как же второй автомобиль?

Уильям Уолкер указал на дверь особняка.

– Понятия не имею, леди. Звонок вон там, видите? Я стучал, звонил, кричал… И ничего. Как раз вернулся к машине проверить, туда ли я приехал, и тут появились вы.

– Классический мистер Ребус, – отозвался Ласло.

– Вы с ним знакомы? – осведомился Уолкер.

– Нет, не то чтобы, – ответил Ласло. – Мне довелось познакомиться… с его работой, скажем так, но я ни разу не имел удовольствия встретиться с ним лично.

– Что ж, стало быть, нас таких двое, – ответил англичанин.

Господин Интригио приветливо улыбнулся, и в этот самый момент Маркус внезапно вздрогнул.

– Вы слышали этот шум? – спросил мальчик.

– Опять?!? Я же сказала, что это цикады! – раздражённо ответила Зельда. – Сейчас сезон! А в сезон цикады устраивают весь этот невыносимый грохот!

– Да нет… я не про цикад! – возразил Маркус, показывая на террасу на втором этаже: снизу видны были только кончики белых зонтов и толстые балюстрады.

Немного погодя он добавил:

– Слыхали? Это был бокал, тарелка или что-то такое.

Бина кивнула:

– Сейчас я тоже услышала. Значит, в доме есть жизнь. Осталось лишь понять, как доложить о себе.

– А это, зная мистера Ребуса, может оказаться отнюдь не очевидным делом… – пробормотал Ласло. – Вы уверены, что дверь закрыта?

– Столь же твёрдо, как в том, что я здесь, господин Интригио…

Интригио… Пока Уолкер повторял эту фамилию, его светлые глаза внезапно уменьшились, заострившись, как булавки.

– А вы часом не приходитесь кем-нибудь МакИнтригам из Глазго?

– Нет, никем не прихожусь, – с привычной невозмутимостью соврал Ласло. – А двести тридцать тысяч Уолкеров из Беркшира вам случайно не родня?

– Туше, как говорят в этих краях, – хихикнул Уолкер.

Затем оба вернулись к входной двери и нажали на звонок, отчего коридоры и комнаты дома наполнились глубоким, переливающимся звоном. Таким образом, механизм работал, но после довольно долгого ожидания им пришлось признать очевидное: открывать никто не придёт.

– Простите, – сказал тогда Ласло, – но я бы попробовал начать с самой банальной версии. – И он приподнял в поисках ключа изящный чугунный коврик перед дверью, предварительно сдвинув с него господина Уолкера.

– Не трудитесь, господин Интригио, и стену под плющом тоже можете не проверять, как и стоящие здесь вазы, – уточнил господин Уолкер. – Я это уже проделал.

– Понимаю, – кивнул, вставая, Ласло. – Итак, у нас есть закрытая дверь и никакого ключа, чтобы её открыть.

– Именно так.

Ласло взглянул на часы.

– Но мы приехали вовремя.

– Мы-то да, – согласилась Бина. – Хотя, может быть, нам ещё нужно подождать…

Стоило госпоже Интригио произнести эти слова, и как по мановению волшебной палочки со стороны липовой аллеи послышалось шуршание гальки.

Все повернулись в ту сторону и увидели белую легковушку, которая двигалась к ним с довольно-таки умеренной скоростью. Окончив свой неспешных путь, белое авто припарковалось рядом с машиной семейства Интригио.

– Здравствуйте! – воскликнул сидевший за рулём тип, прежде чем выйти и рассыпаться перед всеми в сердечных приветствиях. Это был пухлый мужчина с бледной кожей и покрасневшим лицом, не особенно величественного роста, одетый как самый обычный турист: бежевые шорты, тёмно-зелёное поло и холщовые кеды. Дверь своего авто он оставил открытой.

– Однако, какое великолепное место! – воскликнул он, запрокинув голову. – Вы тоже победители? Ах, как я счастлив! Видали, какое чудо? Очень приятно, я господин Трипп. Вы тоже выиграли? Поздравляю!

Он энергично жал руки, здоровался и почти всем повторял одно и то же, пока наконец Бина не спросила его:

– Простите, господин Трипп, можно ли мне узнать, почему вы продолжаете спрашивать, выиграли ли мы? Что, собственно, выиграли?

– А! Да призовое путешествие от «Матрасов Ниманд»! – воодушевлённо ответил вновь прибывший.

– Матрасов, говорите?

– Ну да! Розыгрыш! Тот, в котором можно было выиграть это сказочное путешествие в Прованс, – пустился с места в карьер господин Трипп. – А самое странное то, что я выиграл… ни разу не купив ни единого из этих треклятых матрасов! Ха-ха-ха, они, наверное, что-то напутали, эти хитрюги из «Матрасов Ниманд»… Но ведь как говорят: дарёному коню… Ха-ха-ха… И к тому же я впервые в жизни что-то выигрываю! Я пытался тысячу раз: рождественская лотерея, скретч-лотерея, даже лото с соседями… Но ни разу ничего не выигрывал. А тут вдруг ни с того ни с сего мне приходит письмо от фабрики матрасов «Ниманд», что я выиграл! Невероятная удача! Я до сих пор не верю в такое везение! Но вы наверняка и сами знаете… разве вы не остальные победители розыгрыша?

– Ну конечно, господин Трипп, – уверенно кивнул Уолкер, бросив заговорщицкий взгляд на Ласло, который тут же ответил еле заметным кивком и, если бы мог, с радостью процитировал бы знаменитую фразу своего предка Жан-Жака д’Интрига, которая звучала так: «Никогда не раскрывай свои карты, особенно если дело дрянь!»

– Да-да, господин Трипп, – сказал он вместо этого. – Но, видите ли, в данный момент причина, по которой все мы приехали в этот великолепный дом, не так важна, как то, чтобы суметь попасть внутрь. У вас случаем нет ли при себе ключа? Или, быть может, в письме, которое вы получили…

– Пап? – прервала его Зельда.

Они с братом стояли в стороне.

Спасаясь от удушливой болтовни господина Триппа Зельда с Маркусом отошли подальше и изучали дом, где им предстояло провести эти странные выходные.

– Секунду, воробушек.

– Пап, тут на стене ящерица геккон.

– Славно, передай ей привет, милая. Так вот, господин Трипп, я говорил…

– Но гекконы не выходят днём! Это же ночные животные!

– Сумеречные, точнее говоря, – поправил Маркус. – Но вообще и правда странно, что этот сидит себе вот так на солнце.

– Ребята, пожалуйста, помолчите немного…

Но ребята и не думали молчать. Они подошли к той самой стене и принялись разглядывать геккона, который неподвижно сидел себе на месте. Даже слишком неподвижно, если как следует присмотреться.

– Это не настоящий геккон! Он из ржавого металла! – воскликнул Маркус, рассмотрев его вблизи.

Он уже протянул руку, чтобы взять ящерицу, но сестра остановила его.

– Ну-ка убери эти вредительские пальчики! – пошутила Зельда.

В самом деле, в силу Семейного таланта Вредителя, отличавшего её брата, тот способен был за несколько секунд испортить любое механическое приспособление.

Маркус фыркнул, но позволил сестре взять металлического геккона, прикреплённого магнитом к водосточной трубе. Девочка тут же нащупала крошечную кнопку на животе неживой рептилии и нажала на неё.

Дзинь!

Изо рта животного выпал узкий металлический язычок, который выглядел совсем как…

– Ключ! – воскликнула Зельда.

Девочка тут же совершенно непринуждённо вставила его в замочную скважину, повернула, – и дверь открылась.

– Ну, неважно, господин Трипп… – пробормотал Ласло, следуя за своими детьми