информация неожиданным образом исказилась на приёмнике. Следует сказать, что при таких тестовых испытаниях участники обменивались вымышленными сообщениями, не содержащими в себе никаких конкретных данных (не говоря уже о секретных или стратегических), но, тем не менее, по форме такие электронные пакеты полностью соответствовали реальному радиообмену между военными частями.

А случилось следующее. Один оператор отправил текстовое сообщение, содержащее явную «дезу», впрочем, вполне себе «заверенную» отделом безопасности. Но другой оператор, который донесение принимал, получил его в другом виде. После дешифровки выяснилось, что сообщение содержит хоть и не секретные, но вполне реальные цифры, касающиеся передаваемых фактов. Хорошо, что оператор обратил на это внимание и сверился с исходником.

Проверялось-то качество связи, а оно как раз оказалось на заявленном уровне. Так или иначе, странная метаморфоза информации заинтересовала вначале командование военной части, а потом, по цепочке, службу безопасности и Управление Юстициона. А далее подключилась и контрразведка.

Главным образом, потому что «ЛотТос» в предыдущих версиях активно использовался ранее во многих пограничных гарнизонах и любой артефакт, связанный с обменом информации между военными, требовал серьезного разбирательства. Но уже при поверхностном дознании выяснилось, что никакого артефакта нет, и изменение передаваемой информации и в самом деле имело место быть. Как это технически произошло, пока не понимали.

Влад тут же пометил себе, что надо немедленно переслать все детали Борьке. В материалах Багрицкого отсутствовали технические файлы, но Исаев не сомневался, что сможет незамедлительно получить к ним доступ в архиве Юстициона.

Функционирование «ЛотТоса» на всякий случай пока повсеместно и директивно ограничили. А прецедент продолжили исследовать. Первые заключения уже появились, но носили они только общий характер. В одном из документов говорилось, что изменение символьного содержания донесения произошло в момент передачи данных и явилось следствием «двойного перекодирования». Специалисты осторожно предполагали, что была применена автоматическая программа-шпион, сумевшая перехватить исходное сообщение и отправить адресату уже переделанное, в котором вымышленные данные автоматически исправились на действительные.

В другой аналитической записке делался вывод о наличие в квадрате, где испытывалась модернизированные передатчики, исключительно мощного энергетического и радиолокационного центра, способного вмешаться в трансляцию.

Все это, конечно, выглядело очень странно. Новая версия «ЛотТоса» испытывалась в тундре, и вокруг приёмника и передатчика не было и не могло быть стационарных высокотехнологичных комплексов или энергетических башен СУПЕР. Там даже маленьких деревень в округе не было. Не было ничего подобного и на спутнике, который использовался для передачи.

Так, видимо, рассудили и в Управлении Контрразведки: Багрицкий сразу же отправил дополнительный запрос с требованием более подробно разобраться в механизме перехвата и «внятно обрисовать ситуацию». Но ответа на запрос пока не было, судя по всему, привлечённые специалисты недоуменно разводили руками и отправляли к разработчикам.

А разработчиком было, как ни странно, то же самое Научное Объединение «Старт». Вернее, научные и научно-внедренческие центры, входившие в его состав. К многочисленным модернизациям приложил руку и Хабаровск и Череповец, но базовая модель родилась как раз в Архангельске, а внедрялась из Мирного. Что было ещё одним аргументом для Исаева, посетить вначале именно эти филиалы.

Был еще один нюанс, на который дознаватели из контрразведки чуть позже обратили внимание. Аппараты «ЛотТос» применялись не только в военных целях и в космических программах. Таким же оборудованием, правда, предыдущих версий, были оснащены станции мониторинга «СМ-Приполярье», которые обеспечивали локальный радиообмен в зоне действия экологических платформ «Ковчег».

Это могло быть простым совпадением. Никаких накладок в плане безопасности ранее с этой серией передатчиков никогда не случалось. Но в свете последних событий это не могло не насторожить. Влад ещё очень отчетливо помнил, как своевременно ретировались диверсанты, напавшие на Арину с её сотрудниками. Как будто почувствовали, что их рассекретили. Или точно знали? Ещё одно совпадение?

Так, стоп!

Влад вдруг чуть прикусил губу, словно припомнив что-то важное.

Секунду посидел недвижимо, сосредотачиваясь, а потом стал просматривать следственные материалы дела по нападению на платформы. Через несколько минут он нашел искомое и понял, что память его не подвела. Он прекрасно вспомнил то облегчение, которое испытал после прочтения этого сообщения. Тогда пик беспокойства за Арину был самым острым, а эта информация позволила хоть ненадолго успокоиться. Влад снова пробежал глазами строчки.

СООБЩЕНИЕ

Приполярье-Природные фермы

Сибирь-Юстицион, 06.10.74

«Двойка» передаёт, что на «Ковчегах» предположительно вышел из строя синхронизационный модуль головной радиостанции дальнего радиуса действия. Починят своими силами. Запросил подтверждение по официальному каналу через Егерь-службу.

Оператор станции мониторинга

«СМ-Приполярье-3»

Все дело в том, что содержание этого документа после проверки оказалось стопроцентной «дезой». С «Двойки» — а это была такая же Станция Мониторинга «СМ-Приполярье-2» — никто такого сообщения не отправлял. С её передатчика на «Тройку» была отправлена только автоматическая погодная сводка, которая до адресата почему-то не дошла. Никакой синхронизационный модуль на экоплатформе из строя тоже не выходил. Лишним будет говорить, что «благодаря» этому сообщению было потеряно драгоценное время, а Арина с Артёмом уже боролись за жизнь, замерзая в снегах.

Теперь этот факт, так и не объясненный в ходе расследования дела о диверсантах, предстал в совершенно ином виде.

«Неужели это может быть связано? — внутренне замерев, подумал Влад. — Но если это так… Если… Тогда это нечто большее, чем технический инцидент. Это… чей-то умысел. А если так, то наша безопасность под серьёзной угрозой!».

Он глянул в иллюминатор, но ничего толком рассмотреть не смог, облачность была довольно плотной.

Но гул аэробуса перешёл на более басовитый, судя по всему, самолет начал штатное снижение.

* * *

«Звёздный» располагался почти на окраине Архангельска. На первый взгляд это неприметное здание не производило впечатление научного учреждения. Сильно перестроенный во времена технократии город светился огоньками, очерчивая контуры новых современных кварталов, архитектуру которых можно было назвать нью-модерновыми. Правильные линии улиц, многоуровневые развязки, геометрически выверенные силуэты промышленных комплексов. Все это Влад успел рассмотреть, пока ехал на автокаре из аэровокзала по вечернему городу. Даже снег, аккуратно убранный с главных улиц, отражал мягкое уличное освещение по-особенному, светясь переливающимися кристалликами.

Научный Центр был спрятан за красивыми фасадами больших улиц и участия в яркой иллюминации города не принимал. Он скорее напоминал строгое бюрократическое учреждение, этакий привет из прошлого. С обязательной массивной входной дверью на пружине и латунной табличкой справа от входа.

Однако, стоило войти внутрь, и обстановка неожиданно менялась. Фойе было простым и современным, с высокими потолками, а информационное панно сразу же настраивало на деловой лад. Исаев прошел автоматическую идентификацию, после чего виртуальный координатор любезно указал ему направление на верхний ярус, именно там был кабинет руководителя центра — Бойко Сергея Игнатьевича.

Рабочий день уже заканчивался, многие сотрудники