— Ноэль…

Я обрываю ее, не дав шанса возразить.

— Куда угодно. Я не приму никаких возражений.

Лэйн хмурится.

— Я не могу тебе этого позволить.

Я хмурю брови.

— Конечно, можешь. Ты заслуживаешь этого. Это сделает ту небольшую борьбу, через которую мы должны пройти сначала, полностью стоящей того.

— Ноэль… — я снова прерываю ее, продолжая рассказывать о модном доме и машинах, которые собираюсь ей купить, и она толкает меня в грудь.

Я хмурюсь и ставлю ее на ноги.

— Что случилось?

Она потирает лоб тонкими пальцами, прежде чем запустить их в волосы.

— Я не знаю, как тебе это сказать.

Я провожу рукой по обнаженной коже ее руки и останавливаюсь, когда касаюсь пряди ее волос. Обматываю её вокруг пальца, внезапно нервничая из-за того, что она хочет сказать. В ее голосе слышится легкая дрожь, а это никогда не бывает хорошим знаком. Такое случается с ней только тогда, когда она нервничает, и нет ничего важного, что она должна была бы сказать мне, чтобы так нервничать.

Я облизываю губы.

— Что бы это ни было, просто скажи мне. Мы пройдем через это вместе.

Лэйн отрицательно качает головой.

— На этот раз мы этого не сделаем.

Я беру ее лицо в свои ладони и заставляю посмотреть мне в глаза.

— Лэйн, в твоих словах нет никакого смысла.

Она закрывает глаза.

— Это так тяжело.

Я чувствую, как она напрягается под моим прикосновением, как слеза скатывается по ее лицу, и мое сердце проваливается в желудок. Лэйн никогда не плачет, и я не могу смотреть не это.

— Пожалуйста, не плачь. Детка, я все исправлю. Что бы это ни было, я все исправлю.

Она открывает зеленые глаза и пристально смотрит на меня, ее глаза ищут ответы на мои вопросы.

— Не уезжай завтра.

Я вздрагиваю.

— Судя по тому, как ты это только что сказала, я уезжаю один.

— Так и будет, если ты уйдешь, — шепчет она.

Я отрицательно качаю головой.

— Нет. Ты же обещала, что поедешь со мной.

— Я не могу пойти с тобой, Ноэль.

Я убираю руки с ее лица.

— Что значит «не можешь?». Мы говорили об этом с первого курса.

— Вот именно, — восклицает она. — Тогда мы понятия не имели, о чем говорим. Все меняется, Ноэль. Я не знаю, почему это так сильно потрясло тебя. Я уже целый год говорю тебе, что хочу поступить в колледж.

— Я не думал, что ты это серьезно. Черт возьми, Лэйн. Почему ты ждала до сих пор, чтобы сказать мне? У нас был план.

— У тебя был план. Не у меня. Ни разу ты не спросил меня, чего я хочу!

Я закрываю глаза и щиплю себя за переносицу.

— Спрашивал.

— Нет. Ты слышал что-нибудь из того, что я говорила о поступлении в колледж и жизни в общежитии?

— Я все слышал. Просто не думал, что ты это серьезно. — Я вздыхаю. — Не могу поверить, что ты предпочла бы поступить в колледж, чем не быть со мной.

— То же самое я чувствую каждый раз, когда ты предпочитаешь мне музыку.

— Я никогда не ставлю музыку выше тебя!

— Нет? Если я не пойду с тобой, ты все равно поедешь? — она бросает вызов.

— Да! Потому что таков был наш план, — я повышаю голос, полностью расстроенный этой подставой. — Музыка — моя гребаная жизнь. И ты это прекрасно знаешь. Это все, что у меня есть.

— У тебя была я. — Лэйн кусает пухлую нижнюю губу, заставляя себя вскрикнуть в ответ. — Тогда это конец для нас.

Сердце так сильно сжимается в груди, что меня охватывает паника.

— Пожалуйста, Лэйн. Не делай этого.

Она целует меня в щеку.

— Прощай, Ноэль.

Мое тело полностью немеет, когда она поворачивается и убегает от меня. Я должен взять себя в руки и пойти за ней, заставить ее понять и постараться убедить пойти со мной, но я не могу пошевелиться. Мысль о том, что Лэйни Вэнс больше не принадлежит мне, поражает меня как гром, и я падаю на колени, неудержимо дрожа. Я хватаю себя за волосы и позволяю себе плакать из-за потери единственной девушки, которую когда-либо по-настоящему любил.

Переводчик: Светлана Песоцкая

Примечания

1

Американская актриса, политик. Стала первым в истории кино ребёнком-актёром, получившим в 1934 году «Молодёжную награду Академии». Наиболее известна по своим детским ролям в 1930-х годах. Ширли Темпл стала одной из самых высокооплачиваемых актрис США во время Великой депрессии. После завершения актёрской карьеры она занялась политикой, став видным американским дипломатом и послом