– Ну, здравствуй, мой храбрый воин, – прожурчал ручейком мягкий голос. – Нам нужно поговорить.

Тэцуя почувствовал, что не может произнести ни слова, только склониться, став на одно колено.

– Пошли, – прозвенел приказ.

Узкая ладонь, вспыхивающая сиянием лунных лучей, протянулась к нему. Длинные пальцы обвивали белые нити, металлические спицы между пальцами сейчас казались тоньше, чем обычно.

Тэцуя медленно поднялся и вложил свою руку в руку богини.

И тут же перед глазами все заплясало в безумной круговерти.

Запястье обожгло. Он пошатнулся, но тут же почувствовал под ногами твердую поверхность. Сияющие лунным светом ступени стали как лед. Рядом тихо рассмеялась Плетунья.

– Ну что ж ты так. Совсем забыл, как гулять по лунной дорожке.

– Есть такой грешок, – признал Тэцуя, глядя на белую землю под ногами. И да, ноги ее не касались.

А потом медленно перевел взгляд на свою спутницу. Ее плащ переливался жемчужным пламенем. Порыв ветра сбросил капюшон. Дыхание Тэцуи перехватило. До того, как он пошел к Шаманам Ночи и вручил им свою судьбу и тело, никогда бы не подумал, что увидит лицо Плетуньи. С левой стороны – сказочная красавица. С правой – нет лица вовсе, одни нити, которые лишь повторяют контуры черепа. Эти же нити переходят в волосы, которые тяжелой белой волной падают на спину.

Плетунья улыбнулась. Пухлые розовые губы, как у юной девушки, и в то же время сплетенный остов, создающий часть рта, сквозь который видны заостренные зубы.

Она сама решает в каком виде и перед кем представать. Свое лицо Плетунья показала Тэцуе, когда он отрекся от всех богов, принял ночь как часть себя и поклялся служить только ей, Хозяйке судьбы, повелительнице дорог без начала и конца.

– Отпусти, девочку, Тэцуя, – произнесла она, внимательно глядя на него. – Не место ей больше в Годзэн.

Можно было прикинуться непонимающим и уточнить, о ком речь, но это было глупо. Плетунья не давала покровительство глупым людям. К тому же была у них сейчас только одна девочка, которая слишком явно выбивалась из… из всего.

Плетунья направила взор на жилой корпус.

– Ее рёку слишком велика. Нужно пускать в дело, а не прятать в стенах школы.

– Так все же колдуна она убила сама? – напряженно уточнил Тэцуя.

– Практически, – кивнула Плетунья. – Видишь ли, долгое пребывание Аски в школе не входит в мои планы. Ее место не здесь.

– Но всего лишь год и…

Один взгляд – Тэцуя умолк. Если богиня что-то задумала, то спорить бесполезно. Тут даже можно понять, почему. Нрав у Аски, как у цуми. Они с Плетуньей явно друг друга понимают.

– Все обучение она должна завершить в этом году, – донесся голос Плетуньи.

Вот тебе и задание, директор Тэцуя. Думай и мозгуй, как поступать дальше.

Он сложил руки на груди и задумался. В голове было пусто, что-то ни одной подходящей мысли.

Плетунья рассмеялась:

– Не надо решать сию секунду. У тебя целая ночь впереди.

Тэцуя сдержал вздох. Да уж. Боги всегда в своем репертуаре. Однако мудро промолчал, понимая, что его мнения не спрашивают. И то, что Плетунья решила явиться лично, само по себе огромная честь.

– Чтобы не было сомнений, – невозмутимо протянула она, шагнула к Тэцуе и коснулась пальцами его руки, – смотри…

В голове тут же зашумело. Перед глазами все поплыло.

…Аска в дорогом темно-фиолетовом одеянии стоит посреди зала. Волосы убраны в высокую прическу, удерживаемую спицами с цветами и маленькими веерами. Ее руку держит высокий красивый мужчина. На его пальцах родовые перстни, черные одежды расшиты алыми языками пламени. Этих двоих можно счесть хорошей парой, если бы не ненависть, которая полыхает в глазах обоих.

…Аска сбрасывает с себя меховую накидку, остается в простом белом платье. На ее груди – ворох шаманских амулетов, ноги – босые, волосы свободно спускаются по спине и плечам. Губы плотно сжаты, так, что побелел шрам над верхней. В глазах – решимость. Она делает шаг вперед.

…Аска стоит на коленях, на мокрой земле и глине. Она кого-то гладит и, кажется, уговаривает потерпеть. Потом отрывает кусок собственного подола и начинает делать перевязку. Но кого именно – не видно.

…Белое солнце высоко в зените. Земля идет трещинами. В долину черной рекой вливается чье-то войско. Так и не сосчитать, сколько воинов. Много… слишком много. Они надвигаются неумолимо и резко. Двигаются только странно. Впереди – воин верхом на хеби. О Плетунья, кому в голову пришло оседлать этого зверя? Это же опасно для жизни! Но лицо скрыто шлемом, а фигуру прячут доспехи – не разобрать.

Плетунья убрала руку, и Тэцуя с трудом удержался на ногах.

– Времени не так много, – произнесла она. – Я рассчитываю на тебя.

Он успел склониться, выражая готовность действовать и исполнять волю своей богини. Спустя несколько секунд исчезла лунная дорожка. Громко хлопнули ставни, Тэцуя осознал, насколько он сейчас замерз.

Быстрыми шагами подошел к окну и закрыл его. Постоял некоторое время, потом сел за стол. Взял черный кристалл, покрутил в пальцах. Вечно так. Дела богов далеки от дел людей. Но если уж они пересекаются…

Тэцуя невольно вздрогнул.

Да уж. Только подумал, что позади все проблемы, как на тебе! Кажется, для школы Годзэн настали не слишком хорошие времена. Как и для Токугавы. Хотелось бы верить, что смотрители в скором времени не вернутся. Очень не хочется думать о том, что они не успели сделать здесь все, что собирались.

Он провел пальцами по кристаллу, вычерчивая кандзи личного имени. Тот ярко вспыхнул и засиял в полумраке, передавая сообщение и зов. Минуты, казалось, стали слишком вязкими и неповоротливыми. Время будто остановилось.

На кристалле вспыхнул ответный огонек.

Отлично.

Коджи. Ты нужен мне. Сон отменяется.

Глава 5

Весна понеслась в каком-то бешеном темпе.

Кругом пели птицы, цвела сакура, кружа голову сумасшедшим ароматом, усыпала землю белоснежными и розоватыми лепестками. Девчонки не зевали, едва сделав уроки, удирали на свидания с мальчишками из школы Токугава, любовались красотой, сочиняли хокку и целовались в тени деревьев.

Разумеется, когда этого не видели учителя.

Меня такое времяпровождение, разумеется, не касалось. Свидания не привлекали, до сих пор было сложно забыть Хидео. И Фэнго. В храме провели прощальную церемонию с душами. Ребята стали жертвами колдуна Юичи и никак не смогли воспротивиться его власти.

Аки так и не пришел в себя. Пока он находился под наблюдением целителя Изаму. Насколько я знаю, был изъят какой-то сильнейший артефакт, который по очереди напитывают рёку директор и учителя. Именно он и поддерживает жизнь Аки.

– Аска, хватит считать ворон, – громче, чем до этого сказал директор Тэцуя.

– Простите, – пробормотала я и уставилась в документ, лежащий на коленях.

После того, как я уничтожила Сузуму, моя нагрузка резко увеличилась. Учителя будто пробовали на прочность мои силы и выносливость. Если подруги могли выкроить время, чтобы погулять или поболтать,