— Ну и слава богу, — весело сказал Шелехов. — А я буду, как учитель в школе, следить, чтобы вы работали самостоятельно и не списывали друг у друга...

6

Землянский выбежал со двора товарной станции, зашарил глазами по рядам автомашин, а когда увидел, что «КамАЗ» с длинным кузовом все еще стоит на взгорке, чуть не подпрыгнул от радости.

Увидев приближающегося стремительными шагами Землянского, водитель широко распахнул дверцу, свесился из кабины:

— Случилось что-нибудь, Игоревич?

— Серега, выручай! Груз вывезти надо! — вскакивая на подножку, проговорил Землянский.

— Ты ж вроде на машине приехал? — недоуменно посмотрел на него Сергей и качнул головой в сторону стоящего метрах в тридцати «ЗИЛа».

Землянский немного помедлил, потом доверительно подался к водителю:

— Тут, Серега, такая история... Вагончик лука надо перевезти. Сам понимаешь, на той колымаге это долго будет, да и водила тот — лишние глаза и уши...

Сергей задумчиво почесал в затылке, достал мятую пачку сигарет, закурил. Землянский понял его замешательство, тихо сказал:

— Выручай. Серега... Не обижу...

— Мне ящики надо на базу отвезти, — проговорил Сергей, указывая на кузов.

На лице Землянского появилась досада. В сердцах он бросил:

— Сказал же, не обижу!

— Добро, — стукнув рукой по панели, согласился Сергей. — В темпе слетаю на базу, и все провернем в лучшем виде. Годится?

Землянский приободрился:

— Только побыстрее, а?

— Говорю же, в темпе! — хохотнул Серега. — Жди, Игоревич!

— Тогда я «зилок» отпускаю и иду грузчиков искать, — похлопал его по плечу довольный Землянский.

— Все будет хоккей! Надейся и жди! — захлопывая дверцу, крикнул Сергей.

«КамАЗ» сердито рыкнул и, обдав Землянского черными, вонючими клубами отработанного газа, решительно сорвался с места.

Землянский направился к «ЗИЛу», объяснил водителю, что придется долго заниматься здесь переадресовкой вагона, и отпустил его. Теперь предстояло найти грузчиков.

Землянский долго и безрезультатно метался между вагонами, пока наконец не наткнулся на живописную группку мужчин в видавшей виды одежде. Они с самыми скучающими физиономиями полулежали среди высокой травы, густо разросшейся в дальнем конце тупика, курили, подставляя солнцу бледные, не поддающиеся загару лица.

Не успел Землянский остановиться, как один из них, почесав пятерней грудь, осведомился:

— Куда разбежался, командир?

Нимало не смутившись таким приемом, Землянский бодро воскликнул:

— Мужики, кто заработать хочет?

По лицам мужиков скользнула тень интереса. Они ненавязчиво оглядели облаченную в хорошо сидящий костюм щуплую фигуру Землянского, задержали взгляд на новеньких импортных туфлях.

— Все хотят, — индифферентно ответил мужчина с затекшим сине-фиолетовым глазом. — Только деньги сейчас не в почете... Опохмелиться бы сначала...

— Я ведь не напрашиваюсь, — довольно резко сказал Землянский, чуть мягче добавил: — Я заплачу́, а что вы будете делать с деньгами — забота ваша...

Тот, что чесал пятерней грудь, присел на корточки:

— Ты не шуми... Чего грузить-то надо?

— Лук... Только мне будет достаточно двух человек.

Мужчина поднялся:

— Пойдем побазарим...

Они отошли в сторону, переговорили. Мужчина позвал другого, с заплывшим глазом:

— Дохлый, пошли косточки разомнем.

— Слышь, Авдей, может, подсобить? — подал голос молодой парень с рыхлым и пропитым безбровым лицом.

Авдей беззлобно отшил его:

— Перетопчешься... Башли лучше на двоих раскидать...

— Было бы предложено, — хмыкнул парень, опрокидываясь на спину и закидывая ногу на ногу.

Землянский объяснил новоиспеченным грузчикам задачу, сказал, где они должны дожидаться, и отправился к стоянке автомашин.

7

— Где же это вы пропадаете?! — по-дружески пожурил появившихся в его кабинете Трошина и Дмитрука начальник отдела снабжения. — Я, можно сказать, все вопросы урегулировал, а их нет и нет...

— Очередь в сберкассе, — буркнул Трошин.

— Ну да ладно, ладно, — примирительно сказал Ефимов. — Вы с машиной или еще искать будете?

Дмитрук бросил на напарника испуганный взгляд, но Ефимов не обратил на это внимания, так как принялся выписывать наряд на отпуск уголка и труб.

Трошин снова пробурчал:

— С машиной.

Интонации его голоса придавали Ефимову хорошего настроения, поскольку он отнес их за счет вполне объяснимого и естественного нежелания расставаться с двумя тысячами рублей, половина из которых, по словам Трошина, до этого преспокойно лежала на сберкнижке и медленно, но верно распухала от ежегодных двух процентов. Ефимов поднял трубку внутреннего телефона, набрал номер склада:

— Зиночка, ты на месте?.. Сейчас к тебе подойдут два представителя совхоза... Да... Надо им отпустить уголочек и трубы...

Закончив разговор, он опустил трубку на рычаг, посмотрел на Дмитрука:

— Можно грузиться... Крановщику передадите, что Аркадий Владимирович распорядился...

Трошин поймал вопросительный взгляд своего приятеля, хмуро произнес:

— Чего сидишь, иди... Остальное без тебя сделаем.

Дмитрук послушно выскользнул за дверь.

— Сейчас нарядик подпишем, и готово, — оживленно потирая руки, почти пропел Ефимов, поднялся из-за стола: — Вы здесь посидите, я сейчас...

Оперуполномоченный Шелехов стоял возле кассы с двумя сварщиками, приглашенными в качестве понятых. Они присутствовали при том, как оперативник переписывал номера и серии купюр, которые вскоре были возвращены Трошину, но знали лишь то, что деньги будут переданы кому-то, а кому — им не сообщили. Поэтому они не обратили внимания на прошествовавшего мимо них по коридору начальника отдела снабжения, а Шелехов, заметив его, предусмотрительно отвернулся и сделал вид, что изучает расписание выдачи зарплаты.

Ефимов тоже не обратил внимания на эту группу, так как зрелище ожидающих подле кассы было привычным и не настораживало. Он зашел в приемную, кивнул на дверь начальника управления, спросил у девушки-секретаря, поглощенной созерцанием свежего лака на собственных ногтях:

— У себя?

Девушка хищно пошевелила пальчиками:

— Конечно...

— А главный? — спросил Ефимов, указывая на другую дверь.

— На месте.

Ефимов на секунду задумался, напоминая в это мгновение печально известного Буриданова осла в довольно ответственный момент своей короткой и столь трагично окончившейся ослиной жизни. Но, в отличие от того, все-таки принял решение.

Выражение лица, с которым начальник монтажно-наладочного управления изучал газету, сразу не понравилось Ефимову, и, когда тот поднял голову, Аркадий Владимирович удивленно перекосил брови:

— Извините... Мне сказали, главный у вас...

Вместо ответа начальник сердито бросил:

— Вы что-нибудь думаете с электродами?! Меня Колыванский участок уже заколебал, им работать нечем.

— Не только думаю, но и отправил сегодня утром, — заверил Ефимов. — Лично на электродный завод ездил, выбивал... Я вам больше не нужен?

— Нет, — возвращаясь к газете, сказал начальник.