Я же сняла браслет иллюзий и, виновато посмотрев на Дон-Кихота, сказала:

- Я девочка. Вот…

Челюсть лекаря поехала вниз и несколько долгих секунд он так и сидел со стеклянным взглядом, а потом, резко клацнув зубами, закрыл рот и выдохнул.

- Знаешь, Лей, я думал, что больше никто и никогда не сможет меня так удивить, как это сделал ты в прошлый раз. Но я ошибся! У тебя получилось это сделать дважды!

Он залпом выпил свой кофе и снова посмотрел на меня.

- Как это вообще возможно?

Однако, не выдержав, подскочил и начал мерять комнату шагами, периодически выкрикивая какие-то восклицания насчет невозможности, абсурдности и тому подобное. Наконец, немного успокоившись, он встал напротив меня, уперев руки в бока, и спросил:

- И чего ты хочешь от меня?

Я же снова тяжело вздохнула и, понурившись, повторила:

- У меня крови начались.

Дон-Кихот воздел руки вверх, видимо обращаясь ко Всевышнему, и снова начал мерять комнату шагами, только уже молча. Однако, длилось это хождение по мукам не долго, и тяжело рухнув на стул, он спросил.

- И как тебя зовут?

- Лейла. – Почти пропищала я, стушевавшись под его пристальным взглядом.

- Лейла, значит…И кто еще об этом знает? – Он выразительно обвел мою фигуру взглядом.

- Профессор, Ромич, Нарим и дед.

- Дед? Какой дед? – Не понял доктор, а я поняла, что невольно сдала все пароли и явки. Однако, скрывать и этот нюанс, раз уж проговорилась, решила не целесообразным.

- Князь Торентийский – мой дед… Визирь Мехмет, кстати, тоже. – В последнем же я, каюсь, призналась из вредности. Уж очень выразительное лицо у него при этом стало. Эх, как будто кто за язык тянул, честное слово!

Очередной раз раздался звук клацнувших зубов и несчастный лекарь хватая ртом воздух все пытался мне что-то сказать, потом снова хватал ртом воздух, и снова пытался что-то сказать, но от полноты чувств у него это не выходило. Ну, или, что вероятнее, то, что он хотел мне поведать явно не предназначалось для женских ушей. Наконец, буквально проглотив рвущиеся из него слова, он встал и, налив себе водички, залпом осушил целый стакан.

- Знаешь, Лей… Лейла… - И почему-то завис.

- Лучше и дальше называйте меня Лей. – Решила я вернуть его на землю, а потом с беспокойством уточнила. – Вы ведь меня не выдадите?

- А? Да, так будет лучше. И… нет, конечно не выдам.

Он снова налил себе стакан воды и выпил, только уже гораздо медленнее, и кажется за это время успел окончательно прийти в себя. А потому, сев на свое место, спросил уже довольно спокойно:

- И как же твои деды позволили всему этому произойти? – И, не имея возможности подобрать слов ко всему тому безобразию, о котором сейчас узнал, он выразительно обвел руками и глазами все вокруг и меняв том числе.

-Нуу, когда все только начиналось, они обо мне еще не знали, а вот дальше все гораздо сложнее.

Я вздохнула и поведала ему о том, для чего всем одаренным мальчикам и девочкам нужно осваивать свой Дар. И о том, что деды решила, что сейчас учеба в ТУШКе для меня наилучший вариант, раз уж я все равно уже здесь и у меня получается сохранять инкогнито.

- Только, как мне скрывать свои месячные я не знаю! – Наконец закончила я свой рассказ и вопросительно уставилась на лекаря.

Тот же активно переваривал услышанное. У него ведь одаренная племяшка подрастает.

- Месячные, говоришь? Это и правда звучит лучше, чем крови.  – немного задумчиво протянул он. - Сейчас женщины используют обычные тряпочки, которые вкладывают в свое нижнее белье, но это в твоем случае и правда очень ненадежный метод. Лишить тебя месячных я тоже не могу, ты ведь хочешь когда-нибудь в будущем иметь детей?

Честно говоря, я, будучи сейчас ребенком, о таких вещах не задумывалась, однако решительно кивнула в знак согласия.

- Вот! Значит будем думать…

- А пока мне, что делать?

- Я так понимаю, сегодня у тебя самый первый день?

- Ну, да. – Я почему-то снова смутилась.

- Занятия по физической подготовке есть?

- Угу. А когда их нет?

На самом деле такие занятия проводились каждый день, кроме воскресенья, так что можно сказать, что вопрос лекаря был риторическим.

- В общем, скажем, что ты заболел. А пока вон отлежишься у меня в лазарете.

- Ага, а потом ваш главный зайдет и решит узнать, что же это за болезнь такая, что ребенка в лазарете держат, окинет меня своим одаренным оком и все!

- Ну да, прости. Как-то не подумал я об этом… - Досадливо проговорил Дон-Кихот. – Тогда скажем всем, что ты притравился. И я прописываю тебе три дня отдыха и, соблюдая достоверность, жесткую диету, а там видно будет. – Я уже хотела возмутиться такому беспределу, и так самая тощая в классе, но лекарь улыбнулся и продолжил. - Так что в общую столовую не ходи, будешь есть у меня. Заодно и кофе сваришь. – И подмигнул мне на последней фразе.

Такое развитие событий меня вполне устроило и я пошла в свою комнату «отлеживаться». А вернее убирать последствия утреннего аврала.