— Они когда-то были людьми, — сказала Екатерина Петровна.

— С чего вы взяли? — спросил я, пытаясь примерить образ крысоволка на человека.

Нет, ничего человеческого в крысоволках не было. Даже намёка. Это была тварь Хаоса.

— Потому что твой отец Хаос! — выдохнула женщина.

Мне сразу же вспомнился чудесный фильм Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию» и фраза, которую произносит героиня Натальи Крачковской: «И тебя вылечат, и тебя тоже вылечат… и меня вылечат».

Видимо, это отразилась на моём лице, потому что Екатерина Петровна добавила:

— Он тогда не был таким… Он был нормальным человеком! Императором всея Руси. Практически богом! Но отца не устраивала роль тестя императора. Он захотел власти. Выяснил, что в Китае хранится божественный артефакт, который может забрать силу и запереть её в запечатанном мире. Отец смог разделить артефакт на части, но не смог взять над ним власть. Поэтому он смог обратить моего Хорса в демона Хаоса, но не смог запечатать его силу. Силу Хаоса получит тот, кто соединит три части артефакта.

— Что тогда будет с Хаосом? — спросил я.

Не то, чтобы я верил словам этой женщины, но полученная информация в корне меняла ситуацию. И я сейчас про мой договор с китайским императором и про слова российского императора — оба они говорили о том, что нужно объединить три части Запечатывающего Хаос артефакта.

— Он станет частью запечатанного мира, — ответила великая княгиня. — Его ядром и силой. Его мощью и потенциалом.

Я знал два карманных пространства — Запечатанный мир китайского императора и Пустошь королевы слизней. Ну и ещё запретные земли, где раньше находился Хаос и его армия. И если можно предположить, что Хаоса и его армию изгнали в пустыню и поставили заслоны, а Пустошь была создана магией королевы слизней, то запечатанный мир китайского императора был полон энергии и использовался для культивации.

Получалось, когда-то уже существовал артефакт, подобный Запирающему Хаос, и чья-то сила уже была запечатана. И теперь этим миром владел китайский император.

— А кто станет хозяином запечатанного мира? — спросил я.

— Видимо, тот, кто подчинит себе артефакт. Потому отец и братья так испугались тебя, что тебе все три части подчинились. Значит, ты и запечатать сможешь.

И тут я вспомнил про ключ.

Я не так долго общался с китайским императором. Но у меня создалось впечатление, что этот человек не упустит своей выгоды. И вдруг он отдаёт мне в руки такое богатство и ничего не требует взамен.

А не получится ли так, что как только я с помощью ключа запечатаю Хаос, ключ вернётся к хозяину? В договоре, который заверили приставы, говорилось только о том, что китайский император передаёт мне ключ, чтобы я выполнил свою часть сделки… И ничего про то, чей потом будет ключ и запечатанный мир.

Сразу же вспомнилось предупреждение пристава, отдаю ли я себе отчёт в своих действиях…

Вот ведь пройдоха этот китайский император! Захотел моими руками прибрать себе ещё один запечатанный мир!

И российский не хуже — признал меня, как внука, как члена императорской семьи… А потом, значит, решил, как старший в семье, наложить лапы…

Хотя нет, китайский император хитрее — он сработал тоньше.

И всё-таки, меня моя чуйка не подвела. Вот чувствовал, что тут есть подвох!

Я автоматически вытащил из ячейки ремня-артефакта фигурки оленя, ворона и волка. И вдруг увидел, что олень теперь красный, ворон — чёрный, а волк — золотой. Фигурки окрасились в цвета моей ци.

Глядя на фигурки, Екатерина Петровна с нежностью произнесла:

— У твоего отца тоже было три вида ци.

— Моего отца убили, — ответил я. — А тот, кого вы называете моим отцом, сеет смерть.

Глава 37

— Хорс не такой! — воскликнула Екатерина Петровна. — Он был добрым и трудолюбивым! Он боролся со злом и с нечестью. Румяный, улыбчивый, с голубыми глазами и светлыми, кудрявыми волосами…

Последние слова женщина произнесла с мечтательной интонацией.

— Ключевое слово здесь «был», — сказал я и уже собрался было идти, но задал ещё один вопрос: — Екатерина Петровна, скажите пожалуйста, а почему тут с такой ненавистью относятся к незаконнорождённым?

Великая княгиня с болью посмотрела на меня, но ответила:

— Есть две причины, — заученно проговорила она. — Во-первых, дети, рождённые в браке, освещены родом и развиваются по законам рода, а дети, рождённые вне брака, развиваются хаотично, что противно основам…

— Кто вам сказал эту чушь? — спросил я, вспомнив слова предка Хотена. Он говорил, чтобы я брал как можно больше женщин, чтобы было больше детей. И про брак не было ни слова.

— Ну… Служитель культа… — пробормотала Екатерина Петровна.

— Понятно, — вздохнул я. — А культу-то чем ублюдки помешали? Живут себе и живут, никого не трогают…

— Они больше подвержены влиянию Хаоса, — чуть слышно проговорила великая княгиня.

— Так если их гнобят, что им остаётся делать-то? — усмехнулся я.

Екатерина Петровна удивлённо посмотрела на меня, как будто я только что открыл ей глаза.

— А вторая причина какая? — спросил я, чтобы уже закрыть эту тему.

— Магия… — снова заученно проговорила женщина. — Незаконнорожденные не проходят всех необходимых ритуалов и часто не проходят никакого обучения, их магия неуправляемая и стихийная.

— Так, стоп! — удивился я. — А разве у других магов она не стихийная?

— Стихийная, — подтвердила Екатерина Петровна. Она выглядела так, словно я выбил из-под её ног табуретку.

— И не потому ли магия не управляемая, что ублюдков никто не учит? — снова задал я неудобный вопрос.

Екатерина Петровна стояла и смотрела на меня.

— Так в чём тогда разница между ублюдками и рождёнными в браке? — спросил я.

Екатерина Петровна совсем растерялась.

— Нет разницы… — прошептала она.

— Надо бы к культу повнимательнее приглядеться, — пробормотал я. И потом уж громко сказал: — Идите в дом. Там безопаснее.

— Володя, а что ты будешь делать? — прижав руки к груди, спросила Екатерина Петровна.

Я пожал плечами:

— Людей спасать, что ещё?

Женщина вздохнула и побрела к высокому крыльцу. А я отправился к своим. В свете того, что она рассказала, я понял, что план защиты нужно менять.

Вот только на то, чтобы собрать новый совет времени не осталось, потому что земля начала подрагивать от топота тысячи ног приближающихся тварей Хаоса.

Что ж, раз я не могу перестроить защиту, значит, могу перестроить нападение. Как говорится, если гора не идёт к Магомеду, то Магомед идёт к горе.

Поэтому, подойдя к своим ребятам, которые уже были готовы к атаке, я сказал:

— Я беру удар на себя. А ваша задача будет защищать меня.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила Анна.

— Именно то, что говорю. Надеюсь, твари не рассредоточатся по всему фронту, а ударят именно сюда. Наша задача выстоять, пока придёт