Я не смогу сбежать от двух таких воспоминаний. Не смогу.

И внезапно, сидя в темноте, с трудом дыша, взмокнув, дрожа всем телом, сгорбившись и уткнувшись лицом в колени, стараясь, чтобы не стошнило...

...Она точно поняла, что нужно делать.

Она была сбита с толку и ни в чем не уверена с тех самых пор, как вернулась в крепость Керал. Тогда дела и приняли этот ужасный оборот. Она колебалась и сомневалась. Злилась, чувствуя всепоглощающую вину. Собиралась сбежать, отвергала эту мысль, решилась остаться и раздумывала, не ошибка ли это.

И все ради того, чтобы избежать этого. Теперь она поняла.

Все, чтобы уйти от решения, которое она должна была принять сейчас, и знала это – от единственного способа уберечь монахов от участи, которая настигла других людей из-за нее.

На мгновение Чандре стало грустно, когда она подумала о том, что скоро произойдет. Она была еще молода. Существовало столько всего, чего она еще не увидела и не испытала. И теперь этого уже не случится.

А потом на нее снизошло спокойное смирение. Возможно, это была ее судьба. Возможно, она шла к этому выбору с той поры, как начались ее ночные кошмары.

Чандра встала, подошла к простому столику со стулом в углу, и села писать краткое послание на небольшом листке пергамента. Затем она оделась и вышла, направляясь в келью к Браннону.

Она встряхнула спящего мальчика, чтобы тот проснулся.

Чандра показала ему письмо. – Мне надо отправить послание. Нужна твоя помощь.

Браннон сонно заморгал. – А?

– Давай сюда лук и стрелы, – Чандра стянула с него одеяло и выволокла юного друга из кровати.

Он побрел за ней прочь из кельи по коридорам монастыря. К тому времени, как они пришли в южную башню, Браннон, похоже, проснулся.

– Мы отправляем им послание? – Мальчик смотрел вниз на склон горы. Полная луна освещала окрестности. – Так же, как они отправили его тогда нам?

– Да.

Чандра плотно обернула кусочком пергамента стрелу, которую принес Браннон, и обвязала шнурком, прихваченным из своей кельи. – Вот.

Мальчик посмотрел на то, что получилось. – Да, она полетит, — согласился он.

– Раз они послали стрелу в южную башню... – Чандра поглядела вниз на неприветливый пейзаж. Она видела белое свечение со стороны главного лагеря. – Да, это они. Ты сможешь выстрелить туда?

– А куда мне целиться?

– В то белое сияние. Она наверняка там, чтобы помогать часовым нести вахту всю ночь. Если стрела долетит, они ее найдут.

Браннон глубоко вздохнул и кивнул. — Да, смогу. Я тренировался.

– Матушка Лути так и сказала мне. А это, чтобы убедиться, что они увидят стрелу... – Чандра набрала побольше воздуха и нагрела его огненным жаром, а потом осторожно подула на оперение. Оно загорелось. – Вот. Давай быстрее.

Браннон принял стрелу. Его пальцы, уже опытные, привычно взялись за древко под горящими перьями, и он приготовился стрелять. Он поднял лук, отвел руку и прицелился. Несколько раз вдохнув и выдохнув, мальчик натянул лук еще сильнее, все его тело напряглось, и взгляд был прикован к цели. Он выпустил стрелу, и девушка услышала, как она запела в воздухе, оставив позади вздрагивающий лук. Огонек скользнул в ночи и приземлился у границы базового лагеря.

Было слишком темно, чтобы Чандра могла разглядеть там хотя бы силуэты. Но она увидела, что горящую стрелу подняли с земли и задули огонек.

– Они получили послание! — воскликнул Браннон. — Что теперь?

– Теперь ждем ответа.

***

Чандра с волнением ждала весь следующий день, но ответ прибыл только спустя сутки. Вскоре она поняла, почему он шел так долго.

Пиромантка играла с Бранноном, пытаясь успокоить непоседливого и жаждущего приключений мальчишку, которому сейчас было запрещено покидать пределы стен монастыря. Брат Сергил пришел за ней, чтобы сообщить, что ее ждет в своей мастерской матушка Лути. Браннон отправился с Чандрой, но остался снаружи, как приказали.

Чандра вошла в мастерскую, и матушка Лути сказала: – К тебе гость.

Она уже смотрела на него с изумлением. – Гидеон?

Тот молча кивнул ей, приветствуя.

Гидеон выглядел значительно лучше, чем тогда, когда они виделись в последний раз. Его густые черные волосы, доходившие до середины спины, были аккуратно заплетены, а лицо оказалось выбритым и без единого синяка. Светло-коричневая рубашка и штаны были чистыми и аккуратными, и сам он смотрелся выздоровевшим и настороженным. Целительная магия Ордена, очевидно, возымела действие.

Сурала при нем не было. Как солдат Ордена, он не был пропущен в монастырь при оружии. И Чандре, хоть она и была удивлена, все же не показалось странным то, что он согласился прийти сюда в одиночку и безоружным, даже после того, как недавно пиромант убил его единомышленника у ворот. Она знала, что Гидеон совершал сейчас то, что другие не смогли или не захотели.

– Что ты тут делаешь?

– Валберт принимает твои условия. Я пришел взть тебя под стражу.

– Условия? – уточнила Лути, озадаченно глядя на девушку.

– Он их принимает? – переспросила пиромантка. Гидеон кивнул, и Чандра глубоко вздохнула. – Хорошо. Я рада.

– Что за условия? — снова задала вопрос матушка Лути.

– Я сдаюсь. Если я буду под стражей, Валберт выведет войска из гор.

Она посмотрела на Гидеона. – Он сдержит слово?

– Да.

Чандра верила ему. Обещание подтверждалось тем, чего она ждала от Валберта, опираясь на слышанное о нем от других.

– Прочих условий быть не может. От жителей крепости невозможно ждать, что они примут иные предложения.

– Чандра, – обеспокоенно проговорила матушка Лути, – ты уверена, что хочешь сделать именно это?

– Уверена.

Пиромантка взглянула на Гидеона.

– И я готова идти.

– Нет!

В мастерскую ворвался Браннон. – Ты не можешь!

Чандра обернулась и посмотрела на мальчика. Ей стоило учесть, что он может подслушать разговор. – Мне нужно идти, – повторила она. – Матушка Лути все тебе объяснит.

– С тобой там случится что-нибудь плохое, – убежденно проговорил Браннон.

– Может быть. Но идти мне все равно надо.

– Я пойду с тобой!

– Нет, – покачала головой Чандра.

– Но ты обещала! Ты сказала, что, когда будешь уходить в следующий раз, я смогу пойти