей вселенной. Но, к вашей радости, это будет ещё не скоро. На самом деле, Люциус, мы с отцом хотим помочь Ауларону. Другие Пустые склонны использовать Договор как способ утолить голод, дать Аридели разрастись, включить в нашу собственность миры, что оказывали ей помощь. Ты понимаешь? Мы знаем, что вы задумали, знаем что вы хотите перенести Аридель сюда, поэтому и пришли. Мы пришли сюда с твоим отцом за тобой, Люциус. Если ты пойдешь со мной, если вы оставите город в покое и позволите нам его поглотить, то на этом все закончится.

— А если нет?.. — спросил я. — Если я останусь?

— То мы с Максимилианом не сможем сдерживать остальных. Пустота будет иметь доступ в Ауларон, в Мральдарим, в Харденхёрст, но это только начало, за ними будут миры, в которых бывал ты.

— Что?.. — я вспомнил как бежал через миры от божественной погони. — Но… Но они ничем мне не помогали.

— Разве? А разве ты не дышал воздухом там? Разве не чувствовал ароматы? Разве солнечный свет не грел тебя? Это тоже помощь.

— Да вы те ещё бюрократы, — фыркнула Аида. — Ищите лазейки во всем.

— Именно, — совершенно серьезно сказала Катрина, взглянув на лисицу. — Во время последней нашей встречи мы с твоим отцом пытались все это закончить, закрыть Договор, но затем появился ты. Ты, исчезнувший из нашего видения, и вместе с этим тот, кто несет нашу печать. Пустота считает тебя своим, Люциус, и это единственная причина, почему мы тут. Пойми, если мы не поглотим Аридель сейчас, то потом будет поздно. Наше клеймо словно вирус расползется по мирам, и мы будем пировать. Вселенная не угаснет в отведенный срок, как должно, а будет сожрана заживо, медленно и со вкусом, и даже Вечность будет бессильна помешать, так как мы в своем праве.

— Принести жертву ради общего блага… — задумался я.

— Верно. Но, как я уже сказала, мы сможем стать семьей. Снова. Все вместе.

— Это все обман, Люциус, не верь ей, — сказала мне Аида, вцепившись в мою руку мертвой хваткой. Она понимала, что я всерьез об этом раздумывал, и какая-то часть меня даже готова была согласиться. В конце концов, я бы не просто спас тех, кто мне дорог, но и воссоединился бы с родителями. Но ведь речь про целую кучу других людей. В Аридели живут сотни тысяч, может даже миллионы. Это огромный город, ничем не уступающим Трисенту. Не уверен, что я вправе быть тем, кто решает, что нужно их принести в жертву в угоду большей цели. Погубить миллионы, чтобы спасти миллиарды? Дерьмовая математика, как не погляди.

А вторая причина — дарованные мне силы. Вечность же не просто вернула меня в этот мир, не просто дала второй шанс, но ещё и превратила в дракона, пусть и не полноценного. Она это сделала точно не для того, чтобы я просто сдался и принес себя в жертву.

Нет.

Эта сила была дарована для чего-то другого, а значит и сдаваться нельзя. Нужно лишь найти выход из ситуации, и я уверен, что Отец, ныне мертвый правитель богов, ключ к этому.

— Прости, мам, но я не могу. Полагаю, что вы с папой правда поступаете так, как считаете лучшим, или Пустота заставляет вас так думать, но я не могу отступить. Мы будем сражаться.

— Люц… — вздохнула она. — В таком случае мне жаль…

— Мне тоже, — кивнул я и бросил взгляд на суккубу. — Эрра!

Она непонимающе посмотрела на меня, а в следующий миг одна из игральных костей устремилась к ней, превращаясь в оружие. Вторую я отправил в сторону Фии, а третья, последняя, стала моим мечом. Теперь он выглядел иначе, лишился гарды, но это не важно.

— Другое дело, — одобрила рогатая и облизнула губы в предвкушении схватки. Фия просто благодарственно кивнула.

— Аида, вы с Ультиасом идите в хранилище. Мы её задержим.

— Люц… — забеспокоилась лисица.

— Её первоочередная цель я, так что… иди.

— Береги себя, — поцеловала меня колдунья и отступила. Мама заметила этот поцелуй и нахмурилась, но спрашивать ничего не стала. Вернее, не успела. Эрра напала вновь, да ещё как, и в этот раз её оружие не разрушалось от черного меча Катрины.

Ультиас и Аида бросились вперед, Катрина попыталась не дать им пройти, но между ними встала Фия, тоже подключившаяся к схватке. Стиль боя Эрры и Фии был очень похож: быстрые верткие атаки, сосредоточенные больше на скорости, чем на силе удара. Мама же, напротив, была не так проворна, но всё равно ухитрялась блокировать всё и ещё огрызаться. Её силы определенно были меньше, чем во время прошлой встречи, и тут два варианта: либо это воздействие моей силы, либо она просто сдерживается.

Она была непревзойденным мечником, то и дело навязывала противницам свой ритм боя, а вот я никак не мог решиться вступить в схватку. В конце концов, это моя мама. Но когда Фия, что была не в самой лучшей форме, получила удар в живот и отлетела к стене, я понял, что