Шрифт:
Закладка:
Рядом с головой покойницы – подушка и наволочка почерневшие, похоже, от пороха. Но только когда прибудут медэксперты и перевернут тело, Гарви найдет на ковре под головой в лужице крови маленький неровный комочек из тускло-серого металла. Контрольный выстрел произвели, когда жертва лежала на полу, и грохот заглушили, приложив к ее лицу подушку.
Сама пуля странная. Гарви приглядывается: средний калибр, наверное, 32-й или 38-й, но такой извращенный плосконосый профиль он еще не встречал. Она сравнительно целая, не сильно помялась и не раздробилась, следовательно, пригодна для баллистической экспертизы. Гарви бросает пулю в манильский конверт для улик и передает Уилсону. На кухне приоткрыт ящик с ножами. В остальном ничего помимо спальни не тронуто. В гостиную и туалет вроде бы не заходили.
Гарви просит криминалиста сосредоточиться на скрытых отпечатках в спальне, а также на дверях квартиры и спальни. Еще криминалист посыпает черноватым порошком кухонные столешницы и открытый ящик, а еще раковины на кухне и в ванной на случай, если убийца до чего-то дотрагивался, когда мыл руки. Везде, где в черном порошке проступает очертание пригодного отпечатка, эксперт прижимает кусочек прозрачной клейкой ленты и помещает ее на карточку размером 3 на 5 дюймов. Пока он переходит из спальни на кухню, коллекция карточек растет. Закончив со столешницами, он указывает на другой конец коридора.
– В передней комнате что-нибудь посмотреть?
– Не думаю. Похоже, он туда не заходил.
– Мне несложно…
– Не, на фиг, – говорит Гарви. – Если это человек с доступом к квартире, от отпечатков все равно пользы никакой.
Детектив мысленно перечисляет улики, которые поедут в центр. Пуля. Нож. Горка одежды. Наркота. Капсулы. Сумочка, испачканная порошком для снятия отпечатков, где, по всей видимости, хранились кокаин, рис и капсулы. Подушка и наволочка с продуктами выстрела. Простыня, аккуратно снятая с матраса и медленно скатанная, чтобы не потерять волосы или волокна ткани. И, конечно, снимки: комнат, места происшествия, кровати с поврежденным изголовьем, каждой улики на своем месте.
В городском районе новости разлетаются быстро, и семья убитой – мать, брат, дядя, дочери, – появляется на Гилмор-стрит раньше, чем медэксперты грузят носилки в черный фургон. Гарви отправляет их всех на патрульных машинах в отдел убийств – другие детективы соберут у них необходимые данные.
Через два часа некоторые родные Лины Лукас уже возвращаются на место убийства. Гарви, почти закончив, спускается по лестнице и натыкается на младшую дочь, прислонившуюся к патрульной машине. Ей нет и двадцати трех, худая, жилистая, но здравомыслящая и ушлая. Опыт детектива убойного подсказывает, что всегда найдется родственник, который будет сохранять спокойствие, слушать, правильно отвечать на вопросы и переносить переносящий самые жуткие факты убийства, пока остальные заливаются слезами от скорби или спорят, кому достанется десятискоростной блендер жертвы. Гарви уже переговорил с Джеки Лукас перед тем, как отправить семью в центр, и после короткой беседы отметил ее для себя как лучший и самый толковый контакт в семье.
– Эй, Джеки, – Гарви манит ее за собой на тротуар, на почтительное расстояние от зевак, собравшихся перед домом.
Джеки Лукас догоняет детектива, проходит с ним пару метров.
Разговор начинается с того же, с чего и всегда: с кем встречалась жертва, какие имела привычки и грешки. Из предыдущих разговоров с семьей Гарви уже кое-что узнал о ней и людях в ее жизни; факты с места убийства – отсутствие следов взлома, кучка одежды, рис и капсулы, – укрепляют понимание. Начиная задавать вопросы, Гарви легонько касается локтя девушки, словно подчеркивая, что между ними должна звучать только правда.
– Парень твоей матери, этот Фрейзер, – он торгует наркотой…
Джеки Лукас мнется.
– А твоя мама торговала для Фрейзера?
– Я не…
– Слушай, сейчас это никого не волнует. Просто если я хочу найти убийцу, мне необходимо знать.
– Она только хранила, – говорит Джеки. – Ничего не продавала, ну или я об этом не знаю.
– Употребляла?
– Марихуану. Редко.
– Кокаин?
– Не очень. Ну или я не знаю.
– А Фрейзер?
– Он – да.
– Как думаешь, Фрейзер мог убить твою мать?
Джеки Лукас думает, сосредоточившись на мысленном образе. Медленно качает головой.
– Вряд ли это он, – отвечает она. – Он всегда нормально с ней обращался, ну, типа, не бил, ничего такого.
– Джеки, я должен спросить…
Дочь молчит.
– Твоя мать, ну знаешь, водила к себе мужчин?
– Только Фрейзера.
– Только Фрейзера?
– Только его, – настаивает она. – Когда-то она встречалась с другим, но уже давно она только с Фрейзером.
Гарви кивает, ненадолго потерявшись в мыслях. Джеки прерывает молчание.
– Полицейский в центре говорит, нам нельзя ничего рассказывать Фрейзеру, а то вдруг он свалит.
Гарви улыбается.
– Если свалит, я как минимум пойму, кто это сделал, да?
Девушка улавливает логику.
– Вряд ли это он, – повторяет она. Гарви заходит с другого конца.
– А твоя мама пускала в квартиру кого-нибудь еще? Если она была одна, впустила бы кого-нибудь, кроме Фрейзера?
– Только одного пацана, Винсентом зовут, – говорит Джеки. – Он работает на Фрейзера, и уже заходил сюда за наркотой.
Гарви понижает голос.
– Как думаешь, она бы переспала с этим Винсентом?
– Да не. И, по-моему, Винсент тоже ни разу не приходил без Фрейзера. Короче, вряд ли бы она его впустила, – передумывает Джеки.
– А ты знаешь фамилию Винсента?
– Вроде Букер.
– Джеки, – Гарви переходит к последней детали. – Ты мне уже говорила, что Фрейзер прятал в спальне пистолет.
Дочь кивает.
– У нее был 25-й, и Фрейзер иногда приносил свой 38-й.
– Мы их не нашли.
– Она их прячет на полке, – говорит дочка. – В глубине.
– Слушай, – говорит Гарви, – если я тебя впущу поискать пистолеты, как думаешь, найдешь?
Джеки кивает, потом следует за ним.
– Там все плохо? – спрашивает она по пути наверх.
– Что «плохо»?
– В комнате…
– А, – говорит Гарви. – Ну, ее уже увезли… но кровь осталась.
Детектив проводит девушку в спальню. Джеки бросает взгляд на красное пятно, потом идет к металлическому туалетному столику и достает из глубины верхней полки пистолет 25-го калибра.
– А второго нет.
Еще с полки в шкафу за кроватью она достает чемодан, где лежит чуть больше 1200 долларов наличкой – деньги по недавней страховой выплате.
– Фрейзер знал про эти деньги?
– Знал.
– И знал, где они?
– Ага.
Гарви кивает, пораскинув мозгами. Потом по лестнице поднимается патрульный из Западного и заходит за детективом.
– Что такое? – спрашивает Гарви.
– Остальная семья хочет подняться.
Гарви смотрит на криминалиста.
– Все собрал?
– Да, я уже на выход.
– Ладно,
