Я буду единственным Тёмным Лордом, что овладел силой любви: будут стрелять по мне, а попадут по ним.

Сила любви — для победы колдовать вообще не обязательно! А ещё в комплекте идут женщины, которые согласны вообще на всё!

Так же я размышлял, как я мог дожить до такой жизни. Сознание почему-то выдавало только шедевры юмора.

Наиболее бредовое объяснение, что избранных было двое — Невилл Лонгботтом и Гарри Поттер.

У Невилла Лонгботтома удача была столь же безмерна, как у Альбуса Дамблдора, только… отрицательна.

А что? Его родителей убил Тёмный Лорд, самого ребёнка отдал своим слугам на воспитание.

Отрицательная удача Лонгботтома была заразна: кто бы с ним ни связался, он тоже становился неудачником. Белла осталась без магии, Рудольфус — умер. Бабушка — самоубилась. Даже попугаи Невилла умерли, когда Беллатриса их покормила магическими травками после смерти самого Невилла.

Я ведь лучше прежнего Тома Реддла? Изобретательнее? Тот выезжал только за счёт мощи Тёмной магии! Но стоило мне связаться с Невиллом, как всё пошло наперекосяк: планы удавались через раз, Грюма так и не сумел убить, Альбус выходил из ловушек даже смертельно раненым, и Беллатрису в первый раз не смог нормально трахнуть! Не говоря про то, что на это ушло столько времени!

К счастью, неудача Невилла оказалась слишком заразной. Стоило мне сделать его крестражем и выставить перед Дамблдором… Ну какова вероятность, что Дамблдор стольких убьёт, да ещё и Тёмной магией? Вообще какова вероятность, что великий Светлый маг намеренно сожжёт заживо ребёнка?

Нет, я понимаю — стресс, у Альбуса не было возможности взять Невилла в плен и уйти с крестражем, приходилось либо отпускать, либо убивать, но всё же…

И стоило Невиллу умереть — как я сразу же становлюсь Светлым Магом Крови, а Альбус гибнет при следующей встрече, не нанеся мне ни одного увечья!

А у Гарри, наверно, удача выше Дамблдора: едва Альбус вышел против него, так убился архимаг с двумя Дарами Смерти. А сам Гарри, похоже, даже не проснулся!

С такими мыслями я подлетел к дому Чарльза Нотта. Тот ждал меня.

У меня не так много Мастеров Крови: Лестрейндж, Нотт, Буллстроуд, который недавно к нам пришёл, да и я, но я без тела.

— Приступаем, — приказал я.

Гомункул Нотту был уже выдан заранее, как и ингредиенты.

Сначала я вселился в своё искусственное тело, напоминающее Квазимодо. Жить в нём было больно, а магии — лишь немногим больше, чем оставаться бестелесным.

Нотт проводил ритуал.

Примерно через час я вынырнул.

Лорд Волан-де-Морт возродился.

Вскоре я созвал своих.

Всё прошло не так уж и плохо: всего лишь несколько случайных жертв не из Внутреннего Круга и десяток заложников.

Потом взяли немного материала и уже через три часа аккуратно вскрыли Сферу Истребления над моим родовым источником.

Забрать двух женщин и одного ребенка.

А теперь начинаем работать.

Начал я с Беллатрисы.

Когда она пришла в себя, рассказал ей, что Альбус повержен. Увы, диалога не получилось: Беллатриса поняла, что потеряла магию и начала истерить.

Чувствую себя маглорождённым. Вроде бы успешно интегрировался в этот мир, а потом местные выдают такие перлы, что не знаешь что делать.

Беллатриса боялась. Боялась, что теперь она мне не нужна — ведь с точки зрения чистокровных лучше бы её Альбус убил. И мысли её витали в двух направлениях: то ли Господин убьёт её из жалости, что предпочтительнее, то ли просто выбросит — кому нужна женщина без магии?

Что за глупый вопрос? Мне нужна.

Женщина без магии намного красивее женщины без груди. Женщина без груди намного красивее женщины без глаз. А защищать я тебя и так смогу.

Едва я чуток её успокоил, она начала истерить, что «дети будут её презирать».

Да что за чушь! Ты же чистокровная волшебница, которая получила травму, освобождая мир от Альбуса Дамблдора! Это подвиг!

Мне удалось её успокоить, но тогда она засомневалась, сможет ли она родить ещё мага.

Во-первых, мне без разницы. Во-вторых, почему нет? Допустим, Аластор Грюм бы сделал себе ребёнка. Малыш бы родился с искусственным глазом и деревянной ногой? Нет. Увечья, полученные в ходе жизни, не наследуются. На крайний случай — ты уже родила с запасом.

Успокоилась Беллатриса только после того, как я пообещал «не жалеть жертв и сил, чтобы попытаться вернуть ей магию». Попытаюсь, но зная Альбуса — это бесполезно.

После того как мне удалось разобраться с женой, начал разбираться с Лили. У меня на неё особый план. Она стала важной шишкой в моём Внутреннем Круге, но теперь она особо не нужна. Пора ей на почётную пенсию.

Я разбудил её и продемонстрировал ей живого и здорового Гарри.

Она начала махать палочкой над Гарри, с которого я снял кое-какие свои маскирующие чары.

— Неужели он… Крестраж? — спросили меня.

Не совсем он…

— Альбус Дамблдор считал, что станет бессмертным, если вместо уничтоженного феникса сделает крестражем одного из детей пророчества. С Невиллом не получилось, а вот с Гарри…

— Ведь есть способ его вылечить?

— Очень рискованный, — начал врать я. — И это Тёмная магия.

— Я буду добровольцем! — сказала Лили.

— Родная мать не подходит. Но не волнуйся — я найду «добровольца». Ты просто сиди тут и жди. Ничем ты мне помочь не можешь.

— И что я буду вам должна? — спросила она.

Надо же! А я думал, Гриффиндор не лечится: неважно скольких ты убил и владеешь ли ты Тёмной магией — Гриффиндор не смывается.

— По совокупности заслуг, включая то, что ты единственная из всех пришла ко мне в конце, для тебя это будет подарком от фирмы.

Лили смотрела со скепсисом, но в конце отдала мне Гарри. Со мной увязываться не стала.

Взяв Гарри и надежно укрыв его защитой, я сначала отправился за материалами, а потом за Снейпом.

Вскоре мы уже были у Пещеры Инферналов.

— Снейп, всё что тебе нужно — подождать меня тут и никуда не отходить, — сказал я Снейпу в маленькой пещере, — потом всё объясню.

Окропив вход дальше своей кровью, я через практически полностью разбитую защиту пошёл дальше.

Я помнил, как строил эту защиту. Альбус всё сломал — получилась словно гигантская свалка.

Используя опыт Невилла, я сделал крестражем череп Гарри, что практически гарантированно сделало его неизвлекаемым.

Я положил Гарри на наколдованный стол, ослабил его защиту и заговорил. Но