Шрифт:
Закладка:
Я поднялся на ноги. Меня все еще шатало. Плохое кровообращение из-за того, что я был связан, должно быть, немного подействовало на меня. Я шагнул вперед и забрал лом у Тони. Я повернулся к своей жене.
Она уставилась на меня так, как будто не узнала меня. Полагаю, это справедливо. Я больше не узнавал себя. Я уперся концом холодного металла ей в подбородок и наклонял ее, пока она не посмотрела на меня снизу вверх. "Встань". Мой голос был мягким, но твердым и решительным. Я имел в виду именно это.
Без единого слова протеста Алекс поднялась на ноги. Я воспользовался моментом, чтобы окинуть ее взглядом — чего я заставлял себя не делать в течение долгих часов наблюдения за тем, как они трахаются.
Несмотря на мой жгучий гнев на нее, с сожалением должен сказать, что Алекс все еще выглядела хорошо. На ней снова была одна из длинных рубашек Бретта на пуговицах, как в ту самую первую ночь, когда она отдалась ему. Ее сильные ноги были гладкими и обнаженными. На ней снова были яркие носки веселого цвета, которые контрастировали с ее огромным отсутствием невинности. Я до сих пор помню, как она ворковала, когда выбирала их. "Детка, тебе не кажется, что это так мило!" Заявила она. Голос из другого мира.
По тому, как ее соски просвечивали сквозь футболку, я мог сказать, что на ней не было бюстгальтера. Хотя мы не могли видеть из-за футболки, я знал, что на Алекс был один из ее черных кружевных стрингов.
"Посмотри мне в глаза", - сказал я ей, когда она отвела взгляд.
Ее большие карие глаза вернулись ко мне. "После того, что ты сделала со мной... ты должна быть наказана". Сказал я. Мой голос был хриплым, как сталь. На короткую секунду она посмотрела на меня так, как будто спрашивала: "Кто ты?"
"Ты была плохой девочкой", - сказал я и позволил твердому стальному стержню спуститься по ее шее к верхней пуговице рубашки. "Скажи это".
Секунду Алекс ничего не говорила. Я мог видеть легкую дрожь в выражении ее лица.
"Скажи это!" Рявкнул я голосом, который отразил предыдущую вспышку гнева Тони.
Алекс потребовалось мгновение, чтобы обрести дар речи. Она сглотнула. "Я— я была плохой девочкой". Ее голос дрожал.
"Разве не приятно это говорить?" Спросил я, когда мой ломик добрался до верхней пуговицы ее рубашки.
Я мог видеть конфликт на лице моей жены. Она была очень неуверенна. Я думаю, это было из-за страха. Она все еще думала, что моя месть будет более жестокой. Но был лишь слабый проблеск волнения. Она не могла контролировать сложившуюся ситуацию, и для женщины, которая всегда все держала под контролем, я думаю, что все вместе это было новым ощущением.
"Ты и красавчик связали меня", - сказал я, свирепо глядя на нее. "Вы фактически пытали меня. Вы нанесли мне непоправимый психологический ущерб. То, что вы двое сделали... тебя, блядь, следовало бы арестовать за это."
На этот раз она отвела взгляд. Алекс, возможно, и превратили в сексуально озабоченную шлюху, но она не была идиоткой. Теперь, когда внешний мир прибыл, чтобы дать ей дозу реальности, она осознала всю серьезность всего сделанного.
Я оглянулся через плечо на Тони и его друзей. Все они были по-своему взбешены. Но они хранили молчание из уважения к тому, что со мной произошло. Все они уставились на меня, пока я медленно кружил вокруг своей жены. "Ты хочешь, чтобы тебя арестовали?" Я спросил ее. Я повернул ломик, проведя загнутым концом по ее лопаткам, затем вниз по спине к ягодицам. Я использовал его, чтобы приподнять низ ее рубашки. Я не ошибся. На ней были черные кружевные стринги, которые подчеркивали ее упругие круглые ягодицы. Я использовал холодную сталь, чтобы слегка шлепнуть ее по заднице, заставляя ее приятно покачиваться. "Ты хочешь потерять работу? Хочешь жить в камере?"
Алекс предусмотрительно промолчал.
Я решил надавить на нее сильнее. "Я задал тебе вопрос!" Рявкнул я. Она снова подпрыгнула.
"Н-нет", - пробормотала она, запинаясь.
"Ты называешь меня "сэр", черт возьми".
"Нет, сэр", - она нахмурила брови, понимая, что я немного перегнул палку ... и еще больше осознавая, что она превратила меня в этого монстра.
Впервые в моей жизни я получил полномочия. "Хорошо", - сказал я. "Потому что, если ты не хочешь, чтобы тебя арестовали, тебе придется загладить свою вину передо мной. Не только передо мной... но для всех нас. Ты впустила этого вампира в нашу постель, даже зная, что он сделал с другими парнями. Так что ты, черт возьми, позаботишься о том, чтобы каждый из нас был удовлетворен. И ты собираешься сделать это у него на глазах ", - я указал на Бретта ломом. Его глаза горели яростью. Быть тобой - отстой, приятель.
Когда я снова повернулся к Алекс, она смотрела на Бретт. Кстати, о монстрах, которые были созданы в эти выходные... Несмотря на страх Алекс, отсутствие контроля над ситуацией, ужас наказания за все, что она сделала, крошечная искорка возбуждения в ее глазах переросла в пламя. Бретт создал этого монстра — женщину, которая признавала, что она шлюха, и ей это нравилось. Женщину, которую заводила неверность. Женщина, которая не только оцепенела от жестокости, но и получала от этого удовольствие. Женщина, которая была возбуждена мыслью доставить удовольствие нескольким мужчинам одновременно — отдаться банде грубых злых альф ... на глазах у своей второй половинки. Сегодня Бретт собирался почувствовать мою боль.
"Ты хочешь этого, не так ли?" Спросил я, когда она уставилась на Бретта. Я встал позади нее и одарил Бретта той же глупой дерьмовой ухмылкой, которую он столько раз адресовал мне. Я видел, как его глаза сверлили меня насквозь.
Голос Алекс понизился до шепота. Ее было едва слышно, когда она сказала "Да". Но то, как она это сказала, то, как она медленно и послушно кивнула головой. Мы все знали. И мы все знали, что в этом не было никакого принуждения. Было трудно не заметить возбуждение. Я видел это на ее лице много раз на этой неделе.
Я зацепил ломиком верх ее рубашки. Я встретился с ней взглядом, просто чтобы она увидела, что любовь ушла. Я смотрел на нее с тем же уровнем холодности, с которым она смотрела на меня. Затем
