Стас поежился.

Майя продолжила:

— Но эта сделана из бронзы Тумар Багши. Легенда говорит, что десять веков назад в горах Тумар Багша нашел глубокую пещеру, а в ней — залежи металла с чудесными свойствами. Он сделал из него все эти вещи.

Стас кивнул и попытался подудеть в ганлин. Майя подалась вперед и мягко отодвинула от него инструмент.

— Не здесь, малыш! Неизвестно, как подействуют звуки ганлина! Обычно им призывают духов мертвых. Тумар Багша когда-то связал злых духов гор силой обета, и отныне они служат добру. Но духи… есть духи. Лишний раз их лучше не звать.

Стаса передернуло.

— Может, заберешь себе эту игрушку? А то как бы я не вызвал невзначай кого не следует…

— Теперь это твое.

— Но я не хочу призывать духов мертвых…

Куратор с улыбкой помотала головой, примирительно проговорила:

— До утра еще три часа. Ляжем спать, тертон.

Слово «тертон» она произнесла без насмешки, с неприкрытым уважением. Между тауханцами и Изгоями есть связь, но какая? Спросишь — вряд ли ответит. Стасу гордость не позволяла приставать с расспросами, которые остаются без ответа. Он молча поднялся, прихватив ганлин, и отправился в «свою комнату». Улегся, сконцентрировался на Ветре в организме и погрузился в магический сон Изгоя.

Проснулся с первыми лучами солнца. Вернее, «увидел» эти самые первые лучи в треугольном окне и осознанно пробудился наполненный силами и с уверенностью, что выспался на славу. Видимо, это действительно место силы плюс спать он вчера лег, наказанный, раньше обычного.

Вспомнив события ночи, он схватился за ганлин, лежащий на одеяле у левой руки. Артефакт никуда не делся. Молоток с короткой ручкой лежал у правой руки. Рюкзак притулился у причудливой конструкции в углу. Все на своих местах.

Стас протер глаза, умылся из баклажки, подумал, не почистить ли зубы, но решил отложить это дело до ближайшего ручья или реки. Он начинал чувствовать себя комфортно в полевых условиях, словно полжизни прожил в горах, а не в нормальном доме.

Уложив ганлин аккуратно в рюкзак, Стас присмотрелся к древней конструкции в углу. А не сделана ли она из той же волшебной бронзы, которую нашел в пещере Тумар Багша? Экстрасенсорика помалкивала — хотя на амулет и ганлин реагировала однозначно. Если это бронза, то не та, а другая. Обычная.

Да и фиг с ней. Сейчас это неважно. Стас должен учиться выживать, а остальное придет в свое время. Майя узнала, что он тертон и изменила к нему отношение. Тертон в мире Изгоев — это что-то чрезвычайно серьезное. И отбирать у него найденные артефакты, судя по всему, никто не намерен — они принадлежат тертону.

Майя в своей каморке уже проснулась и была готова выдвигаться. Как оказалось, вчера вечером она прогулялась по руинам и окрестностям и отыскала более пологий и менее экстремальный путь на это каменистое плато. Этой новой дорогой они спустились в долину, прошли мимо леса, перебрались через промоину со слякотной грязью на дне и вернулись к оставленному фургону.

Майя привычно села за руль, завела мотор, и они поехали назад по колее. Преодолев две лощины, куратор свернула со знакомой дороги, ведущей на реку, где рыбачили, и углубилась в очередной лесочек. Кое-где на ветках на слабом ветерке колыхались тауханские флажки с письменами.

Стас впервые за все время сидел рядом с водителем. Майя настояла. Вероятно, статус тертона не позволял сидеть сзади. Ерунда, конечно. Скорее всего, это потому, что кругом безлюдье, никто Стаса не увидит.

— Куда едем? — осведомился Стас.

— Твое обучение у меня закончилось, — сказала Майя, не спуская глаз с грунтовки между деревьями. — С тобой должна поговорить старейшина.

— Какая старейшина?

— Увидишь.

Они выбрались из лесочка и неожиданно очутились неподалеку от давешнего тауханского дома. Он ничуть не изменился и был таким же, как и во сне Изгоя. Высокий каменный фундамент, сруб из бревен, поросшая травой односкатная крыша. Бесспорно, этот дом и под Завесой ничем не отличался от себя настоящего.

Стас прислушался в экстра-диапазоне и почуял присутствие Дары.

Майя остановилась и коротко сказала:

— Иди один.

— А ты? — удивился Стас.

— А я подожду здесь.

— Не уедешь? — улыбнулся он.

Куратор тихо рассмеялась.

— Не уеду. Если что, ты все равно найдешь и догонишь.

И Стас пошел один. Зашагал по поросшей густой травой пригорку вверх, вышел на утоптанную твердую почву, приблизился к дому вплотную.

Из трубы в крыше струился прозрачный дымок. Сбоку был заборчик из связанных веревкой ветвей, за ним блеяли козы. Чуть дальше на косогоре паслись две коровы. За домом под навесом возвышалась груда сена, и молодой парень с вилами добавлял к этой груде еще один сноп свежескошенной травы.

Стаса накрыло ощущение магического Тумана. Стало глухо и тихо, цвета пропали, как на черно-белой старой фотографии. Через полминуты неприятное чувство пропало, но осталось впечатление мертвой тишины…

Когда Стас был в двух шагах от высокого каменного крыльца, входная дверь распахнулась. Вышла женщина-тауханка — немолодая, смуглая, морщинистая от сурового горного климата, с миндалевидными глазами и красиво очерченными губами. Похоже, в молодости она была красоткой. Да и не слишком-то она и старая — просто постоянная жизнь под открытым небом, солнечными лучами и пронизывающими ветрами лишила кожу нежности и упругости.

В седые волосы в виде множества косичек были вплетены разноцветные бусинки.

На ней красовалось широкое, колоколом, яркое платье до земли, с узорчатым передником.

Тетка заулыбалась. Зубы у нее были преотличные.

— Вовремя пришел! — заявила она. — Кушать только-только приготовили.

— Вы нас ждали? — уточнил Стас.

Оба не поздоровались, будто общались уже давно.

— Только тебя, тертон.

Парень — точнее, рослый и плечистый мальчик лет шестнадцати — уставился на Стаса, держа в одной руке вилы. Когда Стас взглянул на него, парень улыбнулся, кивнул и вернулся к прерванному занятию.

Стас и тетка вошли в дом. Внутри имелась одна узкая прихожка и одно помещение — просторное, заполненное старомодными сундуками, высокими стопками сложенных аляпистых одеял и тканей. На стенах висели деревянные музыкальные инструменты — длинные дудки и струнные, вроде банджо.

В центре комнаты излучала жар железная печь, коленчатая труба от нее уходила в потолок. На печи закипал большой, с ведро размером, чайник. Похож на Майин, отметил Стас. Возле чайника стояла кастрюля — тоже немалых размеров — с булькающим варевом. Запах от варева шел аппетитный.

Тетка усадила Стаса за