не захотела оставаться в миру и сразу после похорон приняла постриг в Новодевичьем монастыре. Там умерла в монахинях ее мать Анфиса. Там же проживала и старенькая мать Марии Григорьевны. Б. Ф. Годунов последовал за сестрой. желая служить ей и в монастыре.

Судьбу престола должен был решить избирательный Земский собор.

Уже 16 января по всей стране были разосланы грамоты с требованием ко всем жителям городов прислать выборщиков на Земский собор. Через несколько недель в Москву прибыло не менее 500 человек, и начались заседания собора.

Конечно, Мария Григорьевна и все ее родственники волновались по поводу того, кто станет новым государем. Ведь от этого зависело их будущее благополучие. Наиболее реальных претендентов было совсем немного — только те, кто состоял в родстве с царем Федором Ивановичем. По крови наиболее близки ему были братья Романовы — по матери они приходились ему двоюродными братьями. Но в обществе и в правительстве у них не было поддержки. Ведь все ключевые позиции при дворе были в руках Годуновых: Дмитрий Иванович контролировал Боярскую думу, Григорий Васильевич в должности дворецкого — царскую казну, Степан Васильевич курировал дипломатическое ведомство, войско было в руках Ивана Васильевича, наконец, Борис Федорович ведал городами и сбором с них налогов. Даже глава церкви патриарх Иов был с Годуновыми в самых тесных взаимоотношениях. В этих условиях ни один другой претендент не имел ни малейшего шанса занять престол.

Мария Григорьевна волновалась зря. 17 февраля на Земском соборе ее супруг был единодушно назван новым царем. Для него это вряд ли было неожиданностью, но соглашаться сразу со столь почетным предложением он не стал. Борису хотелось еще раз убедиться в том, что все русские люди готовы ему служить.

Несколько дней москвичи толпами приходили к Новодевичьему монастырю и умоляли избранного монарха сесть на царский престол. Только 21 февраля после грандиозного крестного хода и умоления иконой Владимирской Богоматери, главной российской святыней, Б. Ф. Годунов согласился принять царство.

Мария Григорьевна с детьми в это время, скорее всего, жила в Больших Вяземах. Получив из Москвы радостные вести, она стала готовиться стать царицей. Ей вместе с мужем и детьми предстояло появиться перед всем народом.

Срочно на рынки были отправлены доверенные лица за лучшими тканями, украшениями, драгоценностями и мехами. Ведь всей семье следовало предстать в подлинно царских одеждах. Девушки-мастерицы тут же были посажены за работу. Времени было очень мало.

Первый торжественный въезд нового государя в Москву состоялся 25 февраля, в последний день Масленицы. Потом начинался Великий пост, и какие-либо празднества устраивать не полагалось.

Борис в парадном царском облачении, но без короны ехал верхом на коне, Федор тоже был на коне и следовал за ним. Мария Григорьевна с Ксенией ехали в красивой карете. На всем протяжении от Новодевичьего монастыря до стен Кремля их приветствовали толпы народа. Около крепостных стен их встретили именитые горожане с подарками. Борис Федорович спешился, но принял только хлеб-соль, от всего другого вежливо отказался. В воротах Кремля стоял патриарх Иов с духовенством и боярами. Они также с почтением поприветствовали новых государей. Затем все пешком отправились в главные кремлевские храмы. В Успенском соборе Иов вновь благословил Бориса на царство и вручил ему животворящий крест. В Архангельском соборе все почтили могилы прежних царей. Федор и Ксения всюду сопровождали отца. Те, кто видел их, с восхищением говорили, что они похожи на ангелов.

Действительно, дети Марии Григорьевны были очень красивы: темноволосые, белокожие, с большими карими глазами и правильными чертами лица. Ни чопорности, ни надменности не было в их облике, только спокойствие и благожелательность ко всем. Вполне вероятно, что они еще не осознавали, что удостоены очень великой чести — быть первыми в России избранными царевичем и царевной. А Мария Григорьевна стала первой выборной царицей. Она-то очень хорошо осознавала, насколько высоко вознесла ее судьба, и очень волновалась.

Борису Годунову было уже 46 лет, и, по понятиям того времени, он считался в солидном возрасте. Чтобы показать всем, что с преемственностью его власти проблем не будет, он повелел в крестоцеловальной записи упомянуть и его жену, и детей. Отныне в церквах многолетие стали петь не одному государю, а всем членам его семьи. Был составлен текст особой молитвы, которую подданные должны были произносить даже дома: «Чтобы Всевышний даровал царю Борису Федоровичу, жене и детям его многие лета и здравие».

С того времени Мария Григорьевна стала не просто боярской женой, а публичным человеком, вторым лицом в государстве, обладающим большой властью. Ее прежняя, более чем скромная жизнь в Белой осталась в далеком прошлом.

Окончательно семья нового царя переехала в Кремль только 1 апреля. К этому времени для всех отделали новые хоромы. Неизменными остались только приемные палаты и хозяйственные постройки. Отдельные терема были не только у самого царя, но и у Марии Григорьевны, царевича Федора и царевны Ксении. У всех теперь было собственное окружение, состоящее не только из слуг и прислужниц, но и из представителей знати. В свиту царицы вошли жены и вдовы бояр и князей. Некоторые даже начали местничать друг с другом, чтобы занять должность повыше, например княгини Лыкова и Пожарская.

У Марии Григорьевны появилось сразу много обязанностей. В ее ведении оказались швеи, вышивальщицы, ткачихи, которые изготавливали не только царскую одежду для всех членов семьи, но и великолепные шубы из ценного меха, которыми, по обычаю, царь одаривал своих приближенных за особые заслуги, парадную одежду для придворных, в которой они появлялись на приемах и во время пиров, роскошные наряды, которые получали в подарок послы из Крыма и Ногайской орды. В свободное время они изготавливали постельное белье, полотенца и скатерти на продажу. Царице следовало вести учет пряже, ниткам, тканям, всевозможным украшениям и т. д. Еще она должна была наблюдать за огородным и садоводческим хозяйством: указывать, какие плодовые деревья сажать, какие овощи выращивать, а после сбора урожая позаботиться о его сохранности и переработке. Приготовление пиши также находилось под наблюдением государыни.

Конечно, со всеми обязанностями справиться без помощников было невозможно. Поэтому Мария Григорьевна окружила себя верными прислужницами из числа дальних родственниц.

Когда торжества по случаю восшествия на престол нового государя закончились (Борис венчался на царство только в начале сентября), перед родителями встал вопрос о замужестве царевны Ксении, которой шел уже шестнадцатый год. Родниться с русской знатью они не захотели и стали подыскивать подходящего жениха среди родственников европейских королей. После совета с дьяками Посольского приказа было решено, что наиболее подходящей кандидатурой является шведский королевич Густав, изгнанный дядей Карлом IX