– Не прикасайся ко мне, Джимми, не подходи. Да, да, смотри на меня во все глаза. Я теперь не очень похож на бравого капрала Эмсуорта из эскадрона «Б», не так ли?

Действительно, выглядел капрал Годфри Эмсуорт по меньшей мере странно. Еще совсем недавно это был красивый, загоревший под африканским солнцем юноша, а сейчас его лицо покрывали беловатые пятна, кожа казалась как бы выбеленной.

Спасаясь во время боя на Второй англо-бурской войне, в которой его ранят, Годфри находит убежище в темноте подвернувшегося дома. Утром он понимает, что совершил ужасную ошибку.

«Передо мною стоял низенький, похожий на гнома человек с головой-луковицей; он размахивал обезображенными, напоминавшими коричневые губки руками и что-то возбужденно трещал по-голландски. За ним я увидел группу людей, которых, видимо, очень забавляла эта сцена. У меня же при взгляде на них стала стынуть кровь. Ни одного из них нельзя было назвать нормальным человеческим существом: изуродованные, искривленные, распухшие. Жуткое впечатление производил смех этих уродов».

Затем вмешивается пожилой голландский врач.

– Каким образом вы оказались здесь? – не скрывая удивления, спросил он. – Одну минуту! Я вижу, вы утомлены и ранены. Я врач и сейчас перевяжу вас. Но, боже мой, здесь вам угрожает еще большая опасность, чем на поле боя. Вы попали в больницу для прокаженных и провели ночь в постели больного проказой.

Полковник объясняет, как Шерлоку удалось уговорить его рассказать обо всем.

«Полковник Эмсуорт показал на меня.

– Вот господин, вынудивший меня сделать это. – Он развернул листок бумаги, на котором я написал слово “Проказа”. – Я решил, что если уж он знает так много, то будет безопаснее, если узнает все».

Холмс объясняет, как догадался о диагнозе.

«Оставалась третья версия, почти невероятная, но все ставившая на свои места. Проказа в Южной Африке очень распространена, и вполне возможно, что в результате какой-то нелепой случайности юноша заразился страшной болезнью. Это поставило его родителей в исключительно трудное положение, так как они, естественно, не хотели, чтобы их сына изолировали. Оставался один выход: постараться сохранить постигшее семью несчастье в тайне, не допустить возникновения слухов и избежать вмешательства властей. Не представляло трудности найти надежного медицинского работника, готового за соответствующее вознаграждение взять на себя уход за больным. Наконец, не было никаких оснований отказывать больному в некоторой свободе передвижения с наступлением темноты. Что касается белого лица юноши, то именно побеление кожи является одним из последствий заболевания проказой».

Холмс, впрочем, выбирает другой вариант, но мы вернемся к этой истории через несколько глав…

Хотя рассказ был опубликован в 1926 году, его действие происходит в 1903 году, когда подходит к концу Вторая англо-бурская война. Конан Дойл провел пять месяцев в Южной Африке в 1900 году, служа там врачом на добровольных началах. Интересно, сталкивался ли он с больными проказой или основывал сюжет «Человека с белым лицом» на том, что узнал из учебников? Я подозреваю последнее, поскольку его описание больницы для прокаженных кажется выдуманным.

Проказа появляется еще в двух рассказах. В рассказе «Желтое лицо», который мы более подробно рассмотрим в главе о желтой лихорадке, проказа – одна из теорий Шерлока о том, кого Эффи Манро прячет в изолированном от посторонних глаз коттедже (так что сюжет схож с «Человеком с белым лицом»).

– Есть у вас своя гипотеза?

– Пока только первая наметка. Но я буду очень удивлен, если она окажется неверной. В коттедже – первый муж этой женщины.

– Почему вы так думаете?

– Чем еще можно объяснить ее безумное беспокойство, как бы туда не вошел второй? Факты, как я считаю, складываются примерно так. Женщина выходит в Америке замуж. У ее мужа обнаруживаются какие-то нестерпимые свойства, или, скажем, его поражает какая-нибудь скверная болезнь – он оказывается прокаженным или душевнобольным. В конце концов она сбегает от него, возвращается в Англию, меняет имя и начинает, как ей думается, строить жизнь сызнова[13].

И наконец, у нас есть еще две отсылки в «Знатном клиенте», рассказе, с которым мы уже столкнулись в предыдущей главе «Цинга».

Первая цитата следует непосредственно за цитатой из предыдущей главы. Хрюша Шинвел знакомит Холмса и Ватсона с мисс Китти Уинтер, отвергнутой любовницей барона Грюнера.

Рядом с ним на кушетке сидела одна из его воспитанниц – худощавая, подвижная как огонь молодая женщина с бледным настороженным лицом, еще юным, но уже успевшим увянуть от жизни, полной горечи и порока. Тяжкие годы оставили на ее облике нездоровый след.

– Это мисс Китти Уинтер, – произнес Шинвел Джонсон и взмахнул рукой, представляя свою спутницу.

В данном случае термин «нездоровый»[14] используется в том смысле, что Китти изуродована ужасной жизнью, которую ей пришлось вести.

Затем Китти вместе с Холмсом и Ватсоном навещает Виолетту де Мервиль, пытаясь убедить ее в том, что у ее жениха злая натура.

«Разумеется, она знала, зачем мы пришли, – негодяй уже успел отравить ее разум и настропалить против нас. Думается, появление мисс Уинтер несколько удивило леди, но она жестом пригласила нас садиться в отведенные для нас кресла, словно какая-нибудь преподобная настоятельница, принимающая двух прокаженных нищих. Если вы склонны к возвышенным помыслам, Ватсон, берите пример с мисс Виолетты де Мервиль!»

Похоже, Холмсу и Ватсону предложили присесть, в то время как Китти Уинтер, пусть и имеющую болезненный вид, сочли ниже по статусу и оставили стоять.

Мы еще вернемся к этой захватывающей истории в главе «Рожа».

Проказа в Викторианскую эпоху

Проказа – это хроническое системное заболевание, характеризующееся структурными изменениями кожи, слизистых оболочек и нервов и вызывающее значительное обезображивание черт лица и деформацию конечностей [12].

Эта болезнь очень широко распространена и встречается во всех уголках земного шара, но гораздо чаще в тропическом, чем в умеренном климате. Она была очень распространена в Европе в Средние века, но с тех пор почти исчезла и теперь встречается только в определенных районах, из которых наиболее обширным является западное побережье Норвегии [12].

В истории проказа носила разные названия. Римляне придумали термин Elephantiasis Graecorum, вероятно желая обвинить греков в этом неприятном заболевании. Также у них была болезнь под названием Elephantiasis Arabum, в которой обвиняли арабов (сейчас она называется лимфатическим филяриозом). Проказу также раньше называли болезнью Хансена.

Боюсь, сам я редко встречался с данным заболеванием. Будучи студентом-медиком, я проходил стажировку в