class="p1">Я весь этот путь предпочитаю держать руку на рычаге дверного замка. Если с воздуха шарахнет, толку от моей винтовки — ноль. Лучше попытаться выскочить из кабины, поискать укрытие. На одиночек летуны не охотятся. Хлюпа поступает так же. Боится, как и я. Водила же будет орать благим матом и проклинать всех и вся, а особенно наших нанимателей — волонтёрские объединения и Фонд Помощи Пострадавшим при Локальных Конфликтах. Они хитрые, деньгами отмазываются. Платят бригаде за логистику и экспедирование, а сами в безопасности прохлаждаются, раздавая интервью с сердобольными мордами.

Открытых боестолкновений здесь, как таковых, не было, но вот проходящие колонны поначалу утюжили крепко. Сейчас — тихо. Со слов водителя — в последний раз шумели месяца четыре назад, при обострении конфликта. Только один хрен боязно.

По графику выходим на связь, сообщая в штаб координаты и обстановку.

Второй КПП, третий... Выбираемся на нормальную дорогу уже в темноте. Водила злится. Никак не могу понять — для его племени вернуться засветло — дело чести? Или некая высшая цель? Чего с ума сходить — знал ведь, что не успеем...

Вот и ворота. Въезжаем, здороваемся с дежурным, покидаем опостылевшую кабину. Грузовик направляется дальше, в отстойник, а мы топаем к ответственному по батальону — доложиться и получить разнарядку на завтра.

Нас уже ждут. Лейтенант Дью, по прозвищу «Болт», и два незнакомых офицера в общевойсковой форме с нашивками военной полиции.

Приняв рапорт, Болт (он сегодня в роли ответственного) обращается к гостям:

— Эти?

— Да.

— Кто именно? — непонятно уточнил он.

— Левый.

Левый — это Хлюпа. Я стою справа.

— Маяк, выйди, — холодно приказывает ответственный.

Что-то будет... Полицейские не зря притащились. Наверняка повод у них такой, что бригада предпочтёт не отмахиваться.

Возвращаюсь в коридор, не забыв поплотнее прикрыть за собой дверь. Отхожу подальше, к окну в торце. Не хватало ещё чужих секретов наслушаться.

... Хлюпа выходит через полтора часа. Понурый, на меня не смотрит. Первое, что отмечаю — он без винтовки. Становится у стены, рылом от меня. За ним из кабинета высовывается голова Болта.

— Маяк! Зайди.

Пожав плечами, послушно возвращаюсь. Вины за мной нет, потому особо не нервничаю.

— Присаживайся, — лейтенант указывает на отдельно стоящий посреди кабинета стул. — Расскажи, у кого собирались покупать гранаты?

Вопрос меня огорошил. Какие гранаты? О чём вообще речь?

Видя моё замешательство, он демонстративно указал на копов.

— Вы предлагали гранаты кладовщику. Сегодня. У кого собирались брать?

... Ну, Хлюпа, бизнесмен недоделанный. Ухитрился-таки измазать меня своим дерьмом.

— Я не при делах.

— Угу... А кто при делах? — Болт нахмурился.

— Понятия не имею. Прибыл на точку, проконтролировал выгрузку, уехал. С местными не общался, ни к кому не подходил.

— Ты хорошо подумал над этим ответом?

— А чего мне думать? — вполне искренне удивился я. — Вы спрашиваете о том, что мне неизвестно.

— Отрицаешь?

Я никак не мог понять, за кого лейтенант. За нас, своих сослуживцев, или за полицейских. Тогда куда подевалась хвалёная присказка «из бригады выдачи нет»?

— Что отрицаю?

— Причастие к незаконному обороту оружия.

— Шутите?

— Нет, — вмешался один из полицейских. — Ваш сослуживец показал, что вы помогали ему в налаживании контактов по сбыту оружия и приносили медикаменты для реализации. Можем продемонстрировать признательную запись.

От такого наглого поклёпа меня передёрнуло. Ай да, Хлюпа... Ай да гнида парашная... Сам попался — других топит. Врёт, изворачиваясь, напропалую. Надеется отмазаться, кретин.

До одури захотелось проломить ему череп.

Наблюдавший за мной лейтенант хмыкнул, задумчиво провёл ладонью по гладко выбритой щеке.

— Маяк, до конца разбирательства сдай оружие.

Сдай так сдай... Отсоединил магазин, извлёк патрон из патронника. Протянул винтовку прикладом вперёд.

— Пожалуйста.

Приподнявшись с места, Болт перегнулся через стол и принял за приклад мою М-32, более раннюю версию стоящей на вооружении заштатных подразделений Федерации М-35. В принципе, начинка в них одинаковая, за исключением пластика магазина, слегка изменённой эргономики и параметров износа ствола. Последняя характеристика, разумеется, условная. Многое зависит от пользователя и грамотного обращения.

После повторной проверки на предмет безопасности, винтовка отправилась за кресло, составив компанию оружию Хлюпы.

— Покажешь мне свой личный шкафчик, — потребовал начальник.

Ого! А вот это уже серьёзно. Единственное место, где боец бригады мог хранить личные вещи, не опасаясь посторонних глаз и воровства — узкий ростовой пенал с кодовым замком, открыть который мог или он сам, или командир подразделения, составив необходимый акт.

И это хранилище, по неписаной батальонной традиции, считалось чуть ли не священным местом. Туда даже входить старались поодиночке, чтобы не мешать друг другу.

... Теоретически, у лейтенанта не имелось полномочий интересоваться шкафчиками подчинённых, но стоит ли закусываться? Если он настоит — наш главный однозначно даст «добро» и в моих пожитках покопаются. Возможно, без меня.

Зачем обострять?

— Как скажете, — согласился я. — Без проблем.

Болт поднялся, вышел из-за стола. Следом встали копы.

— А вам я ничего показывать не буду, — шкурой почуял — пришла пора показать зубы. — Или предъявляйте документы на обыск, или справляйтесь о результатах осмотра у господина лейтенанта.

Мне показалось, что тот одобрительно подмигнул.

— Подождите. Мы быстро, — бросил им Дью, подходя к двери и игнорируя рассерженные рожи полицейских. — Маяк, на выход.

В коридоре нас по-прежнему ждал Хлюпа. Затравленно посмотрев на ответственного по батальону, он совсем поник головой.

— К шкафчику!

Сослуживец вздрогнул, съёжился, как-то весь обмяк. Недолго думая, начальник выдал ему мощнейший тычок в загривок.

— Топай!

***

В комнате с личными хранилищами я отогнал болтливого ушлёпка в угол, набрал код. Дверца открылась, демонстрируя вешалку с гражданской одеждой, ниже которой стояли кроссовки, прикрытые пустым рюкзаком. Почти всё моё имущество. Однако Болта заинтересовала только коробка, лежащая на верхней полочке.

— Открой.

Слегка посомневавшись, всё же выполнил указание. Достал, снял крышку, продемонстрировал содержимое: сорок тысяч триста семьдесят кредитов Федерации. Моя доля от двух ограблений из недавнего прошлого.

Лейтенант внимательно посмотрел, кивнул.

— Убирай.

Когда дверца шкафчика захлопнулась, он обратился к Хлюпе:

— Показывай.

Я предусмотрительно отошёл. Нехорошо подглядывать, свои же осудят.

— Господин лей... — начал было сослуживец, но осёкся. Слишком нехорошо взглянул на него Болт.

Щёлкнула замком дверца, лейтенант заглянул внутрь и... ударил Хлюпу в челюсть.

Наотмашь.