Но не в этот раз.

Я извиняюще улыбнулся и поднял руки, показывая, что сдаюсь и опасности не представляю.

– Извини, брат. – Доброжелательно произнес я. – На автомате получилось.

– Что именно получилось на автомате? – Напряжённым голосом спросил бармен. – Выкинуть этот чертов фокус с гребаным виски?

– Ну да. – Я по–прежнему держал руки с открытыми ладонями над стойкой, для разрядки ситуации. – Видишь ли, расслабился. Разговор у нас получился душевный, вот и забылся. Умею я такие штуки делать. Но обычно не афиширую. А сейчас как-то само вышло. Ещё раз извини. Не хотел.

Я намеренно опустил слово «напугать», предполагая, что это может только разозлить лысого.

Его челюсти слегка расслабились, а взгляд смягчился.

– Как, черт побери, ты это сделал? – у него даже получилось изобразить на лице ухмылку.

И я начал вдохновенно врать. Что в подростковом возрасте упал. С велосипеда. Ударился головой. И вот с тех пор… Обладаю небольшими возможностями. Коими, на минуточку, могу даже поделиться.

– Можешь научить меня двигать предметы? – Недоверчиво переспросил бармен, машинально натирая один стакан уже минут пять.

– Этим не могу, – притворно расстроенно вздохнул я. – Кое-что другое.

Его глаза загорались по мере моего рассказа. Рассказа о том, что я могу помочь ему убрать с дороги лишнего человека.

Когда я закончил, он опёрся на отполированную до блеска стойку, вытер бусинки пота со лба и задумался. А потом начал загибать пальцы.

Начальник-самодур, бывший друг, который не хочет возвращать крупный долг, теща, из–за которой его брак трещит по швам…

Перечислив около десятка человек он задумался, а затем внезапно рассмеялся.

– Было бы здорово, конечно, если бы все эти твари вдруг исчезли из моей жизни. Но я не убийца.

Он снова взял сверкающий стакан и принялся тереть его, задумчиво глядя в зал. Я насторожился. Неужели?

Боясь испортить его настрой, достал бумажник и попросил меня рассчитать. Он это сделал с видимым облегчением.

Как бы мне хотелось сказать ему, что он делает верный выбор. Но, по правилам, я не мог влиять на решение испытуемых. Иначе результаты признают недействительными.

Поэтому напоследок я лишь поблагодарил его за компанию, попросил не считать меня сумасшедшим и не распространяться о нашей беседе. И сказал, что у него ещё есть несколько дней для того, чтобы воспользоваться моим предложением. Никто не узнает. Даже я, в который раз соврал я.

В дверях я столкнулся с веселой компанией из нескольких девушек и парней. На их лицах сияли улыбки, они шумно переговаривались, вероятно, в предвкушении веселого времяпрепровождения. Я широко улыбнулся им в ответ, мысленно поблагодарив за то, что они не пришли раньше и дали мне закончить.

На улице день был в самом разгаре. Я слегка прищурился от яркого солнца и побрел по улице, борясь с желанием отправиться домой и завалиться спать. Каждый такой разговор отнимал немало сил. Но времени на отдых у меня не было.

****

Домой я вернулся почти в час ночи, уставший и отчасти довольный. Довольный потому что сумел разговорить незнакомца на лавочке в парке, затем влюбленную парочку ещё в одном баре, а после – водителя такси. Это был абсолютный рекорд за все время этого эксперимента. Успех несколько омрачался сомнениями в положительном результате. Испытуемые не казались мне людьми, способными принять решение, которого я так ждал. Однако в моей груди теплилась надежда на лысого бармена.

Я заснул, едва моя голова коснулась подушки. Мне снилось, что я стою посреди огромной площади, полной людей. Мои руки крепко держат плечи немолодой женщины. Я трясу ее, крича во весь голос, что устал от этих убийств. Рот женщины перекошен от страха, она явно не понимает, чего я от нее хочу. Толпа вокруг нас становятся плотнее. Люди надвигаются, они требуют, чтобы я прекратил. Их лица полны злобы. Я отпускаю женщину, поворачиваюсь к ним, кричу, что они не понимают того, что я пытаюсь спасти их. Но толпа не хочет меня слушать. Они хотят меня убить, как хотели убить всех, кто им мешал. По моим щекам текут слезы, мои голос срывается. А люди уже тянут ко мне руки, рвут на части…

Я проснулся от собственных всхлипываний. Немного полежал, собирая обрывки сна. К неудержимому желанию выпить кофе примешивалось ещё большее желание включить ноутбук и взглянуть на результаты эксперимента.

Решил, что расстраиваться на пустой желудок вреднее, чем пить кофе натощак. Не спеша выпил пару чашек, выкурил сигарету, глядя с балкона на хмурые лица людей, спешащих на работу. Позавидовал им. Нет, я не страдал манией величия и не рассуждал в духе – эх, мне бы ваши проблемы. Просто нарастающее чувство вины с каждым днём терзало все сильнее.

Я не справился. Я не смог.

Эта мысль, похоже, становилась навязчивой. Я выкурил ещё одну сигарету, вернулся в комнату и включил ноутбук. На экране отразились пять ярлыков, с фотографиями и именами последних участников эксперимента. Отметил для себя, что бармена зовут Игорь. Кликнул по иконке с изображением девушки. И она и ее вчерашний парень уже приняли решение, судя по яркому цвету их «аватарок».

Результат у обоих был отрицательный. Полина, так звали девушку, возжелала смерти подруги, которая, по ее мнению, слишком сильно нравилась ее молодому человеку по имени Денис. Покопавшись в его мыслях я нашел несколько касающихся той самой подруг. За рамки обычных мужских мимолётных фантазий они не выходили. Сам же Денис пожелал смерти коллеге, справляющемуся с работой гораздо лучше него и имеющего большего шансов занять кресло начальника, уходящего через месяц на пенсию.

Классика. Я отправил влюбленных в архив и почитал, что думает о неожиданном предложении водитель такси.

Мысли о возможности избавиться от неугодной персоны заняли центральное место во всем потоке его размышлений. Работа у таксистов оставляет время для раздумий и он напряженно размышлял, как же лучше использовать столь неожиданно свалившуюся возможность. Я насчитал восемь человек. Снова сходил на балкон, выкурил ещё одну сигарету, ругая таксиста нехорошими словами. Закрыл его профиль и открыл профиль мужчины с лавочки в парке. Тот колебался между тёщей и начальником. При этом его мучили угрызения совести, но уж слишком соблазнительным было искушение. Тоже классика.

Бармена я оставил на закуску. Покопался в его лысой голове. Ни одной мысли об убийствах. Мое сердце забилось чаще. Я кликнул по иконке, предлагающей осуществить выборку мыслей участника, непосредственно касающихся эксперимента. Возможно, я что–то