До вершины Канченджанги всего три километра отсюда, и я наконец-то смог увидеть земли, прежде скрытые от людей. Как только я поднялся еще на пару метров выше, последние сомнения рассеялись.

ЖЮЛЬ ЖАКО-ГИЯРМО, КАНЧЕНДЖАНГА

1905

Перед нами простирались ущелья, беспрестанно атакуемые лавинами, глядя на которые приходилось оставить всякую надежду на то, чтобы добраться до главного хребта напрямую. Вид самой горы удручал гораздо меньше, чем пути, к ней ведущие.

Ни одно снежное поле даже отдаленно не было горизонтальным. Ни на одном участке склона не видно было ни единого квадратного метра, чтобы поставить хотя бы самую маленькую из наших палаток. А на самих скалах (если допустить, что человеческих сил хватит на то, чтобы проделывать акробатические трюки на такой высоте) не просматривалось ни одного приемлемого пути для восхождения.

МАХАРАДЖА НЕПАЛА – ГЕНЕРАЛУ БРЮСУ В СВЯЗИ С ГИБЕЛЬЮ В ЛАВИНЕ СЕМИ ШЕРПОВ НА ЭВЕРЕСТЕ

1922

От себя лично и как член Королевского географического общества выражаю сочувствие в связи с крушением Ваших лучших надежд. Вы, равно как и близкие семи погибших, можете рассчитывать на мою искреннюю деятельную поддержку. Это печальное событие дало повод вспомнить о распространенном у моего народа веровании, согласно которому горные выси являются обителью богов Шивы и Парвати. Любая попытка вторгнуться в их владения обернется для индуистской страны ужасными последствиями. Эта вера настолько сильна, что Вашу великую неудачу обусловливают гневом богов, который никто из моих подданных не осмелится вызвать[19].

ДЖОРДЖ МЭЛЛОРИ, НА ПУТИ К ЭВЕРЕСТУ

24 апреля 1924

Сегодня вечером вчетвером занимались проверкой кислородных аппаратов. Ирвин усовершенствовал конструкцию, облегчив ее вес на два с лишним килограмма, и она стала гораздо лучше и надежнее. Оказалось, что я могу легко нести аппарат в гору, даже не открывая вентиль, а уж с использованием искусственного кислорода и подавно. Передвигаться по сложному рельефу на большой высоте с грузом очень тяжело, лучше идти налегке. Общий вес аппарата сейчас около четырнадцати килограмм. Спереди ничего не болтается и не мешает идти, и по ощущениям нести его довольно удобно. Мой план – тащить на себе как можно меньше, идти как можно быстрее и поскорее добраться до вершины. Финч с Брюсом в прошлую экспедицию были слишком перегружены кислородными баллонами.

По-прежнему чувствую себя хорошо и всем доволен. Тибет дарит много прекрасных моментов. Погода необычайно теплая, гораздо теплее, чем в 1922 году, и это путешествие в целом пока приятнее, чем предыдущее. Здорово ехать на собственном пони. Лошадка славная, но со здоровьем не очень – сегодня у нее был приступ колик. Но вскоре предстоит долгий отдых, надеюсь, пони отъестся и вернется в Дарджилинг здоровым. Там я собираюсь его продать.

Остается всего четыре дня пути до монастыря Ронгбук. Мы уже почти у цели. 3 мая наша четверка отправится из базового лагеря на восхождение. Примерно к 17 мая надеемся быть на вершине. Мне не терпится ринуться в бой.

А сейчас я желаю тебе спокойной ночи и забираюсь в уютный спальный мешок с чистой накидкой – одной из двух, что ты мне сшила, на кнопках, чтобы удобнее было прикреплять. Кожа лица очень сильно сохнет здесь, и это приспособление себя отлично зарекомендовало. Если восхождение удастся, придет телеграмма, которая, думаю, опередит это письмо. Имен в телеграмме не будет. Знаю, ты надеешься, что одним из победителей буду я. В свою очередь надеюсь, что не разочарую тебя.

ДЖОРДЖ МЭЛЛОРИ, БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ РОНГБУК, ТИБЕТ

30 апреля 1924

Почту отправят завтра, это известие застало меня врасплох. Мы только вчера пришли сюда, и все это время я был очень занят. Сто пятьдесят тибетцев-носильщиков отправились сегодня в лагерь II с поклажей, и эти грузы надо было заранее распределить и подготовить, чем пришлось заниматься в авральном режиме. Особое внимание я уделил подготовке снаряжения и продуктов для высотных лагерей. Вчера утром, когда привели животных, я отыскал нужные ящики, которые почти все узнаю по внешнему виду, буквально вытащил их из-под ног у ослов и яков и сложил отдельно. Всего получилось тридцать единиц груза, не считая запасов продовольствия. Позже мы долго беседовали с Нортоном об организации работы носильщиков. Подъем грузов в высотные лагеря – дело чрезвычайно сложное. Нужно следить за тем, как и сколько носильщики работали в предыдущие дни, чтобы правильно оценить их физическую форму и понять, насколько они адаптировались к высоте.

Потом потребовалось спланировать установку и снабжение лагеря III, из которого будет снабжаться лагерь IV, потому что обычные носильщики выше третьего лагеря не пойдут. Я набросал план транспортировки, приведя его в соответствие с планом восхождения. Эти расчеты, разумеется, очень приблизительные, зато дают запас по времени, так что даже день или два непогоды не повлияют на наше продвижение сколько-нибудь серьезно. Мы с Ирвином, Битэмом и Хазардом выходим отсюда 3 мая. После того, как Битэм и Хазард отдохнут день в лагере III, они начнут подготовку к установке четвертого лагеря на Северном седле. В это время мы с Ирвином взберемся по восточному гребню Чангцзе, это будет и тренировка, и возможность оценить уровень подготовки Ирвина. Заодно получим возможность осмотреть склон в поисках наиболее подходящих площадок для лагерей. Через два дня Битэм и Хазард отправятся вместе с первой группой носильщиков в лагерь IV. Оделл и Джеффри Брюс последуют за ними со второй группой и на следующий день разобьют лагерь V. Затем поднимутся Нортон и Соммервел. Потом придем мы с Ирвином, проведя два-три дня в первом лагере.

Долина Ронгбук встретила нас скверной погодой. Две ночи подряд дул ледяной ветер, небо было затянуто тучами. Вчера утром проснулись под вой снежной бури, снег шел целый день. Но сегодня светит солнце. Погода значительно улучшилась, и мы обсуждаем, что этот вечер вполне подошел бы для восхождения. Любопытно – нижняя часть Эвереста покрыта снегом, выпавшим за последние несколько дней, но на верхних склонах снега почти нет. Этот феномен мы не раз наблюдали в 1922 году, включая день, когда предприняли первую попытку восхождения.

«В БЛИЖАЙШИЕ ДВА ДНЯ БУДУ ЗАНЯТ ПОДГОТОВКОЙ СВОЕГО СНАРЯЖЕНИЯ. НАДЕЮСЬ ПОЛУЧИТЬ ОТ ТЕБЯ ВЕСТОЧКУ И ДУМАЮ, ЧТО ОСТАНЕТСЯ ВРЕМЯ НАПИСАТЬ ОТВЕТ И МЫСЛЯМИ ПОБЫТЬ С ТОБОЙ. БОГ ЗНАЕТ, КОГДА В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ ОТПРАВЯТ НАРОЧНОГО С ПОЧТОЙ».

Компания подобралась отличная, мы прекрасно ладим друг с другом. Битэм на удивление быстро поправился и всем видом показывает, что с радостью возьмется за тяжелую работу, но нет уверенности, что он достаточно окреп. Не думаю, что он будет в числе первых, кто пойдет наверх.

Прости, что письмо получилось коротким и писалось в спешке. Я сейчас в отличной форме, хотя, пожалуй, не настолько, как был в 1921 году. Полагаю, что я лучше всех