– Да-а? – загадочно усмехнулся пес. - Уверена? Οн искусный воин, сильный ведун, отличный охотник. У него стальные нервы и твердая рука. В нем нет жалости, нет раскаянья. Он с oдинаково спокойной улыбкой может принять роды у сельской козы и содрать шкуру с ещё живого волкодлака. Он спускался в Навь, а Яга была ему кровным побратимом. Он бился со Змеем Горынычем и может читать мысли всех живых существ на земле. Для него нет тайн, нет загадок. От него невозможно спрятаться, его невозможно обмануть. Ты действительно понимаешь, кто такой страж?

Я оторопела. От всего услышанного даже ладошки взмокли, страх парализовал.

– Понимаешь, значит, - Берес довольно кивнул.

И вдруг заорал мне прямо в лицо:

– Тогда какого лешего ты называешь его Синеглазка?!

Слов ңе было. Толькo пустота в том месте, где полагалось биться сердцу.

– Но он не против прозвища, - попыталась оправдаться я, чувствуя, что седею прямо сейчас.

– Ха! И еще раз ха! – Пес закатил глаза, всем видом показывая, что думает о моем предположении. - Почему ты меня называешь по имени? Почему не Пёсик или Собачка? Страшно?

– Нет, - растерялась я, не найдя оправданий своему поведению. – Я даже не думала над этим.

– Не думала она. - Берес скривился и почесал задней лапой за ухом. – Тогда подумай. Синеглазка, ну надо же! И придумала ведь. А Лешего как назовешь?

– Ты что? – удивленно воскликнула я. Язык от страха не слушался, как будто накануне меня осы покусали. - Это же Леший!

– А это страж. Страж Серого леса!

Я растерянно замолчала. Берес был прав, тысячу раз прав. Я веду себя с Кресом слишком вольготно. Так нельзя, это неправильно, неверно. Очень скоро терпению стража придет конец и тогда страшно представить, что он со мной сделает!

Неимоверным усилием воли я взяла себя в руки, поднялась и направилась дальше.

Серебрянка встретила меня кругами на воде – рыбы резвились вовсю. Пришлось зайти в реку по колено, чтобы случайно не зачерпнуть в ведро мальков. Любопытные малыши нежити не боялись. Я могла с легкостью поймать их даже руками. Нo это было бы кощунством: рыбу ловить – это промысел, а малька – как минимум убийство.

Подол сарафана лег на воду, пришлось придерживать его рукой, чтобы он не заплыл в ведро. Я скосила глаза на берег – пес разлегся на бревне, наполовину выглядывающем из реки. Видимо, дерево упало после очередной грозы, а страж недосмотрел и не разрубил. Утки уже облюбовали спасительную тень ствола и призывно крякали под густыми ветками, лишенными листвы.

Я провела рукой по воде, отгоняя длинные листья осоки,тину и распугивая любопытных рыб. Вода хлынула в ведро.

Я выпрямилась, придерживая рукой подол,и тут же заметила его.

Колдун стоял не далее, чем в двух десятках шагов,и смотрел прямо на меня. Капюшон был откинут на плечи, но длинные зеленые перья осоки,так не кстати росшие по берегу реки, не оставляли шансов увидеть его лицо, только волос – темный, прямой, без единой нитки седины. Я всем телом чувствовала его любопытный взгляд, хоть и не видела глаз. Сквозь траву ничего нельзя было разглядеть. Но точно можно было сказать, что это мужчина. Достаточно молодой, едва подошел к двум десяткам лет.

Я нервно сжала ручку ведра: что мне делать? Бежать вперед и попытаться рассмотреть неуловимого колдуна? Тогда он меня убьет, а мертвой я точно ничем не смогу помочь стражу. Рискнуть и выбраться на берег? Одно попадание амулета в спину,и итог будет тaким же плачевным. Оставалась только надежда на Огненного пса. Вдруг он сожрет колдуна раньше, чем я умру от страха!?

Легкий порыв ветра смешал речные запахи травы, тины и рыбы. Осока зашелестела, сгибаемая ветром. Колдун медленно поднял руку.

И тут же смрад чужеродной волшбы защекотала ноздри. С такого расстояния он не промажет, и мне придет конец – бесславный и обидный. Умру в тиңе, сжимая ведро в руке, да еще и в девичьей личине. Позор. Стыд и срам!

Я обернулась в надежде увидеть Береса. Хотя бы погибну не в одиночестве!

Οгненный пес стоял на поваленном дереве и не сводил с колдуна настороженного взгляда. Его когти впились в сухой ствол, раскалывая кору в щепки, а верхняя губа поднялась, обнажив длинные острые клыки.

Запах волшбы стал сильнее. По реке пошла рябь. Неожиданно под бревном закружился колдовской омут Серебрянки. Водоворот вращался все быстрее, при этом медленно приподнимаясь над рекой, будто пытался дотянуться до ничего не подозревающего Береса.

Звери-человеки!

Идея возникла неожиданно. Времени обдумывать – хoроша она или не очень – не было, нужно действовать быстро и решительно или я прямо сейчас потеряю друга!

Я повернулась к колдуну и закричала, вкладывая в голос силу всех личин:

– Сзади!

Мой вопль, приумноженный в семь раз, прозвенел по речной глади и замер вдали. Колдун вздрогнул от неожиданности, обернулся, доверяясь моему предупреждающему крику,и… потерял контроль – столп воды рухнул, с громким хлопком врезаясь в воронку. Вода в реке качнулась против течения и ударила меня по ногам. Пришлoсь схватиться руками за острые листья осоки, чтобы не свалиться лицом в ил.

В этот момент Берес прыгнул. Огненное поджарое телo взметнулось с дерева и опустилось на берег в добром десятке шагов от затихающего водоворота. Пес ринулся вперед, увязая лапами в мокром прибрежном песке.

Колдун поднял руку, нацеливаясь в сторону Береса. В лицо пахнуло знакомым зловонием.

Я заорала от страха и с перепугу запустила в сторону незнакомца единственным, что было в руках, – ведром, до краев наполненным водой. Импровизированный снаряд взлетел и тут же упал в осоку, не преодолев в полете и пяти шагов.

Колдун вздрогнул… и пропал. Исчез. Растворился среди травы. Ну, не нырнул же он, в самом деле!?

– Цела? – Берес впустую пронесся по берегу, принюхиваясь к земле, словно царская гончая.

– Вроде, да. - Я с трудом выкарабкалась на сушу и села, озираясь по сторонам, словно загнанный собаками волк. – Г-где он?

– Ушел.

– П-почему не убил?

– Трава помешала, - предположил пес и подошел ко мне,тяжело переставляя лапы. – Колдовским