–Совершенно верно,– кивнул Джейк.– Мне не интересно, какого цвета ковер. Я хочу знать, есть ли замки на дверях, есть ли охрана – такого рода вещи.

–Не то чтобы у нас не было отличного спортзала. И прекрасного бассейна.

Джейк, видевший бассейн с улицы, имел другое мнение.

–Кроме того, я нехочу ничего вблизи Вашингтон-стрит. Столько баров.

–О, я понимаю,– Бэйли закатила глаза.– Их сотня в центре Афин, вы знали? Субботними вечерами страх, что творится. Да ине только субботними. Так… Хотите посмотреть квартиры?

Они посмотрели убитую двухкомнатную квартиру, еще хранившую следы (загаженные коврики) недавно съехавших жильцов; похоже, их постоянно мучила жажда, судя по груде бутылок на кухонных шкафчиках. Затем посмотрели однокомнатную квартиру, в которой пахло коричными благовониями. И еще одну однокомнатную, в которой кто-то жил. Джейк не сомневался, что Бэйли не имела права никому ее показывать.

–Вы сказали, ваша дочка хочет однокомнатную?

–Да. У нее сейчас кошмарная соседка. Из другого штата.

–А,– сказала Бэйли.

Других пояснений, похоже, не требовалось.

–А давно стоит этот дом?– спросил Джейк.

Бэйли сказала, что уже без малого двадцать лет, подтвердив то, что Джейк и так знал. Он также знал, что по всем Афинам сравняли с землей «черные кварталы», чтобы понастроить жилкомплексы вроде этого (в большинстве своем получше этого), в которые селились, в основном, белые студенты. Но его интересовало нечто более конкретное.

–А сами вы? Давно работаете здесь?

–Только пару лет. А доэтого была на другом объекте. У нас их четыре в компании, все – вАфинах.

–Хорошо,– сказал Джейк.– Здесь жила, как я сказал, дочь моего кузена. Думаю, ей здесь понравилось. Ее звали Роза Паркер. Вы, наверно, не помните ее?

–Роза Паркер?– Бэйли задумалась.– Нет, не припоминаю. Кэрол может помнить. Кэрол – уборщица по квартирам. Это за доплату,– пояснила Бэйли.

–Ого. Убирать за оравой студентов. Вот уж работенка.

–Кэрол свою работу любит,– сказала Бэйли, как бы оправдываясь.– Она им заместо матери.

–А, ну да.

Он не знал, что еще сказать. Бэйли показала ему еще одну однокомнатную квартиру и унылый тесный спортзал, а также бассейн, где пара ребят устраивалась на дешевых шезлонгах. Когда Бэйли предложила Джейку вернуться к ней в кабинет, за брошюрой и жилищным уставом, он понял, что уйдет из«Садов Афины» не солоно хлебавши. Бэйли уже прикидывала, во сколько завтра сможет принять его вместе с воображаемой дочкой, но завтра Джейк намеревался быть у себя дома, вГринвич-Виллидж, и докладывать о своих невеликих успехах встревоженной Анне.

–Послушайте,– сказал Джейк,– я должен извиниться перед вами.

Бэйли насторожилась. А чего еще он ожидал?

–Да?

Они еще не дошли до кабинета. Они остановились на дорожке между бассейном и жилым зданием с кабинетом.

–Моя дочь… она уже нашла себе жилье.

–Понятно,– сказала Бэйли с явным облегчением.

–Я хотел осмотреть этот дом потому, что… мой кузен – я уже говорил о нем?– он попросил меня.

Бэйли нахмурилась.

–Дочь которого здесь жила.

–Да, в две тысячи двенадцатом – две тысячи тринадцатом. Он пару лет уже, как потерял с ней связь. Он очень переживает. Попросил меня заглянуть. Он понимает, шансы невелики, но, вобщем, раз уж явсе равно тут проездом… Вдруг у нее остались здесь какие-то знакомые…

–Понятно,– повторила Бэйли.– А они уверены,– она замялась,– что она еще…

–Она ведет,– Джейк изобразил пальцами кавычки,– соцсети. Родные знают, что она живет где-то наСреднем западе. Но никак не выходит на связь. Они подумали, может, мне удастся найти кого-то, с кем она общалась, чтобы они, в общем, могли бы что-то передать. Лично я недумаю, что из этого что-то получится, но… если бы это была моя дочь…

–Да. Как грустно.

Сказав это, она замолчала, иДжейк подумал, что его подвела эта история, а может, актерский талант, но затем Бэйли заговорила.

–Как я сказала, до прошлого года я была на другом объекте. А что касается наших жильцов, они на восемьдесят процентов студенты университета Джорджии, в основном, старшекурсники, так что, если они жили здесь, когда тут была дочь вашего кузена, их давно уже и след простыл. Иногда аспиранты остаются подольше, но недумаю, что кто-то тут живет с две тысячи тринадцатого.

–А таженщина, о которой вы говорили? Уборщица.

–Ну да,– Бэйли кивнула, достала телефон и набрала сообщение.– Она работает сегодня. Я ее не видела, но она с часу на месте. Написала ей ждать нас перед моим кабинетом, у ворот.

Джейк рассыпался в благодарностях, и они направились к воротам. Когда они пришли туда, их уже ждала коренастая женщина в выцветшей красной футболке с логотипом службы доставки «Бульдог».

–Кэрол, привет,– сказала Бэйли.– Это мистер…

–Джейкоб,– сказал Джейк.

–Кэрол Фини,– сказала Кэрол с явным беспокойством.

–Все в порядке,– сказала Бэйли.– Он просто разыскивает одну девушку, жившую здесь когда-то.

–Дочь кузена,– пояснил Джейк.– Она не выходит на связь. Родные волнуются.

–Сила етитская,– сказала Кэрол, сплошь материнское участие.

–Меня еще тут не было,– сказала Бэйли.– Но ясказала, может, ты вспомнишь?

–Не могли бы мы…– Джейк взглянул в сторону здания.

Он отметил, что Бэйли не предложила им пройти к ней в кабинет. Теперь, когда выяснилось, что Джейк – не ее клиент, у нее пропало желание пускать его к себе или просто не хотелось находиться с ним в закрытом помещении. Но рядом с ее кабинетом располагалась мрачноватая комнатка – комната отдыха, как ее определила Бэйли во время экскурсии – с парой стульев. Джейк предложил Кэрол пройти туда.

–У вас найдется несколько минут?

–Ну а как же,– сказала Кэрол.

У нее была бледная кожа и россыпь темных родинок вдоль ключиц. Джейк то идело косился на них.

–Ну, удачи,– сказала Бэйли.– Имейте нас в виду, если у дочери не сложится с жильем.

–Спасибо огромное,– сказал Джейк.– Обязательно.

Но Бэйли понимала, что это пустые слова. Зайдя в комнату отдыха, Джейк сел в одно из старых кресел (столь же неказистое, сколь и неудобное), аКэрол Фини – в другое. Казалось, она уже скорбит об этой неведомой девушке, жившей у них «когда-то», чьи родные не могли связаться с ней, и боялась узнать, кто же это.

–В общем, как я исказал, дочь кузена жила здесь на первом курсе. Это было в две тысячи двенадцатом – две тысячи тринадцатом.

–На первом курсе? Обычно первокурсники живут в общежитии в кампусе.