Уже в тюрьме жизнь свела его с Махой, бывшим спортсменом и неудачником, погоревшим на банальном рэкете. Целый год после отсидки они вместе промышляли угонами и мелкими кражами. Бесперспективная жизнь с вполне предсказуемым концом.

Все изменилось, когда чуть позже с зоны откинулся Кирилл. Он с ходу дал Махе прозвище Мюллер, заодно втянул обоих в свою грандиозную аферу.

У Олега не было выбора. Он знал, что это его единственный шанс, видел, что Кирилл не отступит! Для брата это был вопрос не только денег, но и жизненного выбора.

Олег уже считал свою жизнь проигранной. Он ничего не достиг к тридцати пяти годам, понял, что ему остается просто плыть в фарватере брата, пока тот не приведет его к смерти либо к победе.

Это решение позволило ему меньше задумываться и успешно выживать в том мире, который психолог Олег считал слишком жестоким для бандита Крюгера. Сейчас он ждал своего большого куша как билета в другую жизнь. Это дело стало его шансом завязать навсегда.

Маха заклеил глазок двери напротив. Мужчины надели перчатки и вошли внутрь квартиры Сергея.

Она действительно была очень маленькой. Это сильно облегчало задачу, стоявшую перед ними.

Найти загранпаспорт не составило проблемы. Единственный шкаф. Верхний ящик. Поверх каких-то бумаг из ЖКХ лежал искомый документ. Готово!

В этот момент на телефон Олега посыпались сообщения. Кристина прислала фотографии с Сергеем.

Маха посмотрел на них из-за плеча Крюгера, ухмыльнулся и заявил:

– Эта сучка знает свою работу! Ее бы в порнобизнес!

– Хватит завидовать! Доставай принтер, – холодно отреагировал на это Олег.

Маха вытащил из маленькой наплечной сумки портативный фотопринтер.

Пока Олег подключал его к своему телефону, Маха лихорадочно подыскивал слова, чтобы начать разговор на тему, давно уже волновавшую его.

– Слышь, Крюгер, а что будет, когда мы возьмем банк? – осведомился он.

– В смысле?

– В коромысле! Под дурачка не коси! – Маха начал распаляться. – Что будет, когда бабки окажутся у нас? Ты же знаешь эту сучку. Она не даст нам бабла! Мамой клянусь!

– Полегче с клятвами, Маха! – сказал Олег, нажал на кнопку, и первое фото начало вылезать из принтера. – Не ей решать! Кирилл нас не кинет!

– Да в Кирилле сомнений нет, в натуре! Он твой брат и все такое. Только она ни Кириллу, ни нам бабла не отдаст! Уведет из-под носа. Вспомнишь потом мои слова!

Олег вытащил первое фото из принтера и оценил его качество.

– Пока техника развивается такими темпами, шантажировать клиентов проблем не составит! – пошутил он и нажал на кнопку печати еще раз.

Второе фото с легким скрипом полезло из принтера.

– Ты базар-то не сливай! – Махе не нравилось, что Олег съезжает с важной темы. – Ты все понял, Крюгер. Как вопрос решать будем?

– А что ты предлагаешь?

– Кончать ее надо, как только бабло будет у нас. Сразу!

– Она же с Кириллом!

– И что? Он запросто найдет себе другую. Эта борзая очень! Она и нас, и его, и пацана вашего под нож пустит, не зажмурится! – Маха распалялся все больше.

Олег вытащил третью фотку из принтера, полюбовался тем, что изображала на нем Кристина.

– Ох, фантазерка! Моя была такая же тварь! Ладно, – проговорил он. – Прячем фото, нижнее белье, щетку и сваливаем. Потом решим, что с ней делать.

Фотографии они положили в ящик шкафа, а женские трусы и использованную зубную щетку закинули за стиральную машину, стоявшую в ванной.

– Твой брат умный человек! Он сразу решил Кристинку подставить, все списать на эту бабу. Но как он ее смог убедить? Вот этого я не понимаю, – проговорил Маха, выходя из квартиры и запирая дверь.

– Это она придумала! Как заберем бабки, Кристина отправится в Израиль, ляжет под пластику, сделает себе новое лицо. Вот и все, до свидания.

– Да ладно? Вот сука, за наш счет еще и рожу себе поправит.

Напарники быстро спустились по лестнице.

Кристина начисто прибралась в процедурной, вернула ключи, привезенные Олегом, в карман брюк Сергея. Тот до сих пор спал глубоким сном.

Уже собираясь уходить, девица внимательно оглядела палату. Надо было, чтобы ничто не выдавало ее присутствия здесь. Неожиданно взгляд Кристины остановился на небольшом стеклянном шкафчике. Внутри лежали те самые препараты, которыми так любила приторговывать медсестра. Шкафчик был не заперт.

«Вот ведь дура набитая! Кто же свое рабочее место так оставляет?! Закон не читала, что ли? – подумала Кристина и быстро изучила содержимое ампул. – Бупренорфин! Такое только по рецепту, милая! А тут бери не хочу! Ой, какой бардак!» – Барышня спрятала ампулы в сумочку и направилась к выходу.

Очнувшись после длительного сна, Сергей долго не мог прийти в себя. Такое с ним было впервые. Но он все же был рад, что спал во время процедуры.

– Как себя чувствуете? – поинтересовался врач, только что вошедший в палату.

– Как-то не очень. Голова тяжелая, доктор. Но спина уже не так болит. Я перестал чувствовать каждый позвонок в отдельности. – Сергей действительно ощущал сильное облегчение после новой процедуры.

– Так, а почему голова тяжелая? – поинтересовался доктор. – Вы что-то изменили в процедуре или дозировке? – Этот вопрос он уже адресовал Лизе, явно нервничавшей в стороне.

– Пациент очень жаловался на боли, и я дала ему снотворное, – промямлила она в ответ.

– Без согласования со мной? – Врач оторопело посмотрел на Лизу.

Сергей понял, что назревает серьезный конфликт, и заявил:

– Доктор, я действительно просил об этом, очень уж хотел выспаться. После этого мне стало намного лучше. Может, это и есть тот самый вариант процедуры или дозировки, который вы искали?

Врач несколько секунд переваривал то, что услышал, потом принял решение и озвучил его:

– Хорошо. Поезжайте домой и сообщите мне, если что-то будет не так. Если все пройдет нормально, то в субботу повторим процедуру в новой версии. А вы, Лиза, зайдите потом ко мне! – Доктор замолчал и быстро покинул процедурную.

Пытаясь вернуться в рабочее состояние, Сергей медленно доковылял до своего автомобиля. Потом он еще минут тридцать просто сидел в водительском кресле, ожидая, когда восстановятся реакции мозга.

«Черт! Что же это? Но спина-то не болит! – с надеждой подумал он. – Загонят меня в могилу такие сеансы!»

Сергей снова вспомнил глаза Инги.

Сначала, когда его наконец-то выписали из больницы, ее взгляд был удивительным. Он выражал радость и глубокую печаль.

Разве такое возможно?! Как человек может одновременно испытывать совершенно противоположные чувства? Наверное, это просто невозможно описать словами.

Затем Сергей вспомнил глаза Инги год спустя после операции. Когда она, очень усталая, приходила